-- Побегу за Катюшкой, -- шепнула Анюта и выскочила за дверь. Инга Сергеевна устало села на диван. Она была рада этому минутному одиночеству и, закрыв глаза, попыталась спрогнозировать результат свидания Игоря с директором. В это время вахтерша позвала ее к телефону, который находился этажом ниже. Звонил муж из Японии. Он радостно поздравил ее и назвал рейс своего прибытия в Москву. Ей стало хорошо и легко от этого внимания и заботы. Каждый звук в устах мужа выражал удовлетворенность успешной командировкой, радость, оптимизм, заботу о семье. И это сообщило ей уверенность, что все проблемы будут решены. "И потому, -- подумала она, -- с каким бы результатом ни пришел Игорь, сегодня будет большой праздник". Она энергично встала с дивана, достала из сумки подарки, привезенные Катюшке. В это время счастливая, нарядная с большим букетом цветов влетела внучка и бросилась обнимать и целовать бабушку. Инга Сергеевна нежно прижала это прелестное существо, которое ей внушало ни с чем не сравнимые ранее чувства. "Боже, какие проблемы и неприятности могут затмить счастье от присутствия этого чуда?!" -- думала она. -- Бабушка, а ты долго будешь с нами, -повторила Катюшка свой постоянный вопрос, с которого она всегда начинала встречу с бабушкой, с того момента, как научилась говорить. Инга Сергеевна всякий раз, приезжая, отвечала Катюшке какой-то веселой историей, из которой следовало, что эти разлуки нужны только для того, чтоб следующая встреча была еще более веселой, радостной и продолжительной. И на сей раз она посадила ребенка на колени и начала, придумывая на ходу, рассказывать очередную историю. Внучка прервала рассказ и попросила отвести ее в туалет. Инга Сергеевна, взяв ее за ручку, подошла к комнате, где находился общий для всех унитаз с поломанны м умывальником. Открыв дверь, она отпрянула от запаха нечистот. Она быстро взяла стоявший в углу горшочек внучки и вернулась с ней в их комнату. -- Бабушка, -- расплакалась Катюшка, -- я уже большая, я не хочу на горшочек. Я хочу, как все, в "туатлив". Заслышав плач, в комнату вошла Анюта и, поняв, в чем дело, со слезами на глазах сказала: -Мамочка, этот туалет меня сводит с ума. -- Доченька, ничего, доченька. Скоро ты избавишься от всего этого. А Катюшка теперь даст мне слово, что она будет "ходить" только на горшочек, да? -- наклонилась Инга Сергеевна к внучке и принялась помогать ей снимать штанишки. Анюта снова вернулась в кухню, а малютка, уже забыв обо всем, сидела на горшочке, как на стульчике, распевая какую-то песенку. Когда Инга Сергеевна, выждав время, принялась поднимать внучку с горшочка, в дверях появился Игорь. x x x
Зять подошел к теще, приветливо поцеловал, поздравил, но Инга Сергеевна не слушала его, видя, что он совершенно потерян и измучен результатом разговора с директором, сообщение о котором пытается всячески оттянуть. Чтоб дать зятю возможность расслабиться, Инга Сергеевна вышла в кухню, где Анюта разогревала приготовленных Игорем днем цыпляттабака.
Кухня, которая потому только так называлась, что там стояли две электрические плиты на четыре семьи, замызганностью и обшарпанностью напоминала сарай, с все увеличивающимся числом неистребимых тараканов. Это помещение сейчас, как никогда ранее, вызвало чувство брезгливости и отвращения у Инги Сергеевны. "Боже мой, где я вижу свою прелестную дочь", -подумала она тяжко страдая. Дочь нарядная, в белоснежном кружевном кокетливом передничке, разрумянившаяся, склонилась над духовкой, смазывая цыплят аджикой. -- Пришел Игорь, -- как могла бодро, произнесла Инга Сергеевна и быстро вышла из этого ненавистного помещения. -- Ну что? -влетела Анюта с вопросом. -- Да ладно, ну их... потом. Сегодня у нас праздник, -- ответил Игорь неохотно. -- Как потом?.. -- воскликнула Анюта нетерпеливо. -- Рассказывай.
-- В общем дело -- труба, -- сказал Игорь поникшим голосом, бухнувшись на диван. -- Беспросветный отказ и более того, мрачная перспектива.
-- Что это за загадки? Говори ясно и понятно, -- нервно произнесла Анюта, не щадя самолюбия мужа. Она села на диван рядом с ним, Инга Сергеевна села напротив на стул, а Катюшка, увлеченная бабушкиными подарками, тихо игралась в своем уголке. Игорь явно нервничал и, видно, глубоко страдал. Потом, собравшись, решительно встал с дивана, выпрямился во весь свой огромный рост и, приняв позу артиста разговорного жанра, стал в лицах излагать происшедшее в кабинете директора. -- Значит так. Сегодня, очевидно, в связи с поездкой за границу, директор был весел, добр и почти все решал положительно, о чем свидетельствовали веселые и довольные лица выходивших от него передо мной. Это также явилось одной из причин, почему я "вычислил", что мне лучше попасть к нему сегодня, под его хорошее настроение. Потому я и ждал до конца приема. Директор, увидев меня, ранее непосредственно никогда у него не бывавшего, встал Из-за стола, поздоровался за руку и пригласил сесть не там, куда я направился, то бишь к официозному столу, а в углу его большого кабинета, где стоит небольшой столик с двумя креслами, на одно из которых я сел. Сам директор, уже изрядно уставший, с вопросом: "Ну что беспокоит молодые таланты в условиях перестройки?" развалился в кресле напротив. Инга Сергеевна чувствовала внутреннее раздражение по поводу неуместного шутовства зятя, но, понимания, что это своего рода маска, которая позволяет ему "маленькую трагедию" превратить в фарс, чтоб поддержать в доме праздничное настроение, настроилась проявить терпение и внимание. -- Итак, уважаемая публика, если вопросов нет, переходим к самому главному, -- продолжал Игорь. -- Я дал директору в руки заявление с другими необходимыми документами, вкратце изложив суть моего прихода. Директор пробежал глазами бумаги, и, когда он после этого обратил свой взор на меня, сердце мое упало. Я увидел перед собой лицо другого человека. Он встал с кресла и, вышагивая нервно тудасюда перед моим носом, злобно воскликнул: "Ты кто такой, что тебе предложили персональный контракт на три года для работы в Штатах? Ты что самый известный в институте? И вообще, что это еще за личные контракты? Пусть они напишут в дирекцию института, предложат сначала заключить контракт с институтом, а потом посмотрим, кого послать".
Тут я с достоинством, обретенным в перестройку, позволил себе вставить комментарий, -- говорил Игорь. -- "Я сам читал выступление президента Академии наук, -- сказал я, -- о том, что поездки молодых ученых для работы по контрактам в другие страны, в том числе в Штаты, рассматриваются президиумом как явление положительное и будут поддерживаться". Это вызвало у директора насмешку. "Вот и иди в президиум Академии, если они такие добрые", -- ответил он с сарказмом. -- "Так я был там, -- воспроизводил Игорь нервно диалог с директором, -- они мне сказали, что проблем с оформлением никаких нет, нужна только ваша подпись как директора института, где я непосредственно работаю", -- промычал я, чувствуя, что хрупкое мое достоинство меня предательски покидает. -- "Хаха, -- рассмеялся директор искусственно, -- они хотят всю ответственность свалить на меня. Нет, не выйдет. Да и вообще они в этом не указ. Сейчас у нас на дворе что? -спросил директор, остановившись и издевательски глядя мне в глаза. -Правильно, -- ответил он сам себе, -- перестройка. И каждый институт имеет полную самостоятельность в кадровой политике. Так что я против категорически".
Игорь сделал паузу, посмотрел на сидящих напротив женщин и с иронической улыбкой спросил:
-- Ну, как интересно? Продолжать в том же духе, либо изложить и без того вам уже ясное заключение? Анюта, потупив голову, ничего не ответила, а Инга Сергеевна, словами известной песни Галича с усмешкой сказала: -- Нет уж, "давай подробности".
Игорь с пониманием поклонился и продолжал, изобразив лицо директора в описываемый момент. -- "А вообще, что это тебя потянуло туда? -- спросил меня босс с сарказмом. -- Красивая жизнь? Тебе здесь не нравится. Так знаешь ли ты, что они-то бишь махровые капиталисты -- свое рыночное, капиталистическое сознание никогда не теряют, в отличие от многих наших, которые уже теряют социалистическое". -- "Что это значит?" -- "А то, что теперь, когда наши таланты, получив возможность выезда (пока фактическую, а не юридическую, поскольку закон о выезде еще не принят, да и вряд ли в обозримое время будет принят, к моему удовлетворению) устремились туда -хоть по контракту, хоть навсегда, -- что капиталисты делают? Они покупают наших по дешевке. Одним словом -- рынок: увеличилось предложение, снизилась цена. Торговаться не будешь. И в райком партии жаловаться не пойдешь. Там власть денег. Я там бывал. И знаешь, что меня поразило, что самые красивые, роскошные здания там -- это здания банков. Потому что там власть денег. -Потом директор остановился и вдруг спросил: -- А сколько ты здесь платишь за жилье?" -- Жилье! -- вставила Анюта уныло и иронично. -- "Да, за жилье, -продолжал Игорь цитировать директора, -- копейки. За детский садик -- почти ничего, а за здравоохранение -- вообще ничего. А там за все это придется платить из годовых двадцати тысяч "постдока". Посмотрел бы, как ты разбогатеешь". -- На этих словах директор остановился и, нажав кнопку звонка на своем огромном столе, пригласил секретаршу, давая мне понять, что мое время истекло. И вот я перед вами, -- сказал Игорь, поклонившись низко и тут же бухнувшись на диван, как сраженный.
