С о ф ь я. День-то какой прекрасный...
М у р а т о в (вставая навстречу ей). Жарко и пыльно... Здравствуете?
С о ф ь я. Вы чем Павлу расстроили?
М у р а т о в. Я?
С о ф ь я. Ну, ну, не играйте, не поверю ведь...
М у р а т о в. Она меня очень забавляет.
(Анна Марковна у жаровни. Стёпка около неё.)
М у р а т о в. Что - скоро идиллия превратится в драму?
С о ф ь я (строго). Не говорите пустяков! Вы привезли, наконец, бумаги?
М у р а т о в. Нет. Мой письмоводитель такой лентяй!
С о ф ь я. Ну, и вы тоже трудолюбием не отличаетесь.
М у р а т о в. Я - принципиально ленюсь. С какой стати я буду трудиться для диких людей, которые неспособны оценить значение моего труда?
С о ф ь я. Это вы говорили не однажды...
М у р а т о в. Значит - я говорю это серьёзно.
С о ф ь я. А не ради оригинальности?
М у р а т о в. Я живу среди людей бесчестных, ленивых, некультурных... и не хочу, нахожу бесполезным делать для них что-либо... Это - понятно, надеюсь?
С о ф ь я. Понятно, но - не лестно для вас...
(Анна Марковна, взяв Стёпку за ухо, ведёт её куда-то.)
М у р а т о в. Да? Что ж делать! Кстати, этот ваш Хеверн...
С о ф ь я. Не станем говорить о нём...
М у р а т о в. Почему?
С о ф ь я. Я не хочу...
М у р а т о в. Чтоб я говорил о нём?
С о ф ь я. Да.
М у р а т о в. Вот как? Гм! А я отчасти затем и явился, чтобы сообщить вам об этом господине...
С о ф ь я (спокойно). Этого господина зовут Густав Егорович, и я его очень уважаю...
М у р а т о в. А если окажется, что он - жулик?
С о ф ь я (встала, твёрдо и гневно). Вам что угодно?
М у р а т о в (немножко испугался). Позвольте...
С о ф ь я. Я только что сказала вам, как я отношусь к этому человеку...
М у р а т о в. Но - ведь можете же вы ошибаться!
С о ф ь я. За ошибки мои я расплачусь сама. И я чувствую людей не хуже, чем вы...
М у р а т о в. Моего отношения к вам вы, однако, не чувствуете.
С о ф ь я. Это - неправда! (Усмехнулась.) Вы, я знаю, не верите мне, не уважаете меня...
М у р а т о в (вздохнув). О! Как вы ошибаетесь...
С о ф ь я. Да не - о!.. И - не ошибаюсь. Я для вас - купчиха, бывшая замужем за помещиком, испорченная и утомлённая им. Женщина богатая, хитрая, в мыслях грешная, но - трусливая. И - глупая; ведь это в расчёте на глупость вы рисуетесь предо мною цинизмом?.. Да?
М у р а т о в. Я не циник, а скептик, как все неглупые люди...
С о ф ь я. Я хорошо помню ваши первые атаки, тогда ещё, при жизни мужа... (Вздохнула.) Знали бы вы, как я тогда нуждалась в участии, в честном отношении ко мне...
М у р а т о в. Я относился к вам честно, как умею...
С о ф ь я. Ну, вы плохо умеете! И вы тогда нравились мне: вот, думала я, хороший, умный человек...
М у р а т о в. Я тогда был глупее, чем теперь...
С о ф ь я. Я вам не уступила, и на время это зажгло ваше самолюбие, ваше упрямство.
М у р а т о в. Не упрямство, а - страсть!
С о ф ь я. Ах, полноте! Вы - и страсть...
М у р а т о в. Мы, кажется, ругаемся?..
С о ф ь я. Да, я горячусь, извините...
М у р а т о в (кланяясь). Ничего! Я готов слушать и дальше. Какой-то такой разговор должен был быть между нами...
С о ф ь я. Да? И мне тоже кажется.
М у р а т о в (оглянувшись). Так продолжайте.
С о ф ь я (смотрит на него). Однажды я едва не поверила в ваше чувство...
М у р а т о в. Когда?
С о ф ь я. Это всё равно для вас.
(Встаёт, ходит.)
М у р а т о в (помолчав). А хотел бы я знать, что вы обо мне думаете?
С о ф ь я. Нехорошо я о вас думаю.
М у р а т о в. Ну - начистоту! И если попадёте в сердце...
С о ф ь я. То - что будет?
М у р а т о в. Как сказать? Что-то будет...
С о ф ь я (подумав). Знаете, ведь вы вашим якобы роковым чувством ко мне пользуетесь, чтоб прикрыть вашу лень, оправдать вашу плохонькую жизнь...
М у р а т о в. Для начала - недурно.
С о ф ь я. Вы очень нечестный человек...
М у р а т о в (встаёт, усмехаясь). Позвольте однако...
С о ф ь я (подходит близко к нему). Нечестный. Честный человек не может всем пользоваться, ничего не платя, ничем не отвечая за то, что берёт...
М у р а т о в. Не помню, что я взял у вас...
С о ф ь я. Говорят - вы строгий законник, а я думаю, что вы преследуете людей потому, что не любите их, скучно вам с ними, и вы мелко и злобно мстите им за то, что вам скучно... Властью, данной вам, вы пользуетесь, как пьяница или как мой покойный муж, больной человек... Плохо я говорить умею, всё какие-то не свои слова на языке. Но - я очень чувствую всё и - скажу по душе: жалко мне вас...
М у р а т о в. Не благодарю...
С о ф ь я. Ужасно вы живёте...
М у р а т о в. Да?
С о ф ь я. Никого и ничего не любя...
М у р а т о в. Да, я не люблю людей...
С о ф ь я. И дело ваше вы не любите.
М у р а т о в. И дело не люблю. Охранять леса? Нет, это меня не забавляет. Далее!
С о ф ь я. А ведь вы этому учились - охранять леса.
М у р а т о в. Именно этому.
С о ф ь я. Как же так?
М у р а т о в. Ошибся. Что ж, это обычная ошибка русского! Русский человек стремится прежде всего уйти из своей родной среды, а - куда, каким путём - это всё равно! С тем нас возьмите. Вы всё сказали, что хотелось?
С о ф ь я. Да.
М у р а т о в. Какой же вывод?
С о ф ь я. Сделайте вывод сами.
М у р а т о в. Может, вы надеетесь, что я, после сей философической беседы, застрелюсь? Нет, я не застрелюсь. Таких, как я, - тысячи, и жизнь наше поле, сударыня! Таких, как вы - единицы, десятки; вы совершенно лишние люди в жизни сей. И девать вам себя - некуда. Раньше вы в революцию ходили, но революция никому больше не нужна, и - сделайте-ка отсюда вывод!
С о ф ь я (усмехаясь). Я, кажется, попала-таки в сердце вам.
М у р а т о в. В сердце? Нет!
С о ф ь я. Но - мы кончили?
М у р а т о в. Вы - умнее, чем я думал. Удивляюсь, как вы можете терпеть всё это... эту пошлость вокруг вас... (Вздохнув.) Всё-таки есть у меня к вам нечто в душе...
С о ф ь я. Совершенно ненужное ни вам, ни мне...
М у р а т о в. Простенько вы смотрите на людей, сударыня; очень уж несложно!
С о ф ь я (пылко). Ах, оставьте вы эту сложность, постыдитесь её, наконец! Ведь вы за нею скрываете только ложь и разврат.
М у р а т о в. Вы сердитесь? Ухожу. Я люблю сам сердиться, но когда другой - особенно женщина - отдаёт себя наслаждению злостью, это мне не нравится...
(Не торопясь идёт в дом, на ступенях террасы остановился.)
А я не считаю, что мы поссорились, - можно?
С о ф ь я (негромко). Как хотите....
М у р а т о в. Не считаю. До свидания, более приятного для меня.
(Софья, оставшись одна, ходит, пожимает плечами, усмехаясь.)
С т ё п к а (выглядывает). Софья Ивановна, меня бабушка за ухи оттрепала...
С о ф ь я (не глядя на нее). А ты что сделала?..
С т ё п к а. Сахарку немножко взяла...
С о ф ь я. Надо было попросить.
С т ё п к а. Так ведь не дала бы она...
С о ф ь я. А ты у меня спроси.
С т ё п к а. А тебя не было!
С о ф ь я. А ты бы подождала меня...
С т ё п к а. Разве что так! Дура я...
С о ф ь я (гладя её волосы). Конечно - дурочка...
С т ё п к а. А когда я умной-то буду?
С о ф ь я. Подожди, будешь... Ступай, посмотри, кто приехал.
С т ё п к а (убегая). Гляди - немец твой...
С о ф ь я (усмехается, заглядывает за угол террасы). Анна Марковна, вы что прячетесь?
Ц е л о в а н ь е в а. Беседовали вы тут... У меня вон варенье-то прикипело. Девчонку эту напрасно вы ласкаете, она сахар ворует...
П а в л а (с террасы). Тётя Соня - там приехали!
С о ф ь я. Знаю, иду... Ты что грустная?
П а в л а. Миша рассказывал про училище...
Ц е л о в а н ь е в а. Охо-хо...
С о ф ь я. Нужно приготовить холодного чего-нибудь, наверное, спросят.
(Ушла в дом.)
Ц е л о в а н ь е в а. Ох, Павленька, напрасно мы домишко свой продали!
П а в л а. Пустяки, мамочка...
Ц е л о в а н ь е в а. Свой угол - никогда не пустяки!.. (Понизив голос.) Софья-то тут лесничего отшивала, ай, какая смелая женщина! Видно, решила за немца выйти...
П а в л а (задумчиво). Она - хорошая...
Ц е л о в а н ь е в а. Все хороши, да - не наши!
П а в л а. И умная она...
Ц е л о в а н ь е в а. Ну, уж это довольно глупо, ежели женщина всегда умна. Ты бы вот не часто с Михаилом-то...
П а в л а. Мамаша, оставьте это! Как вы можете напоминать?.. Фу, как скучно с вами! Вы стали злая. На кого злитесь? Удивительно, право...
Ц е л о в а н ь е в а. Ну, ну... На себя обернись... Погляди, какая сама-то стала...
(Скрылась за угол.) (Павла раздражённо толкает гитару. С террасы сходит Шохин, в руках пакеты.)
П а в л а. Вам кого?
Ш о х и н. Никого. Сахар принёс.
П а в л а. Вы - Шохин?
Ш о х и н. Шохин. Старшой объездчик.
П а в л а (тихо). Это вы убили человека?..
Ш о х и н (не сразу). Я-с.
П а в л а. Господи! Ах вы, несчастный...
Ш о х и н (тихо). Меня оправдали.
П а в л а. Разве это не всё равно? Ведь вы сами-то себя не оправдаете... Как это вы...
Ш о х и н (сердито). Топором... обухом...
П а в л а. Ой, я не про то...
Ш о х и н. Ну... Куда это положить? (Кладёт пакеты на стол и вдруг говорит поспешно, резко.) Они в седьмом году - чего делали? Приедут - лес рубят чужой...
П а в л а. А вы - били их?
