и рвануть навстречу развевающимся шторкам.
В глубине души он понимал, что смелости или подлости на такой шаг у него не хватит. Наверное, он был прав. Но так уж устроена жизнь, что если разжечь костерок, то дровишки всегда найдутся.
Неприметным хмурым утром он заскочил в кафе, чтобы разжиться кофе. Зачем? Он и сам не знал. В офисе, разумеется, имелась не самая плохая кофемашина. Но то ли захотелось другого антуража, то ли запах кофе был слишком дерзким и требовательным, но он зашел в это кафе. Внутри, как ни странно, запах кофе терялся, зато цепляла атмосфера – много подушек и мало народу. Роман пристроился в очередь из двух человек, нацеливаясь на укромный уголок около окна.
Парень в татуировках взял себе большой раф с кленовым сиропом и, повернувшись к женщине, что стояла следом за ним, как раз перед Романом, спросил:
– Вам какой?
– Капучино, маленький, без сахара, – ответила она.
– Ей капучино, – велел парень и опять повернулся к женщине: – Хорошего дня.
Роман не видел лица женщины, но то, что она не монтировалась с татуированным парнем, было очевидно. Странно, что он купил ей кофе, подумал Роман. Все в этой женщине говорило о вкусе и сдержанном изяществе. На ее спину хотелось повесить табличку «Руками не трогать». И не зря. Потому что спина провоцировала желание.
«Хоть бы страшной оказалась, – подумал Роман, усмехнувшись. – Мне еще работать».
Тут женщина повернулась к нему и с улыбкой спросила:
– Вы что предпочитаете?
Роман растерялся. Лицо оказалось лучше спины. На такие лица нужна табличка «Хватит смотреть!» И обязательно штраф за нарушение. Что-то неуловимо притягательное скрывалось за этой полуулыбкой, за мягким взглядом и слегка приподнятыми в вопросительном танце бровями.
Роман молчал. Он не понял, почему и о чем его спрашивают.
Женщина опять улыбнулась и повторила:
– Вы чай или кофе любите? Хотя, простите, такие, как вы, должны любить женщин. А кофе просто пить. Могу я вам выбрать на свой вкус?
Роман кивнул, по-прежнему ничего не понимая.
Женщина доброжелательно, но повелительно сказала бармену:
– Пожалуй, ему горячий шоколад, без сахара… – Она задумалась, как будто выбирала Роману галстук. – Хотя нет, лучше с сахаром.
И Роману:
– Хорошего дня.
Женщина забрала свой капучино и отошла к тому самому столику, который Роман мысленно забронировал для себя.
Бармен перехватил изумленный взгляд Романа и пояснил:
– Сегодня акция такая. Каждый гость может выбрать напиток для другого клиента. Как бы подарок такой. И обязательно сказать «хорошего дня».
– Зачем?
– Ну что-то типа цепочки добрых дел. Парень купил для дамы, а она для вас. Как бы запускается реакция хорошего настроения. У нас по средам акция такая проводится.
– Ясно, – буркнул Роман.
За ним никто не стоял. Значит, на нем цепочка добрых дел обрывается. И тогда он заказал еще один кофе для той женщины. Не просто заказал, а придумал: латте с манговым сиропом. Бармен удивился, но исполнил.
Роман подхватил свой горячий шоколад и фантазийный кофе и смело пошел к намеченному столику у окна.
– Хорошего дня, – обменялся он паролем и улыбнулся.
– Значит, решили сделать меня той самой, на которой заканчивается все хорошее?
Звучало двусмысленно и немного зловеще. Но Роман отмахнулся и небрежно парировал:
– Ну не все же вам, женщинам, делать мужчин крайними.
Она ответила благосклонным кивком, то ли приглашая, то ли позволяя присесть рядом. И они приступили к кофе.
Через десять минут он влюбился. Точнее, через десять минут он признался себе в этом. А когда это случилось на самом деле, кто его знает. Может быть, когда она попробовала латте с манговым сиропом и смешно скривилась? Или еще раньше, когда он увидел ее спину? Или когда подходил к кафе, не зная, что так сильно пахнет только кофе, смешанный с любовью?
А еще через несколько дней он понял, что ради Ольги, новой кофейной знакомой, готов осуществить ту хитрую схему, которая давно сидела в его голове. У него не было иных козырей, а выиграть ее любовь очень хотелось.
Что он может ей предложить? Чем завоевать ее сердце? У него есть подержанный «Мерседес» и перспектива после развода с Леной обзавестись однокомнатной квартирой на окраине Москвы. Ольга не монтировалась со станцией Бибирево или Кузьминки, ей больше шла Тверская или Охотный Ряд.
Ольга была разведенной женщиной. Бывший муж хорошо упаковал ее, отправив в одиночное плавание. Впрочем, язык не поворачивался назвать ее разведенкой. Скорее, самодостаточная, свободная от брака женщина. И если про кого-то сказали бы, что муж откупился, щедро заплатив за развод, то про Ольгу напрашивалась мысль, что муж отблагодарил ее за счастье быть какое-то время рядом.
У Романа Ольга ничего не просила, ни на что не намекала. Но с первых же дней их отношений он понял, что такое дорогая женщина. Рядом с ней мог быть только состоятельный мужчина. И Роман решил им стать.
Став богатым, он сможет предложить ей домик у моря и светлые шторы, ласкаемые бризом. Ольга органично сочеталась с его мечтой, придавала ей завершенный вид. Роман как наяву видел ее профиль на фоне синевы южного неба и рвался душой к этой картинке.
Выбор оказался простым: пожалеть Родиона Аркадьевича либо себя. А в этой ситуации любой выберет себя.
В глубине души Роман радовался, что мучивший его соблазн наконец-то разрешится поступком, о котором он думал последние годы. Он говорил себе, что делает это ради любви, ради Ольги. И строго запретил себе думать о том, что Ольга лишь повод совершить то, что хотелось ему самому.
Схема была настолько продуманной и обкатанной в голове Романа, что претворить ее в жизнь не составило труда. Заместитель давно собирал на шефа компромат, что было нетрудно, ведь Родион Аркадьевич, как и любой чиновник высокого уровня, жил не только на зарплату. Конечно, он брал взятки, получал откаты и, как все крупные чиновники, называл это благодарностью или платой за покровительство. Оставалось покруче замесить тесто из реальных фактов, чтобы запрятать в него несколько дополнительных эпизодов.
И в один прекрасный или злосчастный день, смотря с чьей колокольни на это посмотреть, поддельные документы легли на стол Родиона Аркадьевича. И тот, не ожидая подвоха, размашисто подписал их.
Потом, в кабинете следователя, он начнет внимательно вчитываться в каждую букву протокола, но будет поздно. Бдительность хороша вовремя, как ложка к обеду.
А пока ничего не подозревающий Родион Аркадьевич жил спокойно и весело. Хвастливо рассказывал коллегам о дочери, уехавшей в Калифорнию на учебу.
Роман удовлетворенно отмечал огоньки зависти в глазах коллег. Придет время, и Родион
