найден по фотороботу довольно скоро. Он действительно страдал редкой фобией — патологической боязнью кошек. Для чистоты следственного эксперимента в кабинет был внесён «сын полка», серый ленивый котяра по кличке Дымок.
— Ну что, Дым Отечества, давай отрабатывай свои консервы.
Завидев Дымка, подозреваемый забился в угол и попросил пощады. Алиби в часы, когда были взломаны все пять квартир, у него не было, зато дома на антресолях нашлись необходимые для взлома инструменты — фомка и отмычки. Также были раскрыты несколько «удачных» краж домушника, когда отсутствие кошек не препятствовало его злодеяниям.
За раскрытие этого дела Костя Розги получил благодарность и денежную премию, Андрей не получил ничего.
Близился самый нелюбимый праздник Хордина, Новый год. Катя встречала его с семьёй за городом и звала с собой Андрея.
— Хордин, приезжай — койко-место обеспечим.
— Какое место?
— Койко!
— Я понял, что кое-какое, но какое именно?
— Тахта, — изнурённо вздохнула Катя. — Дырявая, но для тебя сойдёт.
Андрей воодушевился.
— Получается, ты не против провести со мной… как бы ночь?
— Только как бы новогоднюю и как бы исключительно за столом.
— Значит, это будет всего лишь ещё одна холодная зимняя ночь, — приуныл Хордин.
— Андрей, вот не надо из себя святого строить.
— Я не святой, я не хочу им быть.
— Так ты приедешь?
— К сожалению, не получится.
— Никто даже не удивлён, — равнодушно отреагировала Катя. — Как праздник будешь отмечать, жертва сексуальной революции?
— С Волкодавами.
— С волкодавами жить — по-волкодавьи выть.
— Я уже пообещал.
— Ну тогда удачи.
Однако удача больше не подстерегала Андрея за углом: Новый год он встретил в компании близняшек и прогрессирующего гриппа, а потому ничто его не радовало — ни праздничный стол, ни возможность ночевать вместе с Настей под метровой пищалью.
— У вас грелка есть? — умирающим голосом поинтересовался Хордин.
Ася кивнула.
— У нас и клизма есть, если что.
— Точно! — Настя была решительна и заботлива, как эсесовец: — Хордин, а давай мы тебе клизму на всякий случай поставим?
У Аси тоже заблестели глаза.
— Нет, — прохрипел Андрей, решив не спать, пока не улягутся добрые сестрички.
— Я ж не из садизма, а из чувства ответственности…
— НЕТ!
Всё вышло скомканно и быстро. Около полуночи Хордин, превозмогая слабость, доковылял до ванной, долго боролся с задвижкой, закрылся наконец и позвонил Кате.
— Катюш, с наступающим…
— С наступившим! Ты, как всегда, опоздал.
— Хордин, отверзись! — взывала за дверью Ася. — Бегом сюда! Ты всё пропустишь.
— Хорда, у меня вторая линия, пока!
В то время как улица разражалась петардами и фейерверками, Андрей разражался чихом и кашлем.
— Андрюш, у тебя всё в порядке? — исступлённо кричала Ася. — Ты что там, рукоблудишь?
— Если бы…
— «И если правая твоя рука соблазняет тебя, отсеки её и брось от себя, ибо лучше для тебя, чтобы погиб один из членов твоих, а не всё тело твоё было ввержено в геенну!»[58]
«Я, кажется, уже в геенне».
[56] Новый Завет, Святое благовествование от Матфея, глава 22, стих 18.
[57] Организованная преступная группировка.
[58] Новый Завет, Святое благовествование от Матфея, глава 5, стих 30.
-5-
Всё воскресное утро четырнадцатого февраля Хордин, презрев отсутствие у себя всякого художественного таланта, рисовал валентинку.
Витомир проявлял свой творческий потенциал иначе — к несчастью для тонко чувствующего музыку Андрея, он собирался на работу, настойчиво напевая переделанную песню «Куда уходит детство»:
— Куда уходит мозг мой, в какие города?
И где найти мне средство, чтоб вновь попасть туда?
А он уйдёт неслышно, пока весь череп спит,
И писем не напишет, и вряд ли позвони-и-ит!
И зимой, и летом небывалых ждать чудес
Будет где-то мозг мой, но не здесь…
Хордин старательно переписывал с экрана компьютера стихи.
— Ты чего там пишешь?
— Поздравления в стихах.
— Зачем из Интернета брать, когда рядом с тобой живой поэт ходит?.. — проворчал Витя. — Подожди, а что, сегодня праздник?
— День святого Валентина.
— А-а… Это когда все дарят друг другу всякую хрень, которая завалялась от прошлых праздников?
— Нет, это когда дарят конфеты и сердечки. — Хордин встал. — Ну я пойду.
— Пошёл к своим близняшкам?
— Нет, только к Насте, — уточнил Андрей.
— Слушай, как ты их различаешь?
— У Насти волосы короче, а у Аси — юбка. Вообще они ужасно разные — как «лёд и пламень». Не все даже сразу замечают, что они близнецы.
Дома у Волкодавов было непразднично. Настя читала Рюрика Миньяр-Белоручева «Как стать переводчиком?», Ася прихорашивалась у зеркала, собираясь на свидание. Хордин со своим тортом в виде сердца и цветами был как-то мало актуален.
— М-м-м, тортик… — Ася бросила на кондитерское чудо взгляд, полный порочного желания. — Нет, я вчера и так с шоколадным рулетом согрешила. Суки, с вами не похудеешь…
— Не переживай, я позабочусь о том, чтобы тебе ничего не досталось, — рассеянно заметила Настя, отбирая у Хордина букет.
Ася, напевая, продолжила наводить марафет. В школе она учила немецкий, но очень любила петь на исковерканном английском:
— Лец ком тогезер
Ригхт нов,
Ох ех,
Ин свет хармони…[59]
От непереносимого «удовольствия» Настя скрипела зубами. Андрей тщетно пытался разрядить обстановку:
— Настюш, отлично выглядишь.
— Я просто накрасилась.
— Это она, чтоб на моём фоне слишком бледной не казаться, — вмешалась Ася.
— Зато ты из-за злоупотребления косметикой быстрее состаришься, — отбила Настя, наполняя вазу водой.
— Лучше быть красивой сейчас, а не в старости.
— Лучше быть умной, чем красивой, а ум ты себе не нарисуешь.
— Если ты такая умная, что
