неужто Ксенька? – округлила глаза тётка Глаша, – Да не ошибаешься ли ты часом? С чего бы ей дому родному вредить?
– А она сама того незнаючи навредила, – ответила Зара, – И нет у вас никакой Кикиморы.
– Кто же это у нас тогда завёлся? – ещё больше испугавшись, прошептала тётка Глаша.
– Тот, кого они с девчонками с той стороны на эту перетащили. Душа неприкаянная. Давайте лучше её саму и спросим, она ведь дома?
– Дома, дома, – закивала тётка Глаша, – Ксенька! А ну, поди сюда!
Из комнаты показалась пунцовая, как маков цвет, такая же пышная, как мать, Ксенька, она заканчивала десятый класс и вошла уже в пору девичества. Толстая каштановая коса была перекинута через плечо, карие глаза опущены в пол.
– Здравствуй, Ксения, – поздоровалась Зара, – Ты ведь слышала наш разговор с мамой, верно?
Та ещё больше покраснев, кивнула.
– Я нечаянно, просто вы громко говорили, я и услышала.
– Ничего, – сказала Зара, – Тем лучше. Пересказывать не нужно будет. Ну что, рассказывай нам, что же вы на погосте натворили?
Тётка Глаша с испугом взглянула на Зару и побледнела.
– Ох, окаянные, – прошептала она, – Да что же это они такое наделали-то, а?
Ксенька вдруг опустилась на стул и разревелась так, что всё тело её затряслось от рыданий.
– Мы не хотели, – всхлипывала она, – Я не знала, что всё так выйдет. Что она за нами придёт в дом.
– Так, а ну рассказывай всё, как на духу! – прикрикнула на неё мать.
– Мы у Зойки книжку нашли какую-то старинную, тетрадку даже, не книжку, она говорит, что в их доме раньше бабка жила, которая «умела». Так это, небось, от неё осталось. Мы эту тетрадку в подполе нашли, когда полезли за вареньем, пока матери дома не было. Банку с полки взяли, а в стене, в земле прямо, виднеется что-то. Ну, нам любопытно стало, мы и раскопали. А там – тетрадь. А в ней всякие заговоры. И я нашла один, который… Который…
– Говори давай, не тяни, – снова прикрикнула мать.
– Ну, чтобы похудеть, – всхлипнула Ксенька.
– Ну ты и дура-а-а, – протянула тётка Глаша.
– Да! – вскрикнула Ксенька, – А чего все дразнятся? Толстухой называют? Я не хочу толстухой быть! Я хочу как Светка вон, или Катька, или Юлька!
– Ты очень красивая, – ответила ей Зара, – А то, что пухлая немного, так ведь тебе ещё только шестнадцать, пройдёт твоя детская пухлость и следа не останется. Поверь мне. Что же вы там вычитали, скажи?
– Там было сказано, что нужно пойти на кладбище и отыскать старую могилу с именем человека, которого звали, как и тебя, и заговор прочитать да яблоко прикопать. Как яблоко сгниёт, так и ты худеть начнёшь, и станешь красивой. Вот и сделали мы так. Я могилу нашла нужную. А там как раз бабка Ксеня была похоронена, она, знаете, какая худая была всю жизнь? Хоть и семерых родила! А на третий день, как мы это сделали, и началось всё в доме. Я мамке боялась признаться.
– Отодрать бы тебя, дура! – отозвалась тётка Глаша, – А ежели помрёшь теперь? Что за заговор-то хоть был?
– Не знаю, мы тетрадку ту спрятали обратно, я его наизусть не помню, так прочитала, по написанному, – испуганно залепетала Ксенька.
– Значит так, – сказала Зара, – Сделали вы, конечно, большую глупость. Разве можно такие вещи творить, лезть в такие дела? Тетрадь эту мне принесёте, я сама с ней сделаю, что надо. А тебе вот как надо поступить. Завтра же пойдёшь на погост, попросишь у бабушки Ксении прощения, что могилу её осквернили, что землю святую вздумали портить колдовством. А в доме вашем я сделаю, что надо. Притащили вы с кладбища душу неприкаянную, самоуби1цу или душу проклятого человека, что там обитают, ждут, к кому бы прильнуть, присосаться. Завтра к вам приду, а на сегодня прощайте.
На другой день Зара вернулась, окропила дом, травы зажгла особые, всё обошла, солью круг вокруг дома обсыпала прямо на снегу, после велела ещё священника позвать из села, чтобы дом освятил, а Ксенька сходила на погост, да прощения попросила. С той поры прекратились в их доме страхи. А Ксенька на всю жизнь запомнила, что с мёртвыми шутки плохи и нельзя беспокоить тот мир.
Следующие несколько дней Зара готовилась к приезду Игоря. Она чувствовала, что он уже совсем скоро приедет, Валентина Максимовна не станет долго тянуть время, которого у них мало. Зара оборудовала для будущего жильца одну из спален в доме, попросила Сергея соорудить им ещё одну кровать, невысокую и широкую, чтобы Игорю было удобно лежать на ней, ведь он будет находиться в постели двадцать четыре часа в сутки, и буквально за пару дней Сергей выполнил заказ Зары. Привёз свежие, пахнущие смолой, доски, отшлифовал, сколотил, собрал кровать и покрыл всё белой краской. Получилось просто замечательно! Зара сама сшила матрас, плотно набив его сухой травой, а какой именно, ей подсказала бабушка.
Бабушка Иля вообще снилась ей все эти ночи подряд. Зара приходила к ней на широкий луг, и они вместе шли не спеша по высокой траве, а бабушка показывала ей какую именно травку, какой корешочек, какой цветочек следует Заре взять. Затем они усаживались в теньке под старой раскидистой ветлой, и бабушка начинала медленно водить руками, совершая незнакомые до сей поры Заре движения. Зара внимательно смотрела на всё и запоминала, а поднявшись утром, даже записывала всё увиденное во сне в ту самую тетрадь, что нашла она в подполе, и, которая уцелела, к счастью, в пожаре. Она понимала, что бабушка учит её сейчас тому, чем и как станет она, Зара, лечить Игоря.
А Игоря она очень хотела вылечить. Зара чувствовала в душе какое-то смутное, робкое, только зарождающееся ещё тепло. Это было тепло новой любви. Ей понравился этот парень. И она дала себе слово, во что бы то ни стало поставить его на ноги, чтобы он смог продолжить жить счастливо, радостно, быть здоровым и сильным. Пусть и не с нею рядом. Лишь бы был счастливым…
Закончив все приготовления, Зара оглядела комнату Игоря. Да, ей здесь всё нравилось – светлые занавески, стол, покрытый голубой скатёркой, на столе ваза с сухими травами, под потолком также были развешаны пучки трав и цветов, новая кровать с двумя подушками, заправленная цветастым покрывалом, платяной шкаф в углу, круглый самотканый половичок на полу, два стула. Всё было готово к приезду её пациента. И оставалось только ждать.
Через два дня, утром, за окнами послышались гудки машины, Зара поспешила открыть дверь. За воротами стояла машина скорой помощи и уже знакомая ей чёрная «Волга». Из машины вышла Валентина Максимовна и подошла к Заре:
– Здравствуйте! А вот и мы! Можно?
– Здравствуйте! Конечно же, я вас жду, – ответила Зара.
Санитары открыли задние дверцы машины и Зара увидела лежащего на носилках Игоря. Он был очень бледен, вокруг глаз пролегли тёмные тени, худые руки покоились вдоль туловища, и весь он был очень худым и слабым. Сейчас он спал.
– Мы поставили ему укол, чтобы он лучше перенёс дорогу и поспал, – сообщил Заре врач, сопровождающий Игоря.
– Да, очень хорошо, – кивнула Зара, – Зачем причинять страдания человеку, если есть возможность облегчить боль. Вы правильно сделали. Идёмте в дом.
Санитары подхватили носилки и пошли вслед за Зарой. Войдя в комнату, они осторожно переложили Игоря на кровать и, попрощавшись со всеми, уехали.
Валентина Максимовна окинула взглядом комнату, где теперь предстояло находиться её сыну, и сказала Заре:
– Спасибо вам. Я вижу, что вы всё здесь приготовили нарочно к нашему приезду, позаботились об Игоре, ещё даже не видя его. Я очень тронута
