Мне не хочется быть живой голограммой Ольги.
О том, что я знаю о Ленином вранье, говорить не стала. Боялась, что он может в любую минуту взорваться и повести себя непредсказуемо.
– Я знаю, что ты ходила к моей сестре, – сказал Леня, не глядя мне в глаза. Он топтал каблуком ботинка мокрые листья.
– Знаешь? – искренне удивилась я. – Думала, вы совсем не общаетесь.
– Она наверняка наплела тебе про меня всякую ерунду.
Я горько усмехнулась. Ни разу не усомнилась, что все сказанное Натальей – правда.
– Я знаю, что Ольга жива, – все-таки сказала я. – Это выше моего понимания. И после такой правды я точно не хочу продолжать наши отношения. Выдумать такую чудовищную ложь…
– Ты просто не знаешь Ольгу! – нервно произнес Леня. – Она и есть настоящее чудовище, поэтому и заслуживает такую «смерть».
– Леня, что ты несешь? – ужаснулась я.
– Так и есть! Она мне изменяла и насмехалась над моими чувствами.
Я уже не верила ни единому его слову, помня о том, что рассказывала его сестра: Леня любит фантазировать и представлять все так, чтобы его жалели.
– Я так и знал, что Наташка наврет тебе, – проговорил Леня, схватившись за голову. – Вот зачем ты к ней поперлась?
– Тебе не кажется, что все хотят тебя оклеветать? – усмехнулась я. – Сначала Вася, потом сестра.
– Ту ущербную тем более не вспоминай. А сестра меня с детства ненавидит. Она даже как-то пыталась меня утопить в ванной!
Я больше не могла это терпеть.
– Боже, Леня! Ты слышишь себя? Я знаю одно: тебе нужна помощь.
– Мне нужна ты, – убежденно проговорил Леня, хватая меня за руки. – Только ты, Маша. Ни Ольга, ни кто-либо еще… Только ты моя родственная душа.
– Леня, я не думаю, что нам стоит продолжать общение, – мягко проговорила я, высвобождая руки.
– У тебя появился другой? – заглядывая мне в глаза, спросил Леня.
Разумеется, первым делом я подумала о Йоване. Снова вспомнила о наших поцелуях у него в комнате. К щекам прилил жар, что, конечно, не осталось незамеченным для Лени.
– Наташа сказала, что ты приходила не одна. Она видела вас в окно.
– О господи, – выдохнула я. – А это еще для чего?
– Я у нее спросил, одна ли ты была, она ответила, что нет. С кем ты поехала? С тем шутом гороховым, да?
Конечно, он имел в виду Славу.
– Я была со Славой, – ответила я, не видя смысла это скрывать.
– Так и думал, – в голосе Лени зазвучал металл. – Так и думал, что ты променяешь меня на него.
– Леня, ну что ты несешь? – устало спросила я. У меня уже не осталось сил ругаться. – Слава – мой друг. Я тебе сто раз говорила. И вообще, больше не вижу смысла отчитываться перед тобой. Все кончено!
Я первой поднялась со скамейки, но Леня снова схватил меня за руку с такой же силой, как тогда, на вечеринке. Только на сей раз я не плакала. Выразительно посмотрела ему в глаза, давая понять, что таким образом он ставит жирную точку в нашем общении. Леня словно обмяк. Выпустил мою руку и отвернулся. Я покинула двор быстрым шагом. Сердце еще долго гулко стучало – то ли от спешной ходьбы, то ли от охватившего волнения.
Неделю Леня не появлялся в моей жизни. Но я всякий раз с опаской выходила во двор. И как-то заметила его на набережной, через дорогу от университета. Лика шла рядом и беспечно о чем-то болтала, когда я резко остановилась. Подруга проследила за моим взглядом и тоже увидела Леню. Конечно, Славка первым делом просветил Лику, и она была в курсе Лениных «странностей».
Леня сидел на гранитном парапете и смотрел на воду.
– Бежим, – скомандовала я, разворачиваясь.
Лика припустила за мной без лишних слов. К счастью, мы остались незамеченными. Бежали по проспекту, звонко стуча каблуками. Лика потом долго не могла отдышаться и сказала, что так дело не пойдет. Я не смогу постоянно от него бегать. Леня превращался в настоящего сталкера. Каждый день присылал мне СМС с пожеланием доброго утра и делал вид, что не было никакого расставания. Я жила словно на пороховой бочке и чувствовала, что так просто это не закончится. Вот-вот рванет так, что мало не покажется. Но как предотвратить взрыв, пока не знала.
Мысли о Лене, как и его бесконечные сообщения с признаниями в любви, изводили меня. Я даже пропустила день приезда отца. Мы с мамой снова поссорились, и я лежала в комнате с зашторенными окнами. Хотелось пораньше уснуть и проспать до утра, но тревожные мысли не давали покоя. В выходные мне предстояла поездка на дачу. Кажется, нашлись покупатели. Об этом бабушка сообщила по телефону упавшим голосом. Я сомневалась, что в октябре Йован и его семья приедут на дачу, но все-таки теплилась надежда, что я смогу хоть одним глазком его увидеть.
Я закинула ноги на стену и через смартфон включила на умной колонке плей-лист со страницы Йована. Решила, что хотя бы так мы будем ближе. Влюбленная сумасшедшая, такая же, как Леня… Из динамиков полилась песня Hazy группы Thought Beings. Я разглядывала свои голые ноги. Загар уже смылся, как и летняя безмятежность. Песня доиграла до конца, и я включила ее снова, поставив на репит. Не услышала, как дверь приоткрылась и в комнату заглянул папа.
– Тук-тук, – сказал отец. – Музицируешь?
Я вскочила с кровати, едва не запутавшись ногами в пледе и не рухнув на пол. Папа рассмеялся, а я бросилась к нему в объятия. От папы пахло свежим одеколоном после бритья. А еще с ним я всегда чувствовала себя нужной.
– Наконец-то ты приехал! Мама сегодня даже сама за готовку взялась ради тебя.
– Да, ужин был отличным, – засмеялся папа.
К приезду папы мама всегда готовила ужин. Правда, сама ничего не ела – берегла фигуру. Не всегда ее блюда удавались, но папа съедал все до единой крошки и очень маму хвалил. Мне хотелось, чтобы и меня когда-нибудь кто-то так же сильно полюбил.
– А что у тебя сегодня с настроением? – спросил отец. – И к ужину не вышла. Мама сказала, ты опять на нее сорвалась.
Я помрачнела. Еще до папиного приезда я хотела рассказать ему о Лене, но потом передумала. Вскоре отец опять уезжал, и к чему ему лишнее беспокойство? А я сама быстренько разберусь со всеми проблемами, маленькая, что ли? А Лика со Славкой мне помогут. Неужели мы вместе не сможем придумать, как отделаться от Лени? У них светлые головы. И с
