Но вопрос с женихом был преждевременным: Берта ещё не достигла своего совершеннолетия, поэтому вместе с сестрой её отправили в Баден-Баден в специальный пансион для получения необходимого образования. Барбара в своих воспоминаниях говорит лишь о нерегулярных уроках музыки (ей почему-то больше приглянулось скрипка в то время, как Берта предпочла разбитое фортепьяно, на котором иногда барабанила вальсы Шопена), а также кулинарии, кройки и шитья. Учили девочек и ведению хозяйства. Одним словом, воспитание было продиктовано законами самой эпохи, несущей на себе неизгладимые черты мужского шовинизма. Женщина в том обществе могла быть только домохозяйкой. Однако все, полученные в пансионе навыки, очень пригодились будущей королеве, когда она стала полновластной хозяйкой замка Хёгель. Ей удавалось с большим искусством пресечь воровство огромной прислуги и зорко контролировать беспорядочные любовные связи, которые неизбежно возникали между мужчинами и женщинами, живущими в замкнутом пространстве в течение длительного времени. Огромный замок Хёгель никак нельзя было назвать обычным, пусть даже и очень большим, домом. Это было маленькое государство, и Берта властвовала в нем не хуже королевы Виктории.
После смерти Фридриха основной наследницей, как уже было сказано выше, стала его старшая дочь Берта, родившаяся в 1886 году. Согласно желанию покойного, которое он высказал в последний год жизни, фирма в 1903 году должна была стать акционерным обществом. Это не противоречило воле Альфреда, так как все имеющиеся акции все равно оставались в руках наследницы. Таким образом, переход в акционерное общество изменил только правовую форму, но не основу собственности. Следует также сказать, что акции Круппа никогда не участвовали в биржевых сделках.
Дом Круппов вновь отчаянно нуждался в помощи очередной вдовы, как это уже было в семнадцатом веке, когда основной груз по спасению благосостояния семьи взвалила на себя Катарина, в восемнадцатом - Хелена-Амалия, а в девятнадцатом - Тереза Вильгельми. Хрупкой на вид и безвременно состарившейся Маргарет предстояло повторить подвиг своих предшественниц.
Маргарет Крупп, родившаяся в 1854 году, происходила из знатной семьи, её предки жили в поместье Энде. До замужества старшей дочери Берты она возглавляла все дело Круппов. В дирекцию предприятия в 1903 году входило 12 управляющих, которых возглавлял вновь избранный председатель Ретгер, занимавший ранее пост начальника Окружного управления. Никто из членов Наблюдательного совета не состоял в родственных отношениях с семьей Крупп. Сам наблюдательный совет возглавлял Густав Гартман. Начиная с этого времени именно он стал незаменимым советчиком вдовы. Разносторонний практический опыт и талант организатора Гартмана сослужил эссенской фирме хорошую службу. Маргарет вполне могла положиться на своего незаменимого советчика, и семейное дело, несмотря на безвременную смерть Фридриха, продолжало процветать.
С декабря 1906 года Маргарет смогла полностью отойти от руководства фирмой, чтобы всецело посвятить себя тому, что сейчас называется социальным обеспечением служащих и рабочих. Свою деятельность вдова начала с обустройства жилого поселка, который был назван в её честь. Изо всех сил эта героическая женщина старалась восстановить пошатнувшийся было престиж семьи. Она хотела, чтобы рабочие вновь почувствовали на себе отеческую заботу Круппов, как это было ещё при Альфреде. Маргарет начала строить рабочий поселок на свои средства. Она пригласила известного архитектора Георга Метцендорфа. Сначала поселок был небольшим и очень уютным. Со временем же он вырос до огромных размеров и превратился в самостоятельное городское поселение.
Каждое утро Маргарет просыпалась в небольшом коттедже, расположенном недалеко от замка Хёгель и в повозке отправлялась в офис своего покойного мужа. Сам же огромный замок большую часть времени пустовал: вдова не в состоянии была провести в этих огромных комнатах и залах ни одной ночи. Маргарет постоянно снилось, как её вновь отправляют в психиатрическую лечебницу. Каждое утро эта женщина методично год за годом интересовалась делами концерна, чтобы днем полностью посвятить себя заботам о социальных нуждах рабочих. Постепенно Маргарет стала восприниматься как своеобразный идеал богатой дамы, без устали занимающейся благотворительностью. Вдовы рабочих, больные и нуждающиеся - все могли рассчитывать на визит фрау Крупп. Бытовало мнение, что достаточно написать на конверте "в замок Хёгель", и ответ незамедлительно попадал лично в руки отправителю.
Весь день вдовы был расписан по минутам. Но, несмотря на такое стремление помогать людям, фрау Крупп производила на окружающих двойственное впечатление. С одной стороны Маргарет была похожа на щедрую даму, искренне обеспокоенную делами благотворительности, а с другой - в ней угадывались черты, очень напоминающие сержанта прусской армии. Так, жилища для рабочих, отправленных на пенсию, были похожи на аккуратные сказочные домики из произведений сентиментального Андерсена. Их обитателям строго предписывалось носить одинаковую одежду, этакую своеобразную униформу, которая напоминала маскарадные костюмы эльфов. Эльфы в течение тяжелой и каторжной работы состарились и огрубели и поэтому их забавные почти детские курточки могли вызвать только смех, граничащий с унижением, но никто не смел и слова сказать всесильной вдове. Возмутившихся лишали всех привилегий. При этом Маргарет строго следила даже за тем, чтобы у каждого дома было ровное количество ступенек. Порядок и симметрия царствовали повсюду, как в "Утопии" Томаса Мора. Если бы подопечные доброй вдовы были бы помоложе, то она спокойно могла бы начать следить и за их половыми пристрастиями, а не только за одеждой и количеством ступенек. Впрочем, это желание вторгаться в чужую интимную жизнь, которое вполне можно было бы оправдать с точки зрения психоанализа Фрейда, Маргарет с лихвой компенсировала в другом своем благотворительном начинании. Так, за пределами Рура вдова распространила свою деятельность на дом "для дам с образованием, но не имеющих средств к существованию". Это заведение располагалось в Баден-Лихтенгале.
В принципе жизнь в этой своеобразной богадельне была достаточно сносной, но время от времени фрау Крупп неожиданно начинала проявлять большую активность, и тогда у "дам с образованием, но не имеющих средств к существованию" возникала вполне реальная дилемма: остаться здесь и продолжить терпеть произвол богатой вдовы или пуститься во все тяжкие и начать зарабатывать те самые "средства к существованию", приторговывая на улицах собственным телом. В какой-то момент стараниями Маргарет все в этом заведении было подчинено строжайшей экономии, включая расход воды и света. Взрослым женщинам предписывалось ложиться спать не позднее 10: 15, а вставать не раньше 7: 30. Правила были прибиты к двери каждой комнаты и начинались со слов: "Чистота, пунктуальность, бережливость, терпимость и дисциплина". Скорее всего, Маргарет бессознательно мстила другим женщинам за все те унижения, которые ей самой пришлось пережить в психиатрической клинике, куда из соображений высшей безопасности её отправил осенью 1902 года собственный супруг.
Старшая дочь Берта следующим образом писала о матери: "Наша мама казалась нам самим совершенством, мы были привязаны к ней и обожали её, правда, в нас самих это совершенство рождало ощущение собственной неполноценности, и мы, дети, больше всего на свете боялись, хоть в какой-то мере не соответствовать её необычайно высоким требованиям".
Влияние Маргарет на своих дочерей было настолько сильным, что и Берта и Барбара до конца дней своих без устали продолжали заниматься благотворительностью, во всем пытаясь подражать своей матери.
Обучение сестер сталелитейному делу не было столь успешным, как в случае с благотворительностью. В назначенный час каждую неделю инженеры регулярно устраивали для девочек необходимые экскурсии, подробнейшим образом объясняя все сложности выплавки стали. Сестры очень внимательно слушали своих наставников, кивали даже головами, а в конце признавались матери, что не смогли понять ни единого слова из того, что говорили им все эти умные мужчины.
Стало совершенно очевидно, что заранее необходимо побеспокоиться о достойных женихах как для старшей, так и для младшей дочери. С этой целью сестер начали вывозить в Берлин. Но выезды эти никак нельзя было назвать успешными, впрочем, девочки здесь оказались совершенно не причем. Берта и Барбара продолжали оставаться в неведении относительно истинных причин смерти собственного отца, но Берлин ничего не собирался забывать, и по городу ходили самые грязные слухи. От дочерей Фрица потенциальные женихи сторонились как от зачумленных.
Следует сказать, что период с ноября 1902 года по август 1906 года был самым незаметным во всей истории династии Круппов. Замок Хёгель, например, ни разу не удостоил своим визитом недавний друг семьи кайзер Вильгельм. Эпоха шумных праздников и фейерверков, казалось, навсегда ушла в прошлое. Однако весной 1906 года фройлен Берте исполнилось ровно двадцать, и кайзер уже никак не мог не заметить столь важного события. Следовало серьезно подумать о том, кому все-таки будут отдавать честь генералы и кто будет женихом и мужским представителем славной оружейной фирмы. Иными словами, правитель Германии решил, что настала пора принести девственность Берты в жертву интересам Рейха.
