Она решилась поговорить с ним, но тут зафыркала машина, щелкнула дверца и зазвенел звонок. Алексей рванулся было и тут же вопросительно посмотрел на жену.
- Открой, - сказала она.
Анна не ошиблась, это был Жуков Позвонил в райком, узнал, что ее нет, догадался, где она...
Жуков пожал руку Анне и Алексею.
- Осматриваетесь в новой квартире?
Она неопределенно пожала плечами.
- Осматриваемся.
Жуков энергично потер руки и засмеялся.
- Теперь будет удобно! - Он повел рукою вокруг себя. - Простор!
Анна читала его мысли. Он уступал Анне первенство до поры до времени. Пока ее не постигнет участь Тарабрина. В конце концов дойдет очередь и до него. Он сам не прочь занять эту квартиру.
И Анне стало противно - и то, что ее мерят этой квартирой, и то, что вообще существует эта квартира, и то, что она сама распределила уже все эти комнаты.
Да разве она из-за положения не захотела бросить свой пост?
Она ничего больше не сказала Жукову и опять пошла по квартире. Хорошие комнаты Большие, светлые. На улице ветер, дом несколько дней не топили, но в доме тепло. Кухня такая, что в ней целую ораву накормить можно. Надворные постройки. Теплая уборная. Это тоже удобно, что теплая уборная...
- Да, хорошая квартира, - громко произнесла она, ни к кому, собственно, не обращаясь.
Жуков и Алексей следовали за ней, квартира действительно была хороша, и они понимали, что поддакивать не стоит, Анна сказала это скорее самой себе.
Она повернулась к Жукову, на мужа даже не посмотрела.
- Что ж, Семен Евграфович, - произнесла она с усмешечкой. - Поставим вопрос на бюро.
- Какое бюро? - Жуков махнул рукой. - Квартира механически переходит...
- А я не поеду в эту квартиру, Семен Евграфович, - неторопливо, но твердо проговорила Анна. - Мне хватит моих комнат. Женя учится в Пронске, а Алексей Ильич с матерью... - Она не договорила. - Стыдно перед товарищами из промкомбината, да и перед райздравом тоже. Тесновато здесь, конечно, но ничего. Детский сад разместится, а на будущий год пристроим еще две комнаты.
- Да вы что? - Жуков даже попятился. - Анна Андреевна, да вам ни один ваш преемник этого не простит!
Анна опять усмехнулась.
- А я не уступлю свой пост никому, кто не одобрит моего решения!
- Да это просто глупо, - не сдержался Жуков. - Не хотите вы, я займу, у меня тоже, слава богу, семья. Детсаду здесь только тесниться...
- Нет, Семен Евграфович, не согласна, - упрямо сказала Анна. - Хоть тесно, а все же детсад. Если хотите, это принципиальный вопрос. Я не хулю Тарабрина, но этот стиль отживает. Пусть народ видит, на что у нас используются особняки...
Что-то в ее тоне было такое, что делало спор бесполезным. И Жуков не осмелился возражать.
И она пошла, не приглашая за собой ни Жукова, ни Алексея и, пожалуй, даже не замечая, что они все-таки следуют за ней.
LII
Снег валил с первых дней декабря. Падал, падал, завалил Сурож сугробами, низкие дома замело по самые окна. Волков появился тоже весь в снегу, в цигейковой шапке, в коричневом дубленом пальто венгерской выработки, в теплых ботинках, со снегом на шапке, на плечах.
Шумно вломился в кабинет, румяный, довольный, смеющийся, снял шапку, отряхнул снег на ковровую дорожку и с протянутой ладонью пошел прямо на Анну.
- Принимаете старых друзей?
Он и вправду принадлежал к числу старых друзей. Ну, друзей не друзей, а к числу старых знакомых. Анна была знакома с Волковым лет пятнадцать. Встречались они, правда, редко, но привыкли друг к другу, было о чем вспомнить, потому при встречах ощущали взаимную доброжелательность.
В этот вьюжный декабрьский день Анна никак не ждала Волкова, хотя Ксенофонтов предупреждал ее.
- Что-то, Анна Андреевна, сдается мне, с Давыдовским совхозом неблагополучно.
- Что такое, Григорий Федорович? - встревожилась Анна.
- Звонил Апухтин, вызывают в Пронск, боюсь, как бы его не того...
- Так какое же это неблагополучие, Григорий Федорович? Наоборот. Если бы областное управление совхозами не сопротивлялось, мы давно бы освободились от Апухтина...
Она попросила Ксенофонтова созвониться с Пронском, но он ничего еще не успел узнать, как в райкоме появился Апухтин.
Толстый, неуклюжий, встревоженный, по-человечески он был даже чем-то симпатичен, он всегда был полон благих намерений, только у него никогда ничего не получалось.
- Анна Андреевна, вызывают...
Обычно, когда на Апухтина наседал райком, он бросался за помощью в Пронск и всегда получал там поддержку. В райком он обращался впервые, видно, что-то изменилось.
Анна пригласила Ксенофонтова.
- Узнали что-нибудь, Григорий Федорович?
Ксенофонтов замялся.
- Да, собственно говоря, ничего не узнал. Звонил в Пронск. Вызывают действительно. С балансом, со всеми материалами.
- Думаешь, будут оргвыводы?
Анна вскинула на Апухтина глаза.
Тот жалобно посмотрел на Анну.
Ксенофонтов утвердительно кивнул.
- Похоже.
- Анна Андреевна... - умоляюще проговорил Апухтин. - Райком вмешается?
- Не в вашу пользу...
Анна не боялась прямых ответов.
И вот через два дня появился Волков.
Конечно, приезд его неожидан, но можно предположить, что приехал он договариваться о преемнике Апухтину. Давыдовский совхоз пользовался особой благосклонностью Волкова, по всей видимости, он хотел заручиться для нового директора поддержкой райкома.
- Принимаете старых друзей?
- Спрашиваете, Геннадий Павлович! Вы редкий гость...
- Теперь буду частый...
Волков засмеялся, весело, заразительно, ядрено.
- Извините, что прямо в одежде, очень не терпелось пожать руку.
- Раздевайтесь.
Он тут же разделся, все шутил, посмеивался, вел себя так, точно очутился не в служебном кабинете, а дома, у старых друзей.
Анна уже знала, что он скажет.
- Сняли Апухтина, удовлетворены?
- Давно пора. А кто вместо него?
Волков оттопырил большой палец.
- В-во!
- Любого не примем.
- А меня примете?
Анна досадливо поморщилась.
- Я серьезно спрашиваю.
- А я серьезно отвечаю.
- Нет, правда, без шуток?
- А я не шучу...
Неужели не шутит? Трудно принять его слова всерьез.
- Да кто вас отпустит?
- Обком.
- Есть решение?
- Завтра или послезавтра получите выписку.
Анна откинулась на спинку кресла.
- Нет, серьезно, Геннадий Павлович? Что произошло?
- В общем, ничего... - Волков заговорил серьезно. - Время суровое. Требования повышаются, а мы стареем. Не выполнили совхозы план по области, кто-нибудь должен же быть в ответе? Да и вообще. Приходится сокращаться в масштабах...
Что ж, Анна ничего не имеет против Волкова, он способный, знающий агроном, у Давыдовского совхоза есть все возможности стать передовым хозяйством, и при таком руководителе, как Волков, этого можно добиться в короткое время.
Анна испытующе смотрела на гостя. Впрочем, теперь это уже не гость.
- Это в обкоме предложили вам Давыдовский совхоз?
Волков доверительно улыбнулся.
- Я подсказал, конечно...
- И вы согласились расстаться с Пронском?
- Меня оставляли, но ведь я агроном!
- Тянет?
- Тянет.
- И меня тянет, - призналась Анна. - Иногда так тянет...
Волков ласково на нее поглядел.
- Если иногда, еще не страшно.
- Ну что ж, беритесь, Геннадий Павлович, - перешла Анна на деловой тон. - Райком окажет всяческую поддержку...
Район выигрывал, получая такого работника, теперь можно не тревожиться за совхоз.
Анна вызвала Ксенофонтова.
- Знакомьтесь, Геннадий Павлович, - сказала она, представляя ему Волкова, - новый директор Давыдовского совхоза.
LIII
Разве партийный работник сумеет когда-нибудь высказать, что значит для него Пленум Центрального Комитета...
Он делает доклады, выступает на собраниях, разъясняет решения, все это верно, но разве это все?
То, что происходит в Москве, вызывает у секретаря какого-нибудь отдаленного райкома множество сложных переживаний...
В том случае, конечно, если он коммунист не на словах, а на деле. Он читает, казалось бы, отвлеченный доклад, в котором намечаются пути дальнейшего развития страны...
А ведь в нем говорится и о его отдаленном районе! Может быть, район не упомянут, даже область не названа, а все-таки партработник находит и для себя совет за советом...
Не все, может быть, ляжет ему на сердце, но многое он в нем для себя почерпнет и, окунувшись назавтра с головой в практическую работу, будет уже и другим давать эти советы и требовать их осуществления.
Читает он и выступление руководителя своей области, тот тоже называет далеко не все районы, но секретарь райкома отлично видит, что это и за его район отчитывается секретарь обкома, и его отдаленный и как будто забытый район отражен в цифрах и фактах, которые приведены в выступлении. Это и его труд вознесен на трибуну Пленума!
Ох, какой неспокойной была эта неделя у Анны! Работы всегда много, от нее не спрячешься, не уйдешь. Анна аккуратно приходила в райком, выезжала в колхозы, но и в колхозах она старалась быть поближе к радио, прислушивалась к сообщениям из Москвы.
