ко мне Слава.
– Ногу подвернула, чего!
– Ну-ка ступи… Больно?
– А-а-ай!
– Что ж ты такая коряга?
– Иди ты, Славик! Без конспекта останешься.
– Ладно, обопрись о меня. Ну обними за плечи! Ага, вот…
Так из-за каблуков закончилась моя блестящая футбольная карьера.
В обнимку мы не спеша двинулись дальше. Друг болтал что-то обнадеживающе забавное, а я улыбалась.
Слава придерживал меня, словно раненого солдата, мы проковыляли через дорогу на мигающий желтый и направились к моему двору.
– Ну как нога? – заглянул мне в глаза Слава.
– Чуть лучше, но еще больно, – честно ответила я.
– Домой придешь, лед положи. Есть что-нибудь холодненькое? Я когда-то футболом в школе занимался…
– Это нечестно! – перебила я. – Значит, у тебя изначально было преимущество! Но я все равно тебя победила.
– Да я поддался чуть-чуть, из-за конспекта, – рассмеялся Слава.
Я расхохоталась в ответ. Но через секунду мне стало не до смеха: в нескольких метрах от нас, под аркой, стоял Леня и не сводил с нас злого взгляда. Он снова меня караулил. И так не вовремя я появилась в обнимку со Славой. Если Леня поднимался в квартиру, неужели мама не оставила его на чай? Или до сих пор не простила тот игнор? Вполне, мама у меня злопамятная.
Славка даже не сразу понял, почему я встала как вкопанная. Затем проследил за моим взглядом. Я почувствовала, как друг напрягся.
– Не обращай на него внимания, – шепнула я. – Лучше всего игнорировать. Он не понимает слов…
– Так ты все-таки с ним? – громко спросил Леня. – Ты все это время была с ним?! Я прав? Делала за моей спиной из меня идиота?
Я не видела смысла что-либо объяснять. Бесполезно! Нам нужно как-то пройти… Я огляделась: поблизости никого не оказалось.
– Ты такая же, как она, Маша, – жалкая и продажная. Как Оля… Она тоже спала с другим, пока я…
– Ну ты это, – подал голос Славка, – будь немного повежливее.
Драки явно не самая сильная сторона моего друга, но он все-таки решил вступиться за меня. Обычно Славка предпочитал решать конфликты мирным путем. Я не могла припомнить, чтобы друг ввязался в какую-то потасовку. Он был дружелюбным и компанейским. Но, конечно, сейчас эти положительные качества Славы были Лене до лампочки.
– Ты такая же дешевка, Маша, как все!
Я не знала, как поступить в такой ситуации. Звать на помощь? Но кого?
Дальше произошло то, чего я никак не ожидала. Леня вдруг кинулся в нашу сторону и повалил Славку на грязный асфальт. Оказавшись сверху, начал со всей силы бить его по лицу. Я с воплями кинулась его оттаскивать, но, разумеется, у меня ничего не получалось. Тогда я истошно начала орать: «Пожар!» Из арки выбежали несколько парней и растерянная девушка. Ребята помогли оттащить Леню от бедного Славки. Откуда-то еще появились люди. Начались охи, вздохи, причитания…
– Не волнуйтесь, девушка, мы вызвали «Скорую», – услышала я сквозь вакуум в ушах участливый женский голос. Увидела лужу крови на асфальте и, почувствовав сильную тошноту, едва сама не потеряла сознание.
За окном шумел ветер. Он срывал последние листья, гнул старые липы. Мы с Ликой молча стояли у подоконника и смотрели на пустой сквер медгородка. Мы навестили Славу, но по домам почему-то не расходились. Молчание затягивалось. Я осторожно посмотрела на подругу: губы плотно сжаты, а взгляд сердитый, напряженный.
– Вот видишь, до чего все дошло, – глухо начала Лика, не глядя на меня. Она злилась. Страшно злилась не на Леню, а на меня. Это я допустила то, что произошло, будто я и без этого мало чувствовала свою вину. Славу госпитализировали с сотрясением головного мозга и двусторонним переломом нижней челюсти.
– Откуда я могла знать, что дойдет до такого?
– Откуда знать? Да твой же Ленечка чокнутый! За версту видать… Как ты могла его к себе подпустить?
– Ты говорила, что он похож на Джана Ямана, – съязвила я.
– Я просто с ним не общалась, – огрызнулась Лика. – Поговорила один раз, и то на всю жизнь хватило. Ну а ты, Маша? Прочитал тебе стихи, навешал лапшу на уши, и ты сразу поплыла… Неужели это того стоило? Закрывать глаза на все его странности…
– Что ты хочешь от меня, Лика? – устало спросила я. – Мне не хотелось ни с кем этим делиться. Было стыдно. Казалось все глупым и очень личным. Я думала, что сама все разрулю, и с какого-нибудь раза до него все-таки дойдет. Думаешь, мне хорошо все это время живется? Тревога обострилась до предела. Я выгорела. Сил никаких… И, конечно, то, что случилось со Славой, стало последней каплей.
– Конечно, последней. Слава обязательно напишет заявление на этого подонка, раз ты сама не соизволила.
– А что бы я сказала в полиции? Что меня преследует навязчивый поклонник? За что его сажать? За то, что он мне стихи Блока читает? Или песни Фила Коллинза ставит?
Мы с Ликой впервые за долгое время ссорились, разговаривали на повышенных тонах. Медсестра, проходившая мимо, шикнула на нас и велела выяснять отношения на улице. Мы извинились, но от окна так и не отлипали, тем более что погода испортилась еще больше.
– Я устала, Лика, понимаешь? Ус-та-ла… – уже шепотом проговорила я и всхлипнула.
Тогда Лика молча обняла меня за плечи, и мы замерли в такой позе.
– Прости меня, Машка. Я так перенервничала. И тебе не могу помочь, и Славке… И теперь я точно скажу ему, что люблю его, – бормотала Лика, поглаживая меня по голове. Я посмотрела на подругу. – Когда увидела его там, на больничной койке, в таком состоянии…
Лика наконец посмотрела мне в глаза и смутилась.
– Ты стала красная как борщ, – сказала я, – первый раз вижу, чтобы ты так краснела.
– Сама ты борщ, Машка! – Лика смутилась еще больше и принялась меня щипать. Я ойкала сквозь смех и высохшие слезы и пыталась увернуться, пока мне не сделали новое замечание.
– Девушка, это приемный покой!
– Простите, – пробормотала я. Смех, конечно, был немного нервный.
– Я сегодня останусь здесь, а ты иди, – сказала вдруг серьезно Лика, когда мы перестали дурачиться.
– Брось, Славка же не при смерти, – удивилась я. – У него такая палата веселая собралась. Он там точно не скучает.
– Вдруг у меня снова получится его увидеть, – возразила Лика.
Я посмотрела на нее словно на умалишенную и пожала плечами. Лику сильно переклинило после несчастного случая, который произошел со Славой. Поговорка про «что имеем – не храним, потерявши, плачем» подтвердилась в полной мере. Леня, сам того не ведая, растопил
