- Воле народа надо подчиняться. Иначе что получится? Сейчас вы не хотите выполнить решение схода, завтра не пожелаете выйти на работу. Если решили не иметь с коллективом никакого дела, что ж, насильно мил не будешь. Отпустим. Ищите другое место работы.
Между супругами возникла короткая перебранка: "Не кочевряжься, пошли! это Петр Луканович жене. - Все равно заставят". - "Иди ты, гнилая колода", огрызнулась Марфа Сидоровна, но все же поднялась и потянулась вслед за мужем. Поименно "пригласили в президиум" еще пятерых завсегдатаев магазина.
- Вот он, дорогие товарищи, можно сказать, "цвет и гордость" нашего села... Да вы не стыдитесь, посмотрите людям в глаза, - говорил Заневский тем, кто сидел в первом ряду. Что с ними делать? Посоветуйте, товарищи.
- Предупредить в последний раз, а потом по всей строгости закона! послышался женский голос из середины зала.
- Так и поступим, - сказал, как о решенном, Заневский. - Кто допустит прогул по причине пьянства или выпьет на работе, того временно в разнорабочие, лишить всяких премий, в том числе и годовой. А повторится будем ставить вопрос об увольнении. Хватит нянчиться. Теперь что касается самогонщиков. Есть предложение: в недельный срок все аппараты сдать в сельсовет. После этого мы проведем рейд. У кого будет обнаружен несданный аппарат, пусть пеняет на себя.
- А если свадьба? - спросил кто-то.
- Свадьба? А вы помните хоть одну свадьбу без пьяной драки? Я лично не припоминаю. Что, по-вашему, будем продолжать и дальше? Нет, товарищи, пора кончать со скверными традициями. Ну а теперь последний вопрос. Как быть с продажей спиртных напитков? По новому Указу ее полагается ограничить. А в сельсовете так решили: не завозить, не продавать никаких вин и никакой водки. Как думаете, товарищи?
По наступившей тишине можно было догадаться, что некоторые ожидали чего угодно, только не этого. И таких, видно было, немало. Кто-то даже спросил:
- Значит, идти против Указа?
- Кто же против него идет?
- Сельсовет. Указ за то, чтобы не весь день продавали, ну и еще там кое-что. А вы чтоб отменить. Начисто.
Заневский по привычке повертел в руках карандаш, посмотрел на Титову и Довнар. Будто оказался в трудном положении и не знал, как из него выйти. Откашлялся и сказал:
- Если народ решит полностью запретить у нас продажу спиртных напитков, то это будет если не по букве, то в духе Указа.
- Не согласны! Полине тогда нечего будет делать в магазине, - выкрикнул кто-то.
- А ну, покажись, чтоб хоть знали, кто у нас не согласен, - стукнул легонько карандашом о стол Заневский.
Не тут-то было. Вообще, в зале нашлось немало если не пьяниц, то тех, кто не считал предосудительным в меру отметить праздники, дни рождения, а то и просто поднять настроение в выходные дни.
- Дайте мне слово, - поднялась Наталья. - Один мудрый человек сказал: у человека много преимуществ перед животными. Но и у животных есть преимущество перед человеком. Они никогда ничего не делают во вред себе. Поднесите, к примеру, сигарету или стакан водки собаке. Да она убежит от вас на версту. А ведь всему этому вы учите своим примером ваших детей. Неужели же вы не хотите, чтобы они были здоровыми, радовались жизни? Вы же люди. Я думаю, Виктор Сильвестрович, что несогласные товарищи поймут. Так жить дальше нельзя...
Когда голосовали, дружно взметнулись вверх руки женщин. Мужчин с поднятыми руками было меньше.
- Так, - подсчитал голоса Заневский. - Подавляющее большинство. "Членов президиума", думаю, можно не считать: у них только совещательный голос.
Несколько дней после этого собрания были как праздники. Но праздники на то и есть праздники, что они не продолжительны. После них наступают будни с их обычными заботами и уже веками установившимся укладом жизни. Первым сигналом наступления этих будней был случай появления на работе Царь Марфы Сидоровны в подвыпившем состоянии. Может, это осталось бы и незамеченным, если бы с ней не столкнулся Заневский. Не поверил он своим глазам. Да как же это могло быть? Всего несколько дней прошло после собрания и - на тебе. Спросил: "У кого брала спиртное?" - "В магазине", - ответила Царь. "Как в магазине?" - не мог поверить Заневский. "А так, Виктор Сильвестрович. Полина сказала, что Указ нельзя никому нарушать. Над сельсоветом есть и выше". Горячая была пора. Но делать нечего. Надо узнать, не путает ли чего Марфа Сидоровна. "С тобой, Марфа, - сказал Заневский, - разговор будет особый. Но это потом. Сейчас поеду узнать, в чем там дело". Приехал в магазин. И действительно. Все оказалось так, как было и раньше. Торговля вином и водкой шла так же бойко, как и до Указа. Разозлился не на шутку. "Ты что же это, каналья твоя душа, народ спаиваешь? Разве ты не знаешь про решение собрания?" - зло спросил Полину, заведующую магазином. "Была на нем, знаю. Да люди мы подневольные. Что нам скажут, то мы и делаем". - "Слово-то какое откопала. "Подневольные". Кто же это тебя неволил продавать этот опиум?" "Хозяйка наша, председательша сельсовета". - "Да ты что?" - "А зачем мне возводить на женщину напраслину?" Не верил Виктор Сильвестрович, что Портнова могла пойти на такое. Но верь не верь, а узнать надо. Не через кого-то, а лично от нее, Зинаиды Станиславовны. Люди могут и набрехать. Такие случаи бывают. Приехал Заневский в сельсовет и прямо к Зинаиде Станиславовне. Так, мол, и так. "Подвели тебя, Зинаида". - "Кто в чем меня подвел?" - спросила Портнова. "Сказали, будто ты разрешила продажу спиртного". - "Разрешила", - спокойно ответила Зинаида Станиславовна. До последней минуты надеялся Виктор Сильвестрович, что в этой злополучной продаже хмельных напитков кто-то что-то напутал, и Портнова здесь ни при чем. Выяснилось же, что все-таки она, председатель сельсовета, отменила решение сельской сходки. "Как же ты могла такое сделать и зачем?" поразился Заневский. "Это вы спрашивайте председателя райисполкома, ответила Портнова. - Полина поехала в райпотребсоюз за товарами, а ей водку. "Решение общего собрания вино и водку у вас не брать", - сказала на базе райпотребсоюза Полина. "Как не брать?" - удивились на базе. "Так, не брать, и все". Те к председателю райпотребсоюза. И пошло-поехало. А вчера вызывает меня сам председатель райисполкома и говорит: "Ты у нас, Зинаида Станиславовна, работаешь не первый год и должна знать наши порядки. В Указе не сказано, чтоб переходили на сухой закон. А ты превысила свою власть и пустила под откос выполнение плана товарооборота. А чем это пахнет, должна сама понимать". В общем пришлось брать вино и водку, торговать ими. Так-то, Виктор Сильвестрович. Как видишь, не сама я все это сделала. Заставили". Заневский немного успокоился. Хоть Портнова тут ни при чем. Но почему же в районных организациях не посчитались с решением сходки сельчан? "Да", выдохнул Виктор Сильвестрович, и этим он как бы ответил на все вопросы.
28
Заведующему Петришковским фельдшерско-акушерским пунктом Лещинскому Федору Тарасовичу недавно исполнилось пятьдесят. Федор Тарасович считал, что образование образованием, а опыт - всему голова. К заведующим такими же фельдшерско-акушерскими пунктами с небольшим стажем работы он относится снисходительно, как, бывало, относились старослужащие матросы к новичкам. "Эй, салага! - подшучивали над новоприбывшим. - Сбегай на клотик. Посмотри, все ли там в порядке". Откуда новичку знать, что клотик - набалдашник, который насаживается на верх мачты или флагштока. Он, новичок, бывало, побегает-побегает, посмотрит вокруг. Вроде бы все в порядке. А спросить, что такое клотик, стыдно. Вернется к бывалому матросу и скажет: "Ничего". - "Что ничего? Я куда тебя посылал?" - "На клотик". - "Где он, этот клотик?" "Там", - неопределенно кивнет головой новичок. Бывалый матрос к этому времени соберет ватагу таких же, как и он, и потешается: "Видишь вон тот набалдашник?" - "Вижу". - "И ты туда мог залезть?" - "Нет", - смущенно отвечал новичок. "А если нет, то зачем же меня обманул. Сказал "ничего"?" Новичок краснеет, а бывалые матросы гогочут. Но это матросы, которых хлебом не корми, а дай только посмеяться. Федор Тарасович не такой. На новичков он смотрит хотя и свысока, но серьезно-снисходительно. В дни, когда заведующие фельдшерско-акушерскими пунктами приезжают в районную больницу на совещание, Федор Тарасович всегда садится в первом ряду в центре. Бывало, кто-нибудь из совсем молодых займет его место, Федор Тарасович вальяжно подойдет, молча постоит, пока новичок не встанет.
Совсем недавно в Петришковский ФАП прибыло пополнение. Приехала на работу совсем молоденькая акушерка Лариса Завойкова. Прочитав ее направление на работу, Федор Тарасович спросил:
- Замужем?
- Нет, - немного смущенно ответила Лариса.
- Значит, скоро будешь. - Лещинский знал, что хорошенькие девушки в Петришкове долго не засиживаются. Недалеко расположена воинская часть. Лейтенанты быстро добывают информацию обо всем, что касается их мужского внимания. А Лариса - совсем еще молоденькая девушка. Многие считают молодость недостатком. Но лейтенанты почему-то отдают предпочтение именно этим недостаткам и меньше уделяют внимания таким преимуществам, как опыт. Федор Тарасович решительно против такого отношения к специалистам. "Опыт всему голова", - любит повторять Лещинский.
