что да, но никто не обсуждает это публично. Главред точно знает, иначе бы уволил его после первой такой выходки.
– И что там такое?
Тим резко выдохнул, посмотрел на Джен и снова перевел взгляд на дорогу. Они подъезжали к пробке. Навигатор показывал, что она растянулась на 18 минут.
– Четыре года назад у него погибла сестра. Младшая. Ее подруге родители подарили машину, и они поехали кататься. Какой-то урод вылетел на перекрестке.
– И они все погибли?
– Нет, только сестра Джона, Эмилия. Их там было трое. Но она сидела на пассажирском впереди, в нее и влетел этот придурок
Джен сидела, не двигаясь. Она вдавилась в сидение и пыталась осознать то, что только что услышала.
– И как Джон это пережил? А родители?
В голове Джен с бешеной скоростью пролетали сотни мыслей.
– Никак, то есть они вообще это не пережили. Родители просто не вылезали из неврологических отделений, а он днем и ночью работал, чтобы обеспечить им это. Хотя мне казалось, что он просто не хотел уходить домой.
Джен пялилась в лобовое стекло, глаза стали влажными.
– Он вообще был другим. Ну, то есть когда я пришел, он был главным по шуткам в офисе, тогда был обычным редактором. Веселый такой, что-то постоянно придумывал, какие-то дебильные статьи. Но после случившегося он полностью изменился. Вот стал таким, каким ты его узнала, когда пришла. Удивительно то, что на таком ощущении он и сделал карьеру. У него напрочь отшибло чувство страха. Он брал интервью на раз-два, делал расследования, вообще ничего не боялся. Мне казалось, что он в тайне мечтает, что его прикончит мафия. В итоге карьера пошла вверх, и он стал почти правой рукой главреда. Но все это усугублялось вот таким приступами. Вчера, то есть сегодня, был очередной.
– Почему они позвонили именно тебе? Это из скорой?
– Когда это случилось в первый раз, он мне сам набрал. Не знаю, почему. Мы это предпочитали не обсуждать. Потом во второй раз я сам заехал к нему, чтобы отдать документы, которые он забыл в офисе, и так просто совпало. Его родители все сложнее переживали такие происшествия. В итоге мы договорились: раз я всегда на связи, то он поставит меня на быстрый набор. Он никогда этим не злоупотреблял, и этого давно не было. Уже, наверное, год или даже полтора. А вот сегодня я не успел выйти из пресс-центра, как он позвонил.
– Я даже не представляю, как они живут столько лет.
– Трудно. Джон тратит сумасшедшие деньги на путешествия для родителей, только чтобы хоть как-то их увезти и отвлечь. Почти сразу они переехали в другой дом, потому что не могли там больше находиться – все напоминало об Эми.
– А ты был с ней знаком?
– Видел пару раз. Как-то у Джона был день рождения, и он устроил большую вечеринку, где были все его знакомые, гости, одноклассники какие-то. Там вот я и увидел ее. Милая такая, постоянно рассказывала истории, как они дрались в детстве с Джоном, а он как маленький говорил, что такого не было.
– Кошмар.
– Он даже думал взять ее на стажировку к нам, обсуждал с руководством. Осенью она должна была начать. Он еще шутил, что она будет писать про своих Кардашьянов и что только она разбирается, кто из них кто.
– Осенью того года? В смысле летом она погибла…
Джен не договорила.
– Да, об этом и говорю.
– Это просто сценарий для фильма.
– Угу.
– Господи, как же мне стыдно.
– За что?
– Я так злилась на него вчера, а тут такое. Не знаю, как смотреть теперь ему в глаза.
– Ну, он не в лучшем виде сейчас, чтобы на него смотреть. Тем более он все понимает, но даже эта история не дает ему право вести себя так. Это просто объяснение.
– Объяснение, от которого не легче. У меня просто сердце разрывается.
– Все будет нормально. Это не в первый раз.
– Эти приступы в одно время у него случаются?
– Ну первые два года было неделю или две после дня смерти.
– А в этот раз?
– В этот…
Тим задумался.
– Получается, что где-то через месяц. Это он еще хорошо продержался.
– И как мы сообщим родителям?
– Доедем сейчас и позвоним.
Джен беззвучно выдохнула и остаток пути смотрела на дорогу. Тим молчал и изредка смотрел на нее. Его взгляд было трудно объяснить. Они молча доехали до дома Джона.
Джон жил в хорошем районе, не в самом роскошном, но достойном. Таком, про который было не стыдно сказать. Джен и Тим поднимались по лестнице.
– Немного иначе себе представляла место, где живет Джон.
– Думала, это опасное гетто с крысами?
– Нет, ну что-то такое холостяцкое… Без особого шарма.
– Сейчас увидишь внутри. У него явно было желание стать дизайнером интерьеров.
– В хорошем смысле или плохом?
– Во всех смыслах сразу.
Тим открыл массивную дверь. Джен не разобрала, но, казалось, она была выполнена из дуба или какого-то другого мощного дерева. Они зашли в прихожую, которая больше напоминала холл и сразу вела в гостиную с кухней, где в центре стоял остров. Одна стена была сделана из красного кирпича, соседняя тоже, но покрашена белой краской. Стены в гостиной были цвета слоновой кости. На них не было особого декора. За исключением полок с кубками и парой фотографий семьи. Кухня тоже была пустой – матовый гарнитур глубокого коричневого цвета. На нем стоял чайник и кофемашина, около которой в корзине валялись сотни капсул.
«Он же не пьет кофе из капсул», – сказала Джен, когда прошла на кухню.
– Он покупает какие-то особенные себе домой, а те, которые в офисе, ему не нравятся.
Джен обернулась и увидела лестницу.
– А там что?
– Где? Наверху? Там его спальня и типа гардеробная, но больше всего она похожа на склад. Так что мне понадобится твоя помощь, чтобы найти его одежду.
– Да уж, не думала, что когда-нибудь буду копаться в шкафу Джона.
– Можешь даже полежать на его кровати.
– Нет, такого удовольствия я себе позволить не могу.
– Там ортопедический матрас.
– Рада за него.
– За матрас или за Джона?
– За них обоих.
Тим снова посмотрел на Джен тем взглядом из бара. Она не знала, что сказать, и наконец решила прервать неловкий момент.
– У тебя есть список или что там ему нужно? Только белье за тобой.
Тим рассмеялся.
– Откажешь себе в удовольствии порыться в его трусиках?
– Пожалуй, да, – сказала Джен с легкой ухмылкой, хотя внутренне ее почти перекосило.
– Я тут записал в заметки.
