к этому относишься? — настаивала Катрин.
— Сложно это. Я до конца не понимаю смысла жизни, хотя прожила уже достаточно много. С одной стороны, мы все преодолеваем трудности в жизни, независимо от достатка, условий проживания и вероисповедания. И так или иначе все умрем, но с другой стороны, много людей не доживает и до среднего возраста. По непонятным причинам все относительно и у каждого своя дорога. Не мне решать, сколько кто должен жить!
— Я не об этом! Я про бабушку. Ты видела, как она состарилась и ушла. То, что с ней произошло, это наказание?
— Нет, точно нет! Она была счастлива, несмотря на недуг. Физическая оболочка изнашивается, но мы будем жить вечно, — уверенно сказала Ирина.
— Мне не понравилась ваша квартира, дом в целом, соседи и магазин. Почему люди такие злые? Оказывается, дедушка много пил и был плохим мужем для бабушки.
— Верно. Времена были скверные, тяжелые. В стране ничего не менялось почти двадцать лет. Люди устали жить в нищете. Многие спились, а те, кто посмелее, разъехались по разным странам. Всемирное переселение русских. Я так называю тот период.
— Но ты же еще после смерти бабушки какое-то время жила в России?
— Да, верно, и с твоим отцом я тоже там познакомилась, но уехали мы с тобой в Таиланд уже вдвоем.
— Не совсем понимаю, а почему у соседей из тринадцатой квартиры была пробита дверь топором? — возмущенно задала Катрин свой вопрос.
— Твой дед разозлился на своего друга, который там проживал. Что-то они не поделили и Степан Альбертович, так его звали, пытался восстановить справедливость.
— Жуть какая! Я видела эту дверь. Трудно себе представить эти события. Хорошо, что это случилось не при мне. Сполна хватило переживаний, скажу я тебе.
Ирина с дочкой сидели за столом. Попивая чай, они обсуждали историческое погружение в бабушкино сознание. Акцентировали внимание на деталях, элементах интерьера и российском менталитете.
Катрин — человек другого поколения. Выросшая в другой стране, она многих вещей просто не понимала. Они для нее казались дикими, отчасти средневековыми, не практичными и безответственными.
— Неужели, это все происходило с тобой?
— Да! К сожалению, да.
— Слушай, а что за мальчик постоянно приставал к бабушке?
Катрин вдруг вспомнила о назойливом парнишке, том самом помощнике, который так часто мелькал в сознании бабушки. Она отчетливо его видела. Запомнила его рост, внешность и даже то, во что он был одет. Описывая матери этого шалопая, она рассказала о тех моментах и обстоятельствах, при которых он появлялся и так загадочно пропадал. Но Ирина никак не могла припомнить, о ком идет речь. В какой-то момент ей показалось, что Катрин что-то перепутала или смоделировала невероятные события из-за прошлых погружений.
— Я точно помню, что у вас был сосед, мелкий такой. Метр с кепкой. Назойливый, суетной.
— Да, не было у нас никого! Путаешь ты что-то! — оправдывалась Ирина.
— Хорошо! Хорошо! Не было. Как скажешь! Ты просто его наверно не встречала. Ок!?
Они еще долго перебирали соседей, спорили о событийности и последствиях. Но неизменно схожи они были в одном. Бабушка у Катрин была самая лучшая.
— Кстати, несколько дней назад в нашем доме появились новые соседи. Они тоже из России, представляешь!? — поделилась новостью Ирина.
— Я родителей не видела еще, но вот парнишка у них славный. Ходит ко мне днем, когда мама с папой на работе, развлекает меня. А, кстати, Никита его зовут.
Катрин оцепенела от осознания предстоящего ужаса.
— Вот и моя мать состарилась до своего Никиты… — подумала она.
