я и мое увольнение ее почему-то сейчас волнуют очень сильно».
– Да, я увольняюсь, – коротко ответила она шатенке, которая, видимо, очень любила совать свой нос в то, что ее совершенно не касалось.
Шатенка тут же сочувствующе закивала.
– Конечно, конечно, – затараторила она трескучим голоском, – да, если не складывается, конечно, лучше уйти.
Даша не ответила. Да и какой был смысл? Наделать еще больше слухов? Она уже привыкла, что абсолютно посторонним людям постоянно казалось, что им виднее, как и что ей делать, – они жить спокойно не могли, не дав какого-нибудь идиотского совета, которого у них никто, и особенно Даша, не спрашивал. Пусть думают что хотят, совсем скоро она отсюда уйдет и навсегда забудет о них.
– Вот ваши документы, – Даша поставила свою подпись в листе согласования и протянула папку шатенке, давая понять, что разговор окончен.
Даша шла домой, в тысячный раз думая о том, что же ее теперь ждет в ближайшем будущем. Как она ни старалась, ни одной светлой мысли на этот счет у нее не было. И дело было даже не в пошатнувшейся вере в идеалы. Как Даша ни радовалась скорому освобождению, ее не могли не занимать более приземленные вещи: она прекрасно понимала, что скоро лишится работы, а значит, останется без средств к существованию. В общем-то, Даша понимала, что сможет найти себе работу, и вроде бы самое время что-то искать, что-то решать, но… Не было ни сил, не желания. Только усталость и сомнение в том, что что-то хорошее в ее жизни еще возможно. А неопределенность будущего лишь усугубляла и без того непростое состояние. Бояться неизвестности – нормально. Ненормально постоянно в ней жить.
Даша оказалась в пустынном дворе, но совершенно этого не заметила – она была полностью погружена в свои размышления. Сам собой вырвался отчаянный крик, эхом разнесшийся по двору:
– Да что же это такое! Ну пожалуйста, хоть какой-нибудь знак!
В этот самый момент яркое белое пятно на мгновение мелькнуло перед глазами, и Даша почувствовала мягкий толчок в лицо. Как только пятно исчезло, Даша успела краем глаза заметить перо. Обернувшись, она увидела улетающего от нее белого голубя. Не обычную серую птицу, коих масса в каждом дворе, а красивого декоративного белого голубя – таких обычно выпускают на свадьбах. Даша смотрела ему вслед, и ей казалось, что она до сих пор чувствует на щеке прикосновение крыла. Откуда он вообще здесь взялся? Впрочем, этот вопрос казался Даше второстепенным и интересовал ее куда меньше, чем само столкновение с голубем.
В ответ на запрос поисковая система моментально выдала массу ссылок. Даша открывала их одну за другой, но общий смысл толкований, предложенных разными сайтами, примерно совпадал: «добрый знак», «предвещает хорошие вести», «скоро в жизни начнется счастливый и удачливый период».
Даша глубоко вздохнула. Может, и глупо верить в приметы, но именно сейчас в них хотелось верить, как никогда.
Даша боялась даже думать о том, что скоро все будет хорошо, – слишком уж часто в последнее время это «хорошо» срывалось. Она не могла отделаться от мысли, что что-то может пойти не так или же что ее враги устроят ей напоследок какую-нибудь гадость. Очень сложно было поверить в то, что трудности временны: в какой-то момент они стали казаться нескончаемыми. Чтобы как-то отвлечься, Даша с радостью согласилась на поход в театр с Настей, и это сработало. Постановка оказалась весьма необычной, своеобразной, но отнюдь не плохой и наталкивала на самые разные размышления. Даша настолько глубоко погрузилась в собственные мысли, что, как это часто бывало с ней в последнее время, практически перестала замечать что-либо вокруг. Но когда она выходила из метро, что-то до боли знакомое мелькнуло в серой толпе спешащих на выход пассажиров. Даше показалось, что она увидела Дениса, хотя вероятность такой встречи была крайне мала. Впрочем, встретились же они когда-то у книжного, когда она этого совсем не ждала… Даша потрясла головой – нет, не может этого быть, просто впечатлилась сильно, а нервная система в последнее время у нее расшаталась.
Блуждая по пустынному супермаркету в поисках чего-нибудь к завтраку, Даша уже почти забыла про свое мимолетное видение, как вдруг услышала привычный тонкий звук входящего сообщения. Взглянув на экран, она почувствовала, что ее будто бросили в ледяную пропасть.
«Привет! Как твои дела? Надеюсь, не отвлекаю тебя?»
«Черт. Черт. Черт. Какого лешего ему снова от меня надо?» – эта простая мысль моментально вытеснила из Дашиной головы и работу, и спектакль, и покупки к завтраку, и все остальное.
«Поздно уже… Наверное, ты уже ко сну готовишься… Я угадал?»
Пальцы тянулись к кнопке «Заблокировать», но вместо этого Даша написала:
«Нет. Я еще даже не дома».
Ответ, конечно же, пришел моментально. «Да, когда ему надо, отвечает он быстро», – мысленно подметила Даша.
«Ничего себе! Уже так поздно… Где же ты была?»
«В театре». – Даша старалась отвечать максимально односложно, не совсем при этом понимая, зачем отвечает вообще.
«Какая ты умница… Сейчас, наверно, напишешь, что будешь раздеваться и отправишься в ванную, да? Чтобы я совсем покой потерял…»
«Как ты, наверное, догадываешься, это обязательная программа», – Даша как раз только вошла в квартиру, бросила телефон на кровать и, захватив белый махровый халат, отправилась в душ.
Выйдя из ванной спустя двадцать минут, она обнаружила на телефоне сразу несколько сообщений:
«Ты специально мне это говоришь, чтобы я голову потерял…», «Как насчет романтического ужина?», «Как насчет четверга?», «А если ты согласишься со мной поужинать, я буду рад потом проводить тебя до дома и как-нибудь отблагодарить… Например, массажем…»
Комната внезапно показалась слишком тесной и давящей, стало нечем дышать. Голоса актеров, мелькавших на экране включенного телевизора в каком-то очередном детективе, превратились в какой-то бессвязный поток глухих звуков где-то очень далеко. Не слишком отдавая себе отчет в своих действиях, Даша продолжала отвечать:
«Это с чего же вдруг такие щедрые предложения?»
«Просто хочу тебя увидеть… Вот и все. Разве этого мало? Но твое желание для меня тоже важно. Так что предлагаю подумать над моим предложением».
Даша отложила телефон. Господи, ну зачем он опять появился? Сколько раз она себе говорила, что все в прошлом, и вот опять… «Что же мне теперь делать?» – она прекрасно помнила, чем для нее заканчивались почти все их предыдущие встречи – горечью, опустошением, разочарованием, обидой, которые нарастали друг на друга все более тяжелыми пластами – набор, ставший ее личной грустной классикой. «Как уже все знакомо и предсказуемо! И почему
