находилось старое бревно, за которым каждый из нас когда-нибудь да прятался. Рамилка отвел меня туда, усадил на бревно и сказал:
— Дым идет!
Я почувствовал, как сжался живот.
— В доме никого, — договорил Рамилка. — ТОЧНО НИКОГО! Везде темнота. Я обошел дом вокруг.
— Заходил внутрь?
— Издеваешься?! — прыснул он. — Конечно, нет!
— Тогда, откуда такая уверенность? На окнах ставни.
— Хочешь удостовериться сам? — Он вытянул руку и указал в сторону угла. — Идем.
Рамилка меня настораживал. Сегодня он не был настроен веселиться, и я не видел в нем родного азарта. Все, что демонстрировал мой друг, граничило с фразой: «Верь мне! Что-то происходит».
Я отправился за ним.
— Ты помнишь, как в прошлый раз из печи вывалилась груда тлеющих бревен?
— И пепел!
— Может, сквозняк снова раздул в них огонь? — мне пришла в голову такая идея, потому что костры, которые мы жгли по осени в огородах, иногда не затухали по несколько дней.
— Чушь! — отбросил он. — Это было почти неделю назад! Бревна не могут хранить жар так долго!
— Значит, сегодня кто-то распалил камин и ушел? Что в этом странного?
— Все странно. — Рамилка прибавил шагу. — Кто мог туда зайти? Если бы дом выставили на продажу, на заборе появилась бы вывеска.
Я задумался.
— Чтобы пробраться в дом, вывеска не нужна. Мы сами это доказали.
— Верно! Только на нашей улице нет чумовых парней, кроме нас! Это полтергейст, Дэн! Клянусь дьяволом, печка задышала не просто так!
Мы приблизились ко двору проповедника и остановились в двух метрах от синего забора. Робкое чувство несоответствия нарушало общую картину дома. Любой прохожий не обратил бы на нее никакого внимания, и только мы с придыханием смотрели на дым, кольцами вырывающийся из трубы. В остальном дом был блекл, холоден и недвижим, как могила на кладбище.
— Что будем делать?
— Я не знаю, что со мной происходит, но я хочу увидеть это привидение, — твердил Рамилка. — Я боюсь, но хочу, понимаешь?! Это как прыгнуть с парашютом.
— Понимаю, — ответил я.
От переизбытка чувств его трясло. Рамилка потерял ход времени. Он смотрел на дым завороженными глазами, но по-прежнему не решался подступить к дому.
— С задней стороны есть окно, — вспомнил я. — Без ставен. Оно наполовину загорожено шкафом. Если в доме есть кто-нибудь из живых, мы могли бы увидеть…
— А если из мертвых? — зачарованно пробормотал мой друг. — Из призраков?
Я хотел спросить его, зачем призракам понадобилось растапливать печь, но промолчал. Несмотря на внешнее спокойствие, дом казался мне живым и хитрым. Его глаза были закрыты ставнями, но не все. У дома было много глаз. И один из них всегда подсматривал за прохожими.
— Пойдем, — поманил меня Рамилка. — Посмотрим, что внутри.
Мы пошли тем же путем, что я проделал сегодня утром. Розы никто не ломал. Мы шли по узкой отмостке, пригнувшись под окнами. В зарослях хны и шиповника Рамилка нашел прогал, через который мы пробрались в чужой двор. Дом проповедника от забора отделяла узкая полоса сорной травы. Впритык к цоколю пролегала собачья тропа. Она сворачивала в районе окна и вела к забору, где Рамилкин папа уже не раз устанавливал заграждение. Но собаки рыли новые ямы, и эта борьба продолжалась уже не первый год. Мы воспользовались той тропой, чтобы не оцарапать себе ноги. В окне зияла непроглядная тьма, и мне даже стало легче от того, что наши последние шансы познакомится с привидением, свелись к нулю.
— Ну что, — прошептал я. — Успокоился?
Рамилка подошел к окну вплотную. Он заслонил ладонями отблески лунного света, и простоял минуту, рассматривая непроницаемую чернь.
— Ничего не видно, — коротко изъяснил он и отлип от окна.
— Пойдем отсюда, — сказал я. — К черту эту затею!
— Подожди, — Рамилка опустил голову и притопнул. — Это что такое?
Под его ногами закачалась прямоугольная поверхность, размером около двух квадратных метров. В тот же момент я заметил в окне красные блики. Точки горели в глубине комнаты, как непотушенные угли. Они не двигались и не меркли, словно присматривались к нам.
— Ты видишь их? — я стал рядом с Рамилкой и ткнул во тьму.
Рамилка пожал плечами. Он уже не верил, что нам здесь удастся что-нибудь найти. А тем временем, точки пришли в движение и начали приближаться. Вдруг стены дома вздрогнули. Вместе со стенами вздрогнули и мы с Рамилкой, и прежде чем две красные пуговицы вырвались из царства тьмы на простор лунного света, доски под нами проломились, и мы полетели в бездну.
Воздух мгновенно стал холоднее. Я ощутил, как его острые потоки впиваются в лицо, и от страха захватывает дыхание. Рамилка выставил перед собой руки, пытаясь уцепиться за край ямы, но вместо этого угодил мне в лицо. Я потерял связь с реальностью и через секунду плюхнулся в воду. В течение следующей минуты на наши головы падали обломки кирпичей, старых досок, куски земли, клочья паутины и прочий мусор, собравшийся у краев ямы.
Глава 9
Проход
Падение завершилось так же внезапно, как началось. Я плюхнулся в воду, под ноги бросилось твердое дно. Меня окружила кромешная тьма, насыщенная странными звуками и неприятными запахами. Отовсюду раздавались брызги, и первое время мне казалось, что я продолжаю тонуть. Я барахтался, как лягушка, при этом отчетливо чувствовал под собой дно. Была дикая паника, словно это дно зыбкое и прожорливое, и чем чаще я переступал с ноги на ногу, тем глубже опускался под воду. Все прекратилось, когда мне удалось зацепиться за Рамилку. Мой друг быстро оправился от падения. Наверное,
