или он подсознательно защищает собственный жизненный выбор по поводу своей матери.
– Я действительно принимаю их. Я знаю и понимаю их. Возможно, лучше, чем они это осознают. Но дело не во мне. Не думаю, что они изменятся, как бы я этого ни хотела. Они мне четко показали, что от меня ничего не зависит. Главные – они. Все решения принимают они. И единственный способ оставаться в семье – это делать, как они говорят в нужный им момент. Я так больше жить не буду.
– Уважаю твое решение, – сказал он. – Знаю, какое оно трудное.
– В некотором смысле да, но в другом – нет. Я теперь чувствую себя… свободной. Как будто весь мир открыт мне как никогда.
Я поставила стакан в раковину и вышла в гостиную. Я задумалась, не сесть ли рядом с ним, но мне все еще было неспокойно в такой близости от него.
– А ты чем занимаешься?
– Я просто сверяю свой баланс, потому что надеюсь поехать в Гватемалу в этом году. В прошлом году ездил туда в благотворительный фонд, с которым работаю. Они строят дома.
Кивая, я сказала:
– Знаю, точнее, видела в твоем инстаграме. – Затем я поняла, как это прозвучало. Как будто я слежу за ним в соцсетях. Я поспешила объяснить. – Твои фото в инстаграме мне показывала Фредерика, когда рассказывала о твоей квартире и потом… – Потом мои подружки прошерстили все его посты и показали их мне, и это стремно, поэтому мне пора заткнуться. – Звучит как неплохое путешествие. Может, возьмешь с собой Пиджин.
Мои глаза широко распахнулись. Блин, еще один косяк. Я только что сослалась на его отредактированные фото, где в инстаграме на его фотографии наложены фото его собаки, на них я тоже в свое время пялилась.
Он не заметил.
– С удовольствием бы попутешествовал с ней по миру. – Его глаза блеснули, и мое сердце было готово выпрыгнуть из груди, как только наши взгляды встретились. – Путешествовать лучше с тем, кого любишь. Может быть, однажды так и будет.
Я сложила руки на груди. Он говорил не обо мне, и мне надо было перестать надеяться, что это было обо мне.
– Когда ты поедешь? – спросила я, с силой выдавив из себя эти слова.
Его лицо стало грустным при этом вопросе, глаза потускнели.
– Не могу. Сегодня мама прислала мне электронное письмо. Она хочет заменить свою машину, и еще несколько процедур, и…
Он не закончил предложение, но я знала, что он имеет в виду. Ему придется отложить свои собственные потребности, чтобы его избалованная мать имела все что хочет. Он не мог даже иметь работу, о которой мечтал, потому что главным для нее было, чтобы он зарабатывал деньги. Для меня было очень важно заниматься любимым делом, и мне было грустно думать, что Тайлер в такой же ловушке, что и я.
Я знала, что мне стоит промолчать. Это было не мое дело. Хотя я и рассказывала ему все про свою сумасшедшую жизнь, это не значило, что он хочет того же. Или что он нуждается в моих советах. Его ситуация была не совсем такой же, как моя, и мне стоило это помнить.
Но я не сдержалась. Я видела перед ним длинную одинокую дорогу, по которой и сама шла, но с которой свернула.
– Мы же друзья, верно?
– Да, конечно, – сказал он, как будто я его удивила. Как будто это был глупый вопрос.
– Не хочу быть с тобой грубой, ты был все это время хорошим другом, но, думаю, раз мы тут откровенничаем, я хочу спросить тебя, будет ли выходом сказать матери, что ты не собираешься ее дальше содержать. Нет ничего плохого в том, чтобы взрослый здоровый человек сам себя обеспечивал. – Я подумала, что тут стоит остановиться, но уже пустилась во все тяжкие и продолжила: – Ты не обязан совсем прекращать ее содержание. Можешь составлять ей бюджет. Тебе легко это дается. Если ей это не понравится… ну, думаю, она может найти работу. Или снова выйти замуж. Найди работу мечты и не думай о том, сможешь содержать ее на эту зарплату или нет. Или кого-нибудь еще.
Он улыбнулся и спросил:
– Кого-то еще? А что, если однажды я встречу девушку, которая будет ожидать от меня богатства? Которая сама из богатой семьи?
Кто-то вроде меня? Казалось, что он имеет в виду меня. Это сумасшествие. Я хотела спросить, но не стала.
– Если женщина любит тебя, если она стоит твоей любви, она не будет беспокоиться о твоей зарплате. Только о том, доволен ли ты своей работой. Одно дело, если ты устроился на эту работу, потому что ты целеустремленный человек, а другое – просто ради денег. По крайней мере, был ли это твой выбор. Но если ты хочешь быть создателем компьютерных программ, будь им. Доучись. Делай то, что любишь. Не позволяй никому принимать решения за тебя.
– Я староват, чтобы снова учиться, – сказал он.
– Многие твои ровесники еще учатся в институте.
– Да. Аспиранты или врачи.
Теперь, когда он шутил со мной, я поняла, что наши отношения не испорчены и я не преступила черту.
– Твоей матери это не понравится. Моей совсем не понравилось. Но пора взрослеть и становиться независимыми, разве не так? Я имею в виду, если я что и вынесла из ситуации с Брэдом и ссоры с матерью, так это что надо уметь выстраивать личные границы.
Он кивнул и приподнял ноутбук.
– Мне пора возвращаться к делам.
Да. Пора. Может быть, когда он проведет время за разбором того, сколько он заработал и сколько из этого потратил на мать, он продвинется к принятию решения жить той жизнью, которой хочется. А не той, которую ему навязали.
Я вошла в свою комнату, закрыла дверь и легла на постель. Я чувствовала себя эмоционально опустошенной. Достала свою плюшевую «Хеллоу Китти» и прижала ее к груди. Возможно, не надо было ничего говорить Тайлеру. Он был вполне доволен своей жизнью, полной эгоистичных требований его матери. Но, если я смогу помочь ему, если смогу дать понять, что ему не обязательно жить именно так, это того стоит.
Мы с ним оба заслуживаем лучшего.
В тот вечер мы украсили елку, как планировали. Это оказалось сложнее, чем мы изначально думали, потому что никто из нас не знал, как правильно нанизывать огоньки. Пиджин пыталась сорвать шарики и тянула за собой гирлянду. Она была более впечатлена убранством елки, чем самим деревом.
Дни шли, у нас с Тайлером наладились совместные привычки. Обед проходил на одном дыхании, мы предугадывали без слов, что каждый хочет, накрывая на стол как единая, плавно работающая машина. Он продолжал смотреть со мной реалити-шоу, и мы либо вместе мастерили праздничные украшения, либо
