с работой, – наигранно-бодро. – Подумаешь… Сядешь на пособие, разошлешь резюме – глядишь, и найдешь что-нибудь приличное. Хороших паралигалов не так много. О деньгах не волнуйся, сколько захочешь, столько и будешь брать.
– Спасибо, дорогой! Что бы я без тебя делала… – чудится неуместная ехидца.
Ужинают они в расположенном в пятнадцати минутах езды ресторане гостиницы «Крисчент Лодж», выпивают по три шата «Смирновской», вернувшись, переходят на виски и к полуночи надираются. Костя редко теперь в этом потребность испытывает, но сейчас именно тот случай – уравняться с Наташей. Сбросив одежду на пол, любовью занимаются в гостиной на диване, неистово, до отключки. Засыпают голые, в обнимку, не в силах дойти до спальни. Просыпается Костя от холода, разомкнув объятия, пошатываясь, встает, приносит одеяло. Наташа утыкается носом в его подмышку, крепко прижимает к себе и спросонья мурлычет:
– Как порядочный человек ты должен на мне жениться.
От нее он слышит это впервые. Никогда прежде. Ни полсловом, ни намеком. Вырывается случайно, по пьянке, или вполне осознанно? Почему он ни разу не задумывается об этом всерьез? Девка по объявлению – так, кажется, характеризует она себя. Неправда, для Кости она совсем иная, обстоятельства их знакомства давно растворились в мельтешении дней, не имеют никакого значения, по крайней мере для него. Про две измены свои, странные и непонятные, попросту дурацкие, ничем не продиктованные, кроме одиночества, даже вспоминать противно. Жениться… Почему бы нет? Что ему мешает? С Наташей роднит его многое: прежде всего, отношение к жизни как к бесконечному путешествию, а не к домашней оседлости, и еще внутренняя уверенность, что все только начинается, и в Наташином, и даже в Костином возрасте; он привык к ней и к закидонам ее привык, да и не столь они частые. Нет видимых причин, мотивов, которые отвратили бы от нее: привлекательна, иронична, сексапильна, с ней легко. Бытом, как всякая одинокая баба, не слишком озабочена, отчасти неряшлива, однако разве это столь важно… Важно другое – любят ли по-настоящему друг друга? И обязательно ли надо что-то менять в их отношениях? Сегодня, сейчас?
В новом своем безработном положении Наташа оказывается полностью от него зависимой. Он оплачивает рент ее бруклинской квартиры, все биллы и ежемесячно дает полторы тысячи на текущие расходы. По глазам Наташи видит: ее тяготит такая зависимость. «Как при коммунизме. Не жизнь, а малина…» Но иного выхода нет. (Если бы мог догадаться, к чему все приведет…)
Наташа рассылает резюме во все места, звонит знакомым адвокатам, и без толку – с работой швах. Кажется, смиряется с мыслью: уповать придется лишь на везение. А его нет.
Уже пару недель Наташа рядом, на даче, и в выходные, и в будни. Готовит завтраки и обеды, надо сказать, без особого рвения и умения – не ее это стихия, сама признает. Костя на это смотрит сквозь пальцы: не умеет и не умеет, подумаешь… Обнаруживает рыжие волосы в умывальнике, просыпанный на пол пепел, брошенную там-сям одежду и спрашивает себя: раздражает это его или ему безразлично?
Больше волнует степень уживаемости: смогут ли постоянно быть вместе? Путешествия – не в счет. Их жизненные циклы не совпадают: Костя – жаворонок, Наташа – сова. В половине седьмого утра Костя уже за компьютером, Наташа нежится в постели до десяти. Зато ложится в час ночи, а Костя значительно раньше укладывается. Сие, однако, тоже имеет мало значения. Значение имеет одно, долбит он с настойчивостью дятла: любит ли он Наташу, а она— его. И однозначный ответ по-прежнему повисает в воздухе. Кажется, не находится случая проверить по-настоящему – встречаются для гулянок и отдыха, больше ни для чего; впрочем, какая особая нужна проверка: могут друг без друга или не могут – вот в чем вопрос. Нет-нет и вползает стыдливое ощущение, от которого хотел бы избавиться: ему лучше, если видятся они не каждый день. Может, и впрямь с ней не так плохо, как хорошо без нее?
С покойной женой было иначе. Была между ними та степень взаимного понимания и доверия, которая крепче любых условностей. Он мог, в принципе, увидеть себя в объятиях любой красивой женщины (что порой случалось), но семью свою видел только с Полиной. Кто-то из друзей шутил: в любви теряют рассудок, в браке замечают потерю. Костя не замечал. И все же, наверное, прав Пушкин: брак холостит душу.
Лучшее время любви – между серебряной и золотой свадьбой. Пожить в этом сладостном времени не доведется – жены у него нет. Сколько лет мужчине в этом периоде? От пятидесяти до семидесяти пяти, примерно так. Костин нынешний возраст вписывается. Следовательно, не все утрачено, есть еще шанс испытать любовь, пусть и не в браке, но с Наташей ли?
А он, так ли он нужен Наташе? Разумеется, какая баба от миллионов откажется? Да и в постели ей с ним хорошо, коли не врет. Впрочем, играть Наташа не умеет. Но сидит в ней какая-то заноза, мешает радоваться жизни. Лучше сказать, червь, поедающий изнутри. Ни с того ни с сего взбрыкивает, сходит с глузду, мечется, места себе не находит, пьет, после смиряется, приходит в норму. И тоже больше всего любит одиночество, хотя не признается. Два одиночества вместе не уживаются.
Словно напророчивает Костя – Наташа вдруг засобиралась в Бруклин. Давно не была, почту надо забрать, может, ответы пришли на разосланные резюме относительно работы, и вообще…
– Отдохнешь от меня, заскучаешь… А то и впрямь семейка образуется.
– Ты же хочешь этого.
Тебе кажется, – тоном, в котором явно звучит: забудь, что я лепетала по пьяни. – Говорят, обворожительную женщину и великолепного мужчину часто разделяет сущий пустяк: то, что они состоят в браке друг с другом.
Наташа уезжает, и он, стыдясь признаться себе, чувствует облегчение.
Она звонит поздно вечером, когда Костя, утомленный писаниной, уже в постели.
– Хай! Что делаешь? Отдыхаешь от трудов праведных? – Голос веселый, размагниченный – значит, опять выпила, безобманчиво определяет Костя. И шум странный, музыка. – Я в баре в Сохо с компанией с бывшей работы. Любят меня, не забывают. Ты не обижайся, я поживу дома немного. Уж извини, ладно?
Две следующие недели общаются они по телефону: Костя звонит почти каждый вечер, Наташа же тогда, когда у нее хорошее настроение, а оно появляется в основном во время или после очередной поддачи – в секрете такое времяпрепровождение от Кости не держится. Это не мешает ей пройти два интервью с шансами на устройство.
– Скучаешь, котик? Твоя киска скоро появится, – заверяет его во время очередного разговора.
