("Близость милого", 1859-1862)
Ошибка Дельвига - случайность? Или ее можно объяснить особенностями немецкого языка?* Нет, дело обстоит сложнее. Секрет ее в уже отмеченных выше свойствах, характерных и для стихотворения Баратынского "Разлука".
______________
* Подробная история русских переводов этого произведения Гете
рассказана в моей книге "Поэзия и перевод", Л.-М., "Советский
писатель", 1963, с. 120-132. См. также книгу В.М.Жирмунского "Гете в
русской литературе", Л., Гослитиздат, 1937, с. 110 и дальше.
У лирической поэзии есть особая черта, характерная для всех произведений этого поэтического рода,- неопределенность. Герой стихотворения, будь то "я" поэта или возлюбленная, друг, мать, к которым поэт обращает свою речь, достаточно нечеток, чтобы каждый читатель мог подставить на его место себя или свою возлюбленную, своего друга, свою мать. Нет у него имени, характерной внешности, точного возраста, даже исторической прикрепленности, даже порой национальности. Он бывает чаще всего обозначен личным местоимением - я, ты, он. Мы помним наперечет лирические стихи, в которых героиня названа по имени - как в "Зимней дороге" Пушкина:
Скучно, грустно... Завтра, Нина,
Завтра, к милой возвратясь,
Я забудусь у камина,
Загляжусь не наглядясь.
Или как в блоковском стихотворении "Черный ворон в сумраке снежном..." (1910):
Снежный ветер, твое дыханье,
Опьяненные губы мои...
Валентина, звезда, мечтанье!
Как поют твои соловьи...
Да и то оба эти имени - Нина у Пушкина, Валентина у Блока - условны. Они потому и отличаются особой выразительностью, экспрессией, что нарушают обычный для лирики закон безымянности.
Стихи - произведения глубоко личные. Каждое восходит к какому-то эпизоду жизни, к человеку, с которым связывала дружба или любовь. Но без специальных комментариев в этом разобраться нельзя - да, в сущности, и не надо. Стихи пишутся поэтом не для того, чтобы читатели, проникшись любопытством, устанавливали по примечаниям, кого именно он, поэт, целовал, кому адресовал свои строки. Что и говорить, "гений чистой красоты" - это реальная женщина, и звали ее Анна Петровна Керн, та самая, которой Пушкин писал по-французски в одном из писем: "Наши письма, наверное, будут перехватывать, прочитывать, обсуждать и потом торжественно предавать сожжению. Постарайтесь изменить ваш почерк, а об остальном я позабочусь.- Но только пишите мне, да побольше, и вдоль, и поперек, и по диагонали (геометрический термин)... А главное, не лишайте меня надежды снова увидеть вас... Отчего вы не наивны? Не правда ли, по почте я гораздо любезнее, чем при личном свидании; так вот, если вы приедете, я обещаю вам быть любезным до чрезвычайности - в понедельник я буду весел, во вторник восторжен, в среду нежен, в четверг игрив, в пятницу, субботу и воскресенье буду чем вам угодно, и всю неделю - у ваших ног" (28 августа 1825 г.- из Михайловского в Ригу).
Написано это письмо ровно через месяц после того, как были созданы бессмертные стихи:
Я помню чудное мгновенье:
Передо мной явилась ты,
Как мимолетное виденье,
Как гений чистой красоты...
Ну вот, теперь вы знаете, что Пушкин советовал "гению чистой красоты" писать ему "и вдоль, и поперек, и по диагонали", что он учил молодую женщину, как обманывать нелюбимого мужа, а за две недели до того он ей писал и того игривее: "Вы уверяете, что я не знаю вашего характера. А какое мне до него дело? очень он мне нужен - разве у хорошеньких женщин должен быть характер? главное - это глаза, зубы, ручки и ножки - (я прибавил бы еще сердце,- но ваша кузина очень уж затаскала это слово)... Итак, до свидания и поговорим о другом. Как поживает подагра вашего супруга? Надеюсь, у него был основательный припадок через день после вашего приезда... Божественная, ради Бога, постарайтесь, чтобы он играл в карты и чтобы у него сделался приступ подагры, подагры! Это моя единственная надежда!" (13-14 августа 1825 г.)
Пушкин гениален и в письмах. А все же чем ты, читатель, обогатишься, узнав, как Александр Сергеевич желал подагры мужу Анны Петровны, старому генералу, за которого она вышла шестнадцати лет? Разве ты теперь лучше поймешь великие строки?
И сердце бьется в упоенье,
И для него воскресли вновь
И божество, и вдохновенье,
И жизнь, и слезы, и любовь.
("К ***", 25 июля 1825)
"Мимолетное виденье", "гений чистой красоты" не имеет и не может иметь имени, отчества, фамилии. Да и "я" - "я" стихотворения - не имеет этих анкетных данных. В поэзии высказана совсем другая, высшая правда, куда более подлинная, чем то, что мы читаем в изящно-шутливых, галантных письмах Пушкина, изложенных безукоризненным французским языком. В этих письмах светский роман, обращение на "вы", игривые шуточки насчет глаз, ножек и ручек хорошеньких дам. Здесь, в стихотворении, обращение поэта к человечеству - поэта с трагическим уделом, обреченного на жизнь "в глуши, во мраке заточенья", "без слез, без жизни, без любви", воскресшего из мертвых благодаря открывшемуся ему совершенству, нахлынувшей на него высокой страсти.
Чем же могут быть интересны письма Александра Сергеевича к Анне Петровне? Во-первых, тем, что нам дорог сам Пушкин - и каждый миг его существования, его краткой и бурной жизни, и каждая строка его изумительной прозы. Во-вторых, тем, насколько реальный жизненный эпизод не похож - да, не похож на родившееся благодаря этому мигу гениальное творение поэзии.
Что ты бродишь, неприкаянный,
Что глядишь ты не дыша?
Верно, понял: крепко спаяна
На двоих одна душа.
Будешь, будешь мной утешенным,
Как не снилось никому,
А обидишь словом бешеным
Станет больно самому.
Этот лирический шедевр создан в 1922 году Анной Ахматовой. Какая резкость характеристик! И его - любящего до немоты, благоговеющего "не дыша", но и способного на бешенство. И ее - любящей с нежной страстью, "как не снилось никому", и с самоотверженной беззащитностью. Кто он? Комментарии могут рассказать об этом, но зачем? Он - мужчина, достойный такой любви, и этого довольно. Стихотворение Ахматовой раскрывает читателю любовь, какой он до того не знал,- пусть же читатель видит в этих восьми строках себя, и свою нежность, и свою страсть, и свое бешенство, и свою боль. Ахматова дает эту возможность почти любому из читателей - мужчин и женщин.
Умолк вчера неповторимый голос,
И нас покинул собеседник рощ.
Он превратился в жизнь дающий колос
Или в тончайший, им воспетый дождь.
И все цветы, что только есть на свете,
Навстречу этой смерти расцвели.
Но сразу стало тихо на планете,
Носящей имя скромное... Земли.
Стихи эти, созданные Ахматовой в 1960 году, названы "Смерть поэта". Кто же это? Кого имеет в виду Ахматова? Кто умер в 1960 году? Кто воспевал дождь? Самое важное вот что: умер поэт, и на планете Земля сразу воцарилось безмолвие. Речь не об имени, а о том, что поэт равновелик планете, что он и при жизни, и после смерти - часть природы, плоть от ее плоти, "собеседник рощ", понимавший безмолвную речь цветов. Даже в этом случае, когда имеется в виду смерть человека, имя которого знают все, определенность не входит в замысел лирического поэта и не углубляет художественной перспективы стихотворения.
Впрочем, здесь дает о себе знать другое свойство лирики многосмысленность, о которой пойдет речь ниже. Достаточно произнести имя "Пастернак", и сочетания слов, казавшиеся до сих пор общими, начнут вызывать конкретные ассоциации. "Собеседник рощ"?.. Для Пастернака сад, парк, роща были самым полным осуществлением природы, они были живыми существами, с которыми он и в самом деле не раз вступал в беседу:
...И блестят, блестят, как губы,
Не утертые рукою,
Лозы ив, и листья дуба,
И следы у водопоя.
("Три варианта", 1915)
А дождь - это его любимое состояние природы, родственная стихия. Пастернаку одинаково близки и "сиротский, северно-сизый, сорный дождь" Петербурга ("Сегодня с первым светом встанут...", 1914), и осенний ливень, после которого "...За окнами давка, толпится листва / И палое небо с дорог не подобрано" ("После дождя, 1915), и еще другой, о котором сказано: "...дождь, затяжной, как нужда, / Вывешивает свой бисер" ("Пространство", 1947). Только Пастернак мог увидеть цветы так:
Сырой овраг сухим дождем
Росистых ландышей унизан.
Но и только он мог сказать о себе и о березовой роще, как о равноправных партнерах:
И вот ты входишь в березняк,
Вы всматриваетесь друг в дружку.
("Ландыши", 1927)
Наверное, каждого лирического поэта можно назвать "собеседником рощ", и, надо думать, каждый воспевал дождь; поэтому стихотворение "Смерть поэта" имеет, как мы видим, общий смысл. Но применительно к Борису Пастернаку те нее обороты звучат особо - очень уж у него особые были отношения с рощами и дождем; поэтому содержание меняется, когда отвлеченный "поэт" становится конкретным Пастернаком,- появляется еще одна ступенька содержания. Возникает то, что мы называем "лестница смыслов".
