20
POV Лана
В спортивном зале гремит танцевальная музыка, под потолком парят сетки белых и синих гирлянд. Нарядные старшеклассники радуются окончанию официальной программы со стихами и поздравлениями и уходят в веселый кутеж: болтают, танцуют, фотографируются и снимают видео, которые уже завтра будет стыдно смотреть, но зато этот вечер многие запомнят надолго. Группа пиратов из десятого «Д» водит сумасшедший хоровод вокруг русалки Жанны и Капитана Джека-Никиты Воробья. Одиннадцатый «Б» решил устроить пижамную вечеринку. Вика в шелковой сорочке и с маской для сна, усыпанной стразами, конечно, хороша, но Костя в тапочках Снежного человека с длинными когтями и в меховой шапке-ушанке все-таки ее превзошел.
– Лана! Катя! Давайте сфоткаемся! – кричит Женька, размахивая в воздухе волшебной палочкой с наконечником в виде полумесяца.
Собираемся вместе с одноклассниками у фотозоны. Каких мультяшных персонажей среди нас только нет: Сейлор Мун, Такседо Маск, Леди Баг и Супер-Кот, Гринч, Лунтик, Кот-в-сапогах и, конечно же, Шрек. Делаем несколько общих кадров, а после Катя похищает меня для индивидуальной фотосессии Мериды из мультфильма «Храбрая сердцем». Безостановочно жму на экран телефона, фотографируя подругу на фоне стены из серебристых ниспадающих лент. Она взмахивает длинной зеленой юбкой и прикладывает руку ко лбу, принимая позу задумчивой принцессы, а после показывает дикий оскал, изображая свирепого гризли.
– Давай теперь ты, Рапунцель, – хихикает Катя, забирая телефон из моих рук.
Поправляю тонкую диадему на макушке и отбрасываю локоны от лица. Шагаю к стене, вытаскивая из-за пояса сиреневого платья верного друга своей героини – хамелеона и прижимаю его к груди. Катя делает несколько снимков и подходит ближе, недовольно морща лоб:
– Вот если бы ты взяла сковороду, как я говорила, то все бы узнали твой образ. А так ты похожа на обычную девочку с игрушкой.
– Я Рапунцель после стрижки! Что тут непонятного?! Неужели никто не смотрел мультик до конца?!
Она качает головой и опускает взгляд на мобильники, что держит в обеих руках:
– Сейчас фотки скину и верну.
Расплываюсь в понимающей улыбке, потому что общая спальня открывает множество секретов. Катя вечерами переписывается с каким-то парнем, очень активно и причем уже довольно давно. Она не рассказала мне всех деталей, но по ее вспыхивающим счастьем глазам при взгляде на входящие сообщения и так понятно, что это романтическое увлечение, которое поглотило ее с головой.
– Собираешься отправить парочку фоток своему ухажеру? – спрашиваю я, покачиваясь рядом с подругой.
– Он не мой ухажер, – дергано отвечает Катя. – Мы просто общаемся.
– Лад-но, – произношу медленно, теряя веселый настрой. – Не надо так нервничать.
– Я и не нервничаю, – напряженно произносит она и вручает мне телефон.
– Кать…
– Все нормально!
– И поэтому ты кричишь?
– Извини, – понуро отзывается она. – Просто он какой-то странный в последнее время. Раньше мне казалось, что мы во всем понимаем друг друга, но вчера вечером…
– Что вчера вечером?
– Ничего, – отмахивается она. – Забудь.
Это ее любимый ответ после переезда ко мне. Как же так? Подруги мы или кто?! Наклоняю голову, заглядывая ей в глаза:
– Кать, может, это из-за того, что вы до сих пор переписываетесь под никами? Не пора ли познакомиться по-настоящему?
– Не уверена, что мне это нужно. Он не местный, мы вряд ли когда-нибудь встретимся.
– И все равно, жизнь непредсказуема. Кто знает, что будет завтра?
Катя вымученно улыбается и кивает подбородком, смотря мне за спину:
– А вот и генерал. Что у него за костюм? Я думала, вы будете парочкой: Рапунцель и Флин-Юджин.
Оборачиваюсь, безошибочно находя Елисея в толпе. Темно-серые зауженные брюки, светлая рубашка с неизменно закатанными рукавами, а поверх плотный жилет, подчеркивающий широкие плечи. На макушку натянута британская клетчатая кепка, из-под которой торчат короткие темные пряди волос, и только затылок коротко выбрит. Светлана и в этот раз отлично постаралась, повторив и усовершенствовав предыдущую стрижку.
– А-а-а, – тянет Катя. – Это «Острые козырьки»?
– Ага, – отвечаю я, разглядывая генеральскую свиту, одетую в похожий стиль британских гангстеров.
Елисей оборачивается, словно почувствовав мое внимание. Пересекает зал, медленно приближаясь, и сердце по обыкновению сходит с ума на пару с рассудком. Его уверенность – точно крепкая хватка на горле, взгляд не отвести. Улыбаюсь, и он дарит мне легкую улыбку в ответ, останавливаясь напротив.
– Фото на память! – с энтузиазмом кричит Катя.
Елисей обнимает меня за талию и наклоняется к лицу. От воротника его рубашки чувствуется свежий хвойный аромат, приносящий спокойствие.
– Ребят, вам бы в ЗАГС, – говорит Катя, но я едва ее слышу.
Елисей смотрит на мои губы и спрашивает:
– Прогуляешься со мной?
«Я с тобой и в окно выпрыгну», – проносится в мыслях.
– Кать, мы… – обращаюсь я к подруге.
– Конечно! – бросает она и отходит к одноклассникам.
Елисей берет меня за руку и уводит из шумного спортивного зала. Проходим по коридору, по пути попадается еще несколько парочек, решивших уединиться. Находим свободный уголок на первом этаже в крыле младшеклашек, сквозь окна льется свет фонарей школьного двора, в котором кружатся пушистые снежинки. Елисей перебирает мои пальцы и мягким давлением гладит костяшки. Снимаю его кепку и провожу свободной ладонью по волосам.
– Тебе идет эта стрижка, – шепотом произношу я, смущаясь от порыва откровений.
Елисей дергает бровями и отводит взгляд. Упс! Кажется, не только я застеснялась. Ну надо же! А что еще я могу? Подхожу ближе, не оставляя между нами расстояния, и касаюсь ладонью его гладкой теплой щеки. Елисей глубоко вдыхает, его веки подрагивают и опускаются. Приподнимаюсь на носках и целую расслабленные губы, которым нужно лишь мгновение, чтобы откликнуться. И все, нет больше ни времени, ни пространства, только чувства и ощущения, затмевающие собой весь мир.
Так странно и глупо все начиналось, так бестолково и наигранно, но сейчас… Нет ничего более настоящего, что пылает между нами. Каждое касание обжигает, воздух наэлектризован и сладок, точно майский цветочный мед. Елисей крепко обнимает меня с долей отчаяния и восхищения, и я чувствую, как дрожь прошибает его насквозь. Мои собственные бластеры, а значит, теперь мы оба вооружены.
– Лана, – сквозь сбивчивое дыхание произносит Елисей и прижимает меня к груди, касаясь щекой макушки.
– Да, Томас Шелби? – тихо смеюсь я, потираясь носом о его шею.
– Что делают книжные герои в таких ситуациях?
– Странный вопрос.
– Мне нужна инструкция.
– А что, фантазии уже не хватает?
– Ее хватает только на то, чтобы зацеловать тебя до смерти, – усмехается он.
– Я хочу жить! – взвизгиваю я, получая горячий поцелуй в висок.
– Тогда раскрывай тайны романов.
– Ну-у-у… – тяну я, мысленно перебирая варианты. – О! Вспомнила! Плохие парни никогда не делают ничего милого на виду у
