жаром, узел в животе с новой силой затянулся, извиваясь внутри. В горле пересохло. Она ощущала горячую ладонь Артема на своей руке. Ей нравилось это, удивительное, ни на что не похожее чувство.
– Домой? – спокойным тоном произнес Артем.
Вера кивнула.
Обратно они добирались на машине, которую Артем заранее припарковал возле моста.
Автомобиль рассекал темноту, пролетая мимо гирлянды фонарей.
Вера прокручивала в голове последние события. Ухо горело, напоминая о прикосновение его губ. Сердце выскакивало из груди. Он молчал.
В путаном беге мыслей, она расслышала, вопрос, который заставил ее насторожиться. Как только мысль приобрела очертания и сложилась в слова, Вера произнесла вопрос вслух:
– Как ты узнал об аварии?
Артем крепче сжал руль.
– Не возражаешь, я закурю?
Вера помотала головой.
Он открыл окно, а затем закурил сигарету. Не отрывая взгляд от дороги, он рассказал ей о том, что умеет предвидеть некоторые события. Вкратце пересказал свое видение в электрички. Они подъехали к ее дому, Артем ждал, в ответ какие-нибудь слова, вопросы, но Вера молчала.
Ей было трудно это осознать, вникнуть в суть мысли и зацепиться за значение слов. Мысль не приобретала определенного очертания, а следовательно, не несла в себе идеи. Она являлась чужой и совершенно непонятной.
Не взглянув на него и не произнеся ни слова, Вера вышла из машины и скрылась в подъезде.
34
Несмотря на ночь, воздух оставался душным и липким. Люди уже и не мечтали о прохладном вечере. Только во сне можно было почувствовать, как холодный ветерок обдувает кожу и играет волосами. Но чаще людям снилась жаркая пустыня, с ее бесконечными писками и прекрасный оазис вдалеке.
Бар «Inferno» растворился во тьме. Анна вышла из переулка на освещенную фонарями улицу. Редкие машины и влюбленные парочки, люди страдающие бессонницей и просто те, кто любит ночь и ходьбу. Немноголюдно.
Ночью, когда все спят, кажется, что существуешь только ты. Мир в твоих руках, потому что больше ни кого нет. Тьма и ты. Некоторым нравится это ощущение, они считают, что мир принадлежит только им одним. Выходят по ночам и бродят во тьме, стараясь в полной мере насладиться своей значимостью. Строят грандиозные планы, пока не взойдет солнце. Есть те, кто во тьме себя обличает, оставаясь один на один с монстром. В ночной тишине люди слышат свои мысли, и им становиться страшно. Для них ночь является кошмаром, который каждый раз возвращается снова и снова.
Кто бродит во тьме заставляя трепетать твое сердце? Кто, забыв про сон, наблюдает за тенью? Кто прячется от мыслей в ночном клубе? Кто с упоеньем вдыхает аромат ночи? Кто, заглядывает в окна, разыскивая тебя? Может это ты?
Заиграла короткая мелодия. Анна, приподняла подол платья. А затем, вынула телефон, из-под черной подвязки, на ноге. Пришла смс:
«Детка, пора поработать».
Она спрятала телефон. Выпрямила спину, расправила плечи, приподняла подбородок и закрыла глаза. Через пару секунд во тьме век вспыхнул желтый цвет. Яркие вспышки желтого фейерверка. Она вдохнула горячий воздух и почувствовала специфический запах с нотками гвоздики. Раскрыв глаза, осмотрелась, приподняв нос кверху, Анна втягивала ноздрями воздух, пытаясь учуять источник запаха. Обойдя несколько домов и постоянно принюхиваясь, как обученная ищейка, она наткнулась на желтый шлейф аромата гвоздики. Следуя вдоль него, она заметила призрака, который тут же попытался ускользнуть через дома. Пролезая там, где у Анны не было возможности пройти. Но черный кристалл явно замедлил скорость передвижения призрака. Проследить его путь не составило труда. Пройдя пару километров принюхиваясь и периодически находя и снова теряя шлейф, Анна настигла призрака. Он уже почти не имел возможности передвигаться. Черный кристалл вернул ему притяжение к земле, и тяжесть плоти.
Анна вдыхала желтый воздух, медленно приближаясь к призраку. Карие глаза приобрели желтоватый оттенок.
– Может, хватит бегать!? Ты же знаешь, я все равно тебя поймаю. – Медленно, с надменным оттенком лени произнесла она.
– Ты Анна?
Она кивнула головой, слегка приподняв уголки рта.
– О тебе много говорят.
– Хорошее? – В ее глазах сверкнули желтые блики и расплылись по радужке, сделав взгляд загадочным и опасным.
– Разное…– отозвался дрожащий голос, но затем уже более решительно добавил. – Дай мне немного времени. Я не закончил одно очень важное дело.
– Если ты слышал, что обо мне говорят. Тогда знаешь, я ни кому не дою времени. Для вас оно слишком драгоценно.– Анна подошла совсем близко к призраку, выдыхая слова ему в лицо.– И когда вас лишаешь единственного что есть, это забавляет.
– Неужели в тебе нет жалости…Знаешь, а мне интересно, что он тебе пообещал. Деньги? Славу? Любовь? – Дрожь в голосе усилилась.
– Жизнь.
– И ты поверила? – На мгновение голос стал решительным и нахальным.
– Да, а что мне оставалось. В момент, когда он появился, я уже чувствовала, как слабело мое тело, а душа стремилась вырваться из оболочки. Но мне нельзя было умирать. Нельзя. У меня были младшие сестры. Наши родители уже давно покинули этот мир. И я должна была заботиться о сестрах. Я обещала. У меня не было выбора.
– Ну и как, рада, что сохранила жизнь!?
Вино и наглость призрака развязали Анне язык. Обычно беседы с призраками ограничивались:
«– Пожалуйста, не надо». В ответ они слышали лишь слова приговора.
Но сегодня день Рождения. Можно побыть сентиментальной.
– В моем сердце всегда будет жить боль. Да, дьявол подарил мне жизнь, но забрал ее у сестер. В моей душе лишь страдания. Дьявол забрал все, что мне было дорого. Вот поэтому во мне нет чувств жалости к таким как вы. Которые хотят оттянуть свою смерть, а после смерти избегают ухода. Я ненавижу вас!
– Потому что мы такие же, как ты.
– Хватит! – Анна подняла черный кристалл и прошептала. – Час пришел. Займи свое место. Иди домой!
Желтоватый дух мужчины начал рассеваться и превращаться в бесформенную дымку, которую затянуло в кристалл. Улицу окутала черная пелена, постепенно оседающая на асфальт.
Желтизна исчезла из Аниных глаз. В ушах эхом отдавались последние слова духа.
– Одинокая стерва!
Анна грустно улыбнулась: Точнее не сказать. Пожалуй, хватит на сегодня, пора домой одинокая стерва.
33
Ночью Вера так и не смогла заснуть, пытаясь осознать, что же произошло накануне. Если точнее, она не пыталась, мысли сами лезли в голову, заставляя нервничать и не давая уснуть. На следующий день она не пошла в университет. Бродила по городу, пытаясь ясно взглянуть на ситуацию. Ей не удавалось понять слова Артема, но и прогнать их, она не могла. Они так и повисли в воздухе не принятые и не отвергнутые.
Нервозность облепляла ее кожу, и нарастало толстым слоем. Разболелся живот, и ужасно гудела голова. Вера пыталась заглянуть в себя, понять что чувствует. Спокойно оценить произошедшее не удавалось. Подвешенное состояние усугубляло ситуацию. Она не могла ни решить проблему, ни отпустить ее. Она не могла даже определить саму
