быстрые, что у меня не было времени обдумать ответ. По прошествии часа он посмотрел на меня со счастливой улыбкой. Ну вот, сказал он, я полагаю, что тут мне нечего делать. Что это значит? Что у вас прекрасное состояние здоровья для вашего возраста. Как интересно, сказал я, в точности то же самое сказал мне ваш дед, когда мне было сорок два, как будто время не движется. Такое можно сказать всегда, заметил он, потому что возраст есть возраст. А я, провоцируя его на пугающее заявление, сказал: однако все кончается смертью. Да, сказал он, но не легко прийти к ней в таком хорошем состоянии, как ваше. Я искренне сожалею, что не могу быть вам полезен.
Все эти воспоминания хороши, однако накануне 29 августа, переступая чугунными ногами вверх по ступенькам своего дома, я почувствовал невероятную тяжесть столетия, которое бесстрастно ожидало меня. И я снова увидел
Флорину де Диос, мою мать, в постели, которая была ее постелью до самой ее смерти, и она благословила меня так же, как сделала это в последний раз, когда я ее видел, за два часа до смерти. Я разволновался, поняв это как последнее предвестье, и позвонил Росе Кабаркас, чтобы она сегодня же вечером привела мне девочку, поскольку вижу теперь, что не сбудутся мои мечты прожить до последнего дыхания мой девятый десяток. Я еще раз позвонил ей в восемь часов, и она повторила, что сделать это невозможно. Нужно сделать, во что бы то ни стало, покричал я ей перепуганно. Она положила трубку, не попрощавшись, но через пятнадцать минут позвонила снова:
– Ладно, она тут.
Я пришел в двадцать минут одиннадцатого и сдал Росе Кабаркас последние карты моей жизни, распорядился относительно девочки после моего ужасного конца. Она решила, что на меня произвело такое впечатление убийство в ее доме, и поддела: если собрался умирать, то, сделай одолжение, не здесь. Но я ответил: случись что, скажешь, что меня сбил поезд на Пуэрто-Коломбиа, эта жалкая жестянка, не способная сбить даже комара.
Готовый ко всему, в ту ночь я лег на спину в ожидании последней боли в первый миг моего девяносто первого года. Услышал далекие удары колокола, почувствовал аромат души Дельгадины, спавшей на боку, услышал чей-то крик у горизонта и рыдания того, кто, возможно, умер в этой комнате сто лет назад. И тогда я погасил свет с последним вздохом, сплел свои пальцы с ее, чтобы повести ее за руку, и сосчитал двенадцать ударов полуночи на колокольне, глотая последние слезы, пока не запели ранние петухи, и тогда разлился благовест и взвились праздничные фейерверки во славу и честь того, что я жив и здоров в мои девяносто лет.
Первое, что я сказал Росе Кабаркас, было: я покупаю у тебя дом, весь, с лавкой и садом. Она ответила: давай заключим уговор стариков: тому, кто переживет, остается все, что принадлежало другому, и подпишем у нотариуса. Нет, потому что когда я умру, все должно достаться ей. Какая разница, сказала Роса Кабаркас, я позабочусь о девочке, а потом оставлю ей все, и твое и мое, у меня никого больше нет в этом мире. А пока давай поставим в твоей комнате кондиционер, оборудуем хорошую туалетную комнату и чтобы были твои книги и твоя музыка.
– Думаешь, она согласится?
– Ах, мой грустный мудрец, ты, конечно, старый, но ведь не идиот, – захохотала Роса Кабаркас. – Эта бедняжка с ума сходит от любви к тебе.
Я вышел на сияющую улицу и первый раз в жизни узнал самого себя у горизонта моего первого столетия. Мой дом, тихий и убранный, в четверть седьмого утра начинал заливать радужный свет счастливой зари. На кухне в полный голос пела Дамиана и кот, живой и здоровый как никогда, обвил хвостом мои щиколотки и пошел со мной к письменному столу. Я приводил в порядок стол – пожелтевшие бумаги, чернильница, гусиное перо – когда солнце прорвалось сквозь миндалевые деревья парка и почтовое речное судно, задержавшееся на неделю из-за засухи, с ревом вошло в портовый канал. Наконец-то настала истинная жизнь и сердце мое спасено, оно умрет лишь от великой любви в счастливой агонии в один прекрасный день, после того как я проживу сто лет.
Май 2004
Жил Висенти (ок. 1470 – ок. 1536 гг.) – выдающийся португальский драматург и поэт-сатирик. – Здесь и далее примеч. пер.
Народная португальская песенка.
Игра слов: от исп. angel (ангел) и лат. vicarius (заменяющий, помощник).
Диалект жителей острова Кюрасао, представляющий смесь португальского, испанского, голландского языков и местных наречий.
Главный город департамента Боливар на севере Колумбии, крупный порт.
Спиртной напиток из сока сахарного тростника.
Меренге и кумбия – народные колумбийские танцы.
Пульгада – старинная испанская мера длины, соответствует 23 мм.
Столица и крупнейший порт Республики Суринам.
В Колумбии всех лиц арабского происхождения в народе называют «турками».
Фрэнсис Дрейк (ок. 1545–1595 гг.) – английский мореплаватель и пират. Совершил несколько плаваний к берегам нынешней Латинской Америки, занимаясь работорговлей и пиратскими набегами на испанские корабли и владения.
Монастырь назван в честь католической святой Клары, основательницы женского францисканского ордена, члены которого называются клариски. – Здесь и далее примеч. пер.
Экзорцизм – обряд изгнания злых духов из одержимого с помощью заклинаний и магических действий.
Гарсиласо де ла Вега(1503–1536) – испанский поэт-классик.
МеЛКАЯ КОЛУМБИЙСКАЯ МОНЕТА. – ЗДЕСЬ И ДАЛЕЕ ПРИМЕЧ. ПЕР.
Запеканка.
Чернильница, письменный прибор (ит.).
У автора, Г. Гарсиа Маркеса: «две тысячи пятьсот лет назад».
Роман Торнтона Уайлдера.
