был не готов к началу следующего этапа, намного более ответственного, чем первый. Но так всегда бывает в жизни: готов ты или нет, а приступать к обозначенным задачам придется, ведь сама по себе эта готовность ничего не значила, это было лишь самовнушение, набор слов в уме, не более того.
Вместе с группой они решили отметить завершение обучения и отправились поздно вечером в бар. Сергей поначалу не хотел, он говорил: чему радоваться? Но его друг из группы, Диего, у которого тоже болел близкий и который был намного старше и мудрее его, сказал ему:
– Такое бывает раз в жизни. Надо отметить, чтобы постараться запомнить эти мгновения и пронести их через все свои дни.
Среди докторов, приехавших в Бразилию со всего света, была врач из Канады – тонкая, темноволосая, с игривым каре, особенно маняще качавшимся, когда она улыбалась или смеялась. Она любила шутить и не разделяла всеобщего заунывного тона группы, у каждого члена которой на родине кто-то болел. Она приехала совсем по другой причине – заинтересовалась протоколом, потому что хотела использовать его для своей медицинской карьеры. Все мужчины в группе втайне были немного влюблены в нее с первого дня – так обаятельна была ее улыбка, так загадочно блестели ее миндалевидные, словно выведенные на лице густой тушью, глаза.
Она носила джинсы и широкую футболку, не использовала декоративную косметику, нисколько не подчеркивая свою женственность. Если присмотреться, то она и не была красавицей – щуплое тело не имело манящих изгибов, шея была слишком тонкой для головы, казавшейся объемной из-за каре, а кожа была болезненно-бледной, и спустя уже пару дней, проведенных в Сан-Паулу, покрылась неприятной сыпью – крапивницей. Но все это не имело значения для окружающих, всем хотелось слышать ее веселый голос, ее смех, и Сергею тоже. Он купался в ее солнечной улыбке и ловил каждый ее взгляд.
Габриела, уже зная его историю, лишь по пересечениям их таинственных взглядов полагала, что он готов забыть о прошлом, об обязательствах перед своей девушкой, лишь бы быть с ней. Но она не осуждала его за ветреность.
В баре густые тени ложились на лица, особенно на веки, придавая им болезненный вид. Женщины пили коктейли, мужчины – пиво, лишь Сергей попросил колу – он по-прежнему не употреблял спиртное.
– Сережа! – воскликнула Габриела, уже выучив его ласковое русское имя, и повисла у него на плече. – Мы собрались здесь отметить такое событие в жизни, а ты не пьешь! Не каждый день ты на пороге фантастических медицинских открытий! Один раз можно отступить от правил, а?
– Нет, – Сергей мотал головой, сдержанно улыбаясь. Ее прикосновения обжигали плечо.
– А ты знаешь, что у нас в Канаде русские врачи очень ценятся? – спросила вдруг Габриела. – У меня коллега приехала из России, ей сделали шикарное предложение. И квалификацию никак не нужно подтверждать.
Их приятели – американец и бразилец, седовласые и упитанные мужчины, – переглянулись между собой, будто поняв наконец, кому Габриела отдала предпочтение.
Она и еще одна молодая врач рвались на танцпол, но мужчины оказались слишком старомодными и не отходили от барной стойки. Однако, когда заиграла медленная песня Брайана Адамса, американец внезапно подошел к Габриеле и пригласил ее на танец. Она, смеясь, подала ему игриво свою тонкую руку. Он был женат, у него были взрослые дети, и, конечно, он был стар для нее, потому его ухаживания невозможно было принять всерьез, да то были и не ухаживания, а только драгоценный миг молодости, который он урвал у времени благодаря Габриеле. Взгляд Сергея застыл на их плавно качающейся паре – казалось, он не слышал общего разговора, тостов, речей, не видел лиц других пар, качающихся на волнах мелодии.
– Сергей? Очнись!
Он вздрогнул и посмотрел на Диего.
– Если ты так хотел пригласить ее, то пригласи, в чем проблема? Один танец ничего не значит.
Сергей долго смотрел на Диего, не находя слов. Он думал о том, что приятель неправильно понял его взгляд, как и другие, теперь с подозрительными улыбками смотревшие на него. Они решили, что он страдал, что был влюблен и изо всех сил противился запретному чувству. Никто из них не понимал многослойности его мыслей, их далеко устремляющийся извилистый путь – но так всегда было с ним, потому он молчал, молчал, ведь всего себя не объяснить чужим за несколько слов.
После танца Габриела бросала на Сергея лукавые взгляды, проверяя, возбудил ли танец с американцем в нем ревность, но тот смотрел на нее просто, без подспудных мыслей. Спустя полчаса опять заиграла медленная музыка, и тут уже Габриела сама позвала его танцевать, а Сергей, изумленный, пошел за ней.
Она еще не понимала, не предвидела, что все было ошибкой: и ее томные взгляды, и приглашение на танец, и даже страстный поцелуй, которым внезапно она наградила его под конец мелодичной песни Бон Джови.
2020 год, сентябрь
День разразился грозой, бесконечным ливнем и сверкающими паутинами молний, разбивающими темное небо на мелкие кусочки. Стена косого дождя была столь плотной, что размывала очертания кустарников, кедров, забора, словно отрезая их дом от внешнего мира. Но как же хорошо, как уютно было от этого, словно они в крепости, – и тепло полнило бешено стучащее сердце. А оно, в свою очередь, больно колотило в груди, все ускоряясь, словно готовясь прорвать ее насквозь… когда Юля подошла к Йохану, читавшему новости в телефоне.
– Произошло кое-что очень необычное, – начала было она. Йохан поднял на нее удивленный взгляд и отложил телефон. Она села рядом с ним на диван и, задыхаясь, рассказала о сообщении в соцсети. Она ждала чего угодно: взрыва гнева, обвинений в том, что довела Катю до рецидива, раздражения, молчания, – но совсем не того, что услышала:
– Как, ты говоришь, называется протокол?
Юля повторила.
– Никогда о нем не слышал. Любопытно.
Она сжала губы, предчувствуя его отказ. Да, в мечтах она уже унеслась далеко, все распланировала, как обычно, предсказала его согласие, совсем забыв, что он вряд ли даст его, вряд ли одобрит подобный эксперимент. Разница между тем, что она уже успела вообразить себе, и блеклой реальностью вдруг показалась ей катастрофической. Злость на саму себя стала подниматься в ней, а вместе с этой злостью – желание наказать себя любым способом: хоть подать на развод и испробовать любые, самые бессмысленные методы. Но Йохан молчал, сузив глаза и глядя как бы сквозь Юлю. Наконец он сказал задумчиво:
– Да, это все имеет смысл. Ведь витамин D имеет иммуномодулирующие функции.
– Разве? – поразилась Юля.
– Дело в том, что мы привыкли думать, что витамин
