Джон Голсуорси
Правосудие
Трагедия в четырех действиях
Перевод Н. Семевской и Д. Горфинкеля
ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА:
Джеймс Хау | юристы, владельцы
} адвокатской
Уолтер Хау, его сын | конторы.
Роберт Коксон, старший клерк.
Уильям Фолдер, младший клерк.
Суидл, мальчик-рассыльный.
Уистер, сыщик.
Каули, кассир банка.
Мистер Флойд, судья.
Гарольд Кливер, старый юрист, прокурор.
Гектор Фром, молодой юрист, защитник.
Капитан Данеон, кавалер ордена Виктории, начальник тюрьмы.
Преподобный Хью Миллер, тюремный священник.
Эдвард Клементс, тюремный врач.
Вудер, старший тюремный надзиратель.
Mоуни |
Клинтон } заключенные.
О'Клири |
Руфь Ханиуил, молодая женщина.
Адвокаты и стряпчие, зрители и приставы, репортеры, присяжные заседатели,
тюремные надзиратели, заключенные.
Время - начало XX века.
Действие первое. - Контора Джеймса и Уолтера Хау. Июльское утро.
Действие второе, - Зал суда. После полудня. Октябрь.
Действие третье. - Тюрьма. Декабрь. Сцена 1. - Канцелярия начальника тюрьмы. Сцена 2. - Коридор. Сцена 3. - Камера.
Действие четвертое. - Контора Джеймса и Уолтера Хау. Утро. Март, два года спустя.
ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ
Июльское утро. Кабинет старшего клерка в конторе Джеймса и Уолтера Хау, обставленный старомодной, видавшей виды мебелью красного дерева с потертой кожаной обивкой. По стенам ящики картотеки и планы земельных участков. Три двери. Две из них - рядом, в задней стене. Одна из этих двух дверей ведет в приемную, отделенную от кабинета старшего клерка только деревянной перегородкой с застекленной верхней частью. Когда дверь в приемную открыта, можно видеть широкую входную дверь, ведущую на каменную лестницу. Другая дверь, в центре сцены, ведет в кабинет младших клерков. Третья дверь - в кабинет владельцев фирмы. Старший клерк Коксон сидит за столом, складывая столбцы цифр в счетной книге и бормоча про себя. Это человек шестидесяти лет, в очках, приземистый, лысый, с честным лицом, напоминающим мопса. Он
одет в сильно поношенный сюртук и коричневатые в крапинку брюки.
Коксон. И пять - будет двенадцать, и три - пятнадцать, девятнадцать, двадцать три, тридцать два, сорок один. Четыре в уме. (Делает отметку на странице и продолжает бормотать.) Пять, семь, двенадцать, семнадцать, двадцать четыре и девять - да четыре в уме. (Опять делает отметку.)
Дверь из приемной открывается, появляется Суидл, мальчик-рассыльный, и закрывает за собой дверь. Это бледный шестнадцатилетний подросток со
взъерошенными волосами.
(Сердито и выжидательно.) Четыре в уме.
Суидл. Там спрашивают Фолдера, мистер Коксон.
Коксон. Пять, девять, шестнадцать, двадцать один, двадцать девять. Два в уме. Пусть обратятся к Моррису. Как фамилия?
Суидл. Ханиуил.
Коксон. А по какому он делу?
Суидл. Это женщина.
Коксон. Дама?
Суидл. Нет, просто женщина.
Коксон. Проси ее сюда. Отнеси ату книгу мистеру Джеймсу. (Закрывает книгу.)
Суидл (открывая дверь в приемную). Будьте любезны, войдите.
Входит Руфь Ханиуил. Высокая женщина двадцати шести лет, скромно одетая. У нее черные глаза и волосы, правильные черты, матово-бледное лицо. Она стоит не шевелясь. В ее позе непринужденное благородство. Суидл со счетной книгой
в руках уходит в кабинет владельцев фирмы.
Коксон (оглядываясь на Руфь). Молодого человека сейчас нет. (Подозрительно.) Изложите, пожалуйста, ваше дело.
Руфь (говорит деловитым тоном). Это личное дело, сэр.
Коксон. Мы не позволяем своим служащим принимать здесь знакомых. Может быть, вы оставите ему записку?
Руфь. Я бы хотела видеть его самого, если можно. (Прищурив темные глаза, бросает на Коксона чуть кокетливый взгляд.)
Коксон (преисполнившись начальственной важности). Это совершенно против правил. Что, если бы я стал принимать здесь своих знакомых! Это никуда не годится.
Руфь. Конечно, сэр.
Коксон (несколько озадаченный). Вот именно. А вы хотите видеть младшего клерка!
Руфь. Да, сэр. Мне необходимо видеть его.
Коксон (поворачивается на табуретке лицом к Руфи с негодованием, но и с любопытством). Но ведь здесь юридическая контора! Идите к нему домой.
Руфь. Его нет дома.
Коксон (растерянно). Вы его родственница?
Руфь. Нет, сэр.
Коксон (в полном замешательстве). Не знаю, что вам и сказать! Конторы все это не касается.
Руфь. Но что же мне делать?
Коксон. Боже мой! Почем я знаю!
Возвращается Суидл. Проходит через сцену в приемную, бросив на Коксона лукавый взгляд. Осторожно прикрывает за собой дверь с таким расчетом, чтобы
осталась небольшая щелка.
(Взгляд Суидла придал ему решимость.) Знаете ли, это не годится, это никуда не годится! Вдруг войдет кто-нибудь из хозяев.
С лестницы через приемную доносятся возня и смешки.
Суидл (просовывая голову в дверь). Там на лестнице какие-то ребятишки.
Руфь. Это мои дети.
Суидл. Утихомирить их?
Руфь. Они совсем маленькие, сэр. (Подходит на шаг ближе к Коксону.)
Коксон. Нельзя отнимать у него служебное время. Нам и так не хватает одного клерка.
Руфь. Это вопрос жизни и смерти.
Коксон (с новым приливом негодования). Жизни и смерти?!
Суидл. Фолдер пришел!
Из приемной входит Фолдер. Это бледный красивый молодой человек с бегающими, испуганными глазами. Он подходит к двери в комнату клерков и останавливается
в нерешительности.
Коксон. Ну, так и быть, поговорите минуту, хотя это совершенно против правил. (Взяв пачку бумаг, уходит в кабинет владельцев фирмы.)
Руфь (торопливо, тихим голосом). Он опять запил, Уил. Этой ночью чуть меня не зарезал. Я ушла с детьми, пока он не проснулся. Пошла прямо к тебе...
Фолдер. Я переменил квартиру.
Руфь. К сегодняшнему вечеру все готово?
Фолдер. Я взял билеты. Встретимся в одиннадцать сорок пять на вокзале у кассы. И ради бога не забудь, что мы муж и жена! (Смотрит на нее трагически-напряженно.) Руфь!
Руфь. Ты не боишься уехать, правда?
Фолдер. А ты забрала все вещи, свои и детей?
Руфь. Все пришлось оставить - я боялась разбудить Ханиуила. Унесла только один чемодан. А теперь я и близко к дому не могу подойти.
Фолдер (хмурясь). Сколько денег ушло зря!.. Много ли тебе нужно еще?
Руфь. Шесть фунтов. Я думаю, этого хватит.
Фолдер. Смотри, не проговорись, куда мы едем. (Про себя.) Там я все забуду.
Руфь. Если ты раскаиваешься, скажи. Пусть лучше он меня убьет, чем мне навязываться тебе.
Фолдер (со странной улыбкой). Нам нельзя оста-ваться здесь. Будь что будет, зато теперь ты моя.
Руфь. Ты только скажи, еще не поздно!
Фолдер. Уже поздно. Вот семь фунтов. Значит, у кассы, в одиннадцать сорок пять. Если бы ты, Руфь, не была так дорога мне!
Руфь. Поцелуй меня!
Они страстно обнимаются я затем отскакивают друг от друга, так как возвращается Коксон. Руфь поворачивается и уходит через приемную, Коксон
решительно направляется к своему столу и усаживается.
Коксон. Нехорошо, Фолдер!
Фолдер. Больше этого не повторится, сэр.
Коксон. В конторе это не полагается!
Фолдер. Да, сэр.
Коксон. Поймите меня: посетительница была расстроена, с ней были дети, н я позволил моим чувствам... (Открывает ящик стола и достает оттуда брошюру.) Возьмите-ка это: "Чистота семейного очага". Отлично написано!
Фолдер (с каким-то странным выражением лица берет брошюру). Благодарю вас, сэр.
Коксон. И вот что, Фолдер, пока еще не пришел мистер Уолтер: вы кончили ведомость, которую составлял Дэвис перед отъездом?
Фолдер. К завтрашнему дню я разделаюсь с ней окончательно!
Коксон. Уже неделя, как Дэвис уехал. Нехорошо, Фолдер! Ради личной жизни вы запускаете работу. Я, так и быть, не стану упоминать о посетительнице, но...
Фолдер (уходя в свою комнату). Благодарю вас, сэр.
Коксон удивленно смотрит на дверь, за которой скрылся Фолдер, затем качает головой и только берется за перо, как из приемной входит Уолтер Хау. Это интеллигентного вида человек, лет тридцати пяти. Голос у него приятный,
манера говорить вежливая, даже слегка извиняющаяся.
Уолтер. Доброе утро, Коксон!
Коксон. Доброе утро, мистер Уолтер!
Уолтер. Отец у себя?
Коксон (он все время говорит с Уолтером несколько покровительственным тоном, как с молодым человеком, который мог бы уже достигнуть в жизни большего). Мистер Джеймс здесь с одиннадцати часов.
Уолтер. Я был на выставке картин в Гилдхолле!
Коксон (глядит на него так, словно иного от Уолтера ждать и не приходится). Вот как!.. Д-да... Как насчет этого арендного договора Баултера: отсылать его консультанту или нет?
Уолтер. Что говорит по этому поводу отец?
Коксон. Я не беспокоил его.
Уолтер. Лишняя предосторожность не повредит.
Коксон. Это же такое пустячное дело: едва ли покроет расходы. Я думал, что вы сами могли бы вести его.
