могла проявиться, то сразу у двух? Сомневаюсь. Вероятность подобного есть, но не такая уж и высокая, как мне кажется. Вон у Чудориных 9 из 10 обладали одной из стандартных и простых стихий, а ведь у них поколения пробуждённых в предках.
Кроме того сейчас в руках у меня были документы обеих, их притащила Мария Ивановна Кощеева. В 16 обе выпустились из детского дома в Новгороде. Обе туда поступили 11 октября 2014 года (на день позже моего дня рождения). Но кое-что настораживало в этих бумажках ещё больше.
Я думал, что эта парочка сбежала из детдома или несёт за собой какую-то грустную прегрустную историю, учитывая их худобу, но вместо этого услышал:
— Аста мечтает стать актрисой, но в прошлом году провалилась. А я поступила в балетное училище, но сломала ногу и в итоге была отчислена. И нормальная у нас внешность! Это диета называется! — возмутилась моему вопросу девчонка с фамилией, соответствующей одному определённому клану.
— Да, да. Хватит лазить по моим вещам, нет больше чернил, — проворчал я. продолжая просматривать документы.
— А я ничего не ищу, просто осматриваюсь. Я же теперь тут буду убираться!
— Как-то ты быстро смирилась с подобной ролью.
— У нас Аста зарабатывала, пока я отвечала за домашние дела. Так что для меня ничего особенно не меняется.
Я отодвинул документы из детского дома и посмотрел на эту девчонку, которой сегодня исполнилось 18.
— Во-первых, у вас в этой подделке ошибка, у обеих одинаковый регистрационный номер о выпуске из казённого учреждения. Во-вторых, мне на это плевать, но правду мне потом расскажите. Иди, готовь, Кощеева. Скатерти я оставил на кухне. Со вчерашнего дня не забыла, как пользоваться?
— Нет, не забыла. Я что, совсем глупая? — возмутилась именинница и ушла, продолжая удерживать одной рукой зелёного и круглого заложника.
Дыроеду это определённо нравилось. Он приоткрыл пасть и немного высунул язык, покачивая им в такт движению.
Далее я сходил и выжег луны на тренировку, а потом отправился есть, после чего сел за круг переговоров.
— Так, теперь вы обе мои слуги. Уволиться можно только отказавшись от магии, — заявил я, потряхивая копией договора. Я думал, что его попробуют вырвать и порвать, узнав о моей махинации, но ничего подобного не последовало.
— Спа-си-те, дышать нечем, — выдавила из себя Машка, которая была в захвате своей подружки.
— Ничего не вижу, ничего не знаю, — проворчал я.
— Обнимашки это так здорово! — медленно протянула до сих пор находящаяся не в себе Анастасия Викторовна Понирос и потёрлась щекой о машкино плечо.
— Здорово, здорово. Теперь рассказывайте, кто вы такие, откуда и как жили. Чтобы я был в курсе, чего мне ждать. И я умею определять ложь, поэтому говорите только правду, — произнёс я.
— Я не шучу, спасите меня, по контракту Вы должны заботиться о нас, она же придушит, — снова попробовала воззвать к помощи жертва «удава».
— Я вижу, что тебе ничего не угрожает. Анастасия, Ваша подружка не говорит, рассказывайте! — повторил я требование.
— Да, нечего рассказывать. Даты попадания в каталажку верные, 11 октября 2014 года мы с Машкой познакомились, тогда за нами не вернулись родители, а прибыли «таксы». В двенадцать сбежали из этой шарашки, мечтая о славе и деньгах. Прихватили документы, немного денег и один дешёвый артефакт. На грузовом летающем вагончике попали сюда. Познакомились с местными воришками и влились в их ряды. Точнее я влилась, познав мастерство, а наша блаженная Машка была обычной попрошайкой, песенки пела и танцевала, — начала Аста, уткнувшись лбом в плечо подружки. — Потом я смогла реализовать артефакт, и мы сняли жильё на зиму. Но надолго не хватило, потратились на документы. Тогда и узнала, что нас даже не искали, задним числом определили в выпускниц и всё. Далее я устроилась официанткой, но по утрам продолжала «щипать». Затем случайно украла интересную шмотку, и один добрый человек поведал, что так проще приблизиться к аристо, а у них уже поднять щипнуть. Потом «Барон» предложил пробудить магию. «Барон» — местный главарь, он воришками руководит и скупает арты.
Охренеть, она ни разу не соврала.
— А на меня кто навёл? — спросил я.
— Никто не наводил, — соврала Аста.
— Ложь.
— Ладно, ворона прилетела и дала сотенную купюру из клюва с запиской и твоей фотографией.
— … — такое могло сделать сразу несколько личностей, но в первую очередь я подозревал кое-кого определённого. Я встал и отправился в комнату для ритуалов.
— Спаси, мне надо… срочно! Да отпусти, Аста! Я серьёзно! — раздалось за моей спиной.
Но меня за сегодня обнимали пять раз. Лимит на год кончился. Буду считать жертву Машки платой за свою кровь.
Я поднялся, достал из браслета последний имеющийся флакон с кровью, быстро нанёс её в нужных местах и произнёс имя объекта:
— Ворона, Владычица Теней.
Только через три минуты связь наладилась, и появилось изображение. Девушка в перьях сидела в тёмном помещении в окружении книг и свитков.
— Что на этот раз? — без всякого приветствия спросила манипуляторша.
— Моё знакомство с воровкой и её подружкой — Ваши проделки? — спросил я.
— Если ты в целом про Владычиц, то не совсем. Если конкретно про меня, то да.
— То есть остальные не в курсе?
— Нет, в курсе, они были однозначно против. Девчонки — дети предателей. Они сами не виноваты, но Мгла на дух не переваривает подобного в целом. Ярославе всё равно, но она не сказала ничего против или за.
— И зачем? — поинтересовался я.
— Всё просто: тебе нужны лакеи, нам нужен наследник, а этой парочке нужен дом.
— «Наследник»? Вы что планировали их подложить ко мне в постель? — возмутился я.
— Зачем же что-то планировать? Ты молодой парень, они две свежепробуждённых волшебницы. Вы одни в огромном доме. У них бьют гормоны, да и на тебя возраст должен давить, — с усмешкой произнесла Ворона.
— Я уже сказал, что на такое не согласен. Я их выгоню!
— Тебе нужны работники. Эти две чудачки вполне подойдут. Я их опекала почти пятнадцать лет. Они добрые и простые. Воровство всего лишь потребность.
— Вы подстроили их побег?
— Не совсем, я просто направляла и оберегала в процессе. Но они должны были прилететь в Кострому, но тот летающий вагончик им показался грязным, в итоге получилось, как получилось.
— Ясно. Не подсовывайте мне наложниц и жён! Я сам всё решу, — проворчал я, собираясь отключиться.
— Значит, ты всё-таки падок на фигуру. Не зря ты не расторг контракт с той, кто нахлебничает в усадьбе и жуёт сейчас пиццу от Ашота, — рассмеялась Владычица и сама отключилась.
Я уже собрался покинуть помещение, как услышал голос:
— Больше никого не подошлём. Они не столько по твою
