В сумраке сада показалась фигура лесника, и Дик направился к нему. Лесник остановился, облокотившись на загородку свинарника, слева от дорожки. Дик последовал его примеру., и оба стали созерцать смутно различимую в темноте белесую тушу, хрюкавшую и копошившуюся в соломе.
- Я пришел просить руки Фэнси, - сказал Дик.
- По мне, лучше б ты не просил.
- Почему же, мистер Дэй?
- Потому что я должен сказать тебе, что ты ее вряд ли получишь. Больше тебе ничего не нужно?
- Нет.
- Тогда мне только остается сказать, что ты пришел сюда попусту. Знаешь ты, кто была ее мать?
- Не знаю.
- Она была гувернантка в богатом поместье и имела глупость выйти за лесника, который служил у тех же господ. Потому что тогда я был всего-навсего лесником, это теперь я управляющий имением и дел у меня хоть отбавляй - и лес продаю, и песок, и гравий. Ты что же думаешь, Фэнсж научилась хорошим манерам, приятному обхождению, игре на фисгармонии и начиталась книг здесь, в этой дыре?
- Нет.
- А знаешь где?
- Нет.
- Так вот, когда после смерти ее матери я скитался по разным местам, она жила у своей тетки, державшей пансион. Потом тетка вышла за адвоката Грина, этакого пройдоху, и пансион прогорел. А известно ли тебе, что после этого я послал Фэиси в колледж и что в том году имя ее стояло первым в списке стипендиатов?
- Про это я слыхал.
- И что, когда она держала экзамены на звание учительницы, она получила самые высшие баллы?
- Да.
- Так, а знаешь ли ты, почему я, человек с достатком, прозябаю тут и почему заставляю ее работать учительницей, а не жить в родительском доме?
- Не знаю.
- А вот почему. Если какой-нибудь джентльмен увидит, что она ему ровня по образованию и пожелает на ней жениться, а она - выйти за него, он не будет смотреть на нее сверху вниз из-за того, что она беднее. Ну, так как ты считаешь, после всего этого достаточно ты хорош для нее?
- Нет.
- Тогда спокойной тебе ночи, мастер Дьюи.
- Спокойной ночи, мистер Дэй.
Ответ с трудом слетел с языка робкого Дика, и он ушел, удивляясь, как это он осмелился просить руки девушки, которая, как он понимал с самого начала, для него недостижима.
III
ФЭНСИ ПОД ДОЖДЕМ
Действие происходит через месяц, в непогожий день, и надвигающаяся гроза застает Фэнси по дороге из отцовского дома в Меллсток.
Одна громадная серая туча заволокла все вокруг, и из нее только что начала сыпаться то густыми, то редкими полосами мелкая водяная пыль. Деревья на полях и в лесу под налетавшим на них вихрем корчились, как потрясенные горем люди; от сильных порывов ветра сотрясались даже нижние части стволов, в безветрие совершенно неподвижные, и от необычности этого явления сжималось сердце, как при виде сильного мужчины, доведенного до слез. Нижние сучья то вздымались, то опускались, верхние, растущие прямо, качались из стороны в сторону: ветер порывами налетал со всех сторон, и ветви деревьев беспорядочно чертили небо, переплетались, спутывались. Через открытые поляны стаями летели зеленые и желтые листья, и вдали от родимых деревьев ложились на землю нижней стороной вверх.
Дождь и ветер все усиливались, ленты капора все неприятнее липли к подбородку, и, добравшись до Меллсток-лейн, Фэнси остановилась, чтобы прикинуть, далеко ли до какого-нибудь укрытия. Ближе всех был дом Элизабет Эндорфилд, в Верхнем Меллстоке, находившийся неподалеку от того места, где тропка, по которой шла Фэнси, пересекала большую дорогу. Фэнси прибавила шагу и через пять минут уже входила в калитку, с которой ей на ноги обрушился целый поток дождевых капель.
- Входи, детка! - раздался голос, прежде чем Фэнси успела постучать. Такое проворство удивило бы Фэнси, не знай она необычной способности миссис Эндорфилд все видеть и все слышать.
Фэнси вошла в дом и села. Элизабет чистила картошку на ужин мужу.
Ж-жик, ж-жик, ж-жик - бросок, и картофелина с плеском падала в миску с водой.
И вот, равнодушно наблюдая за действиями этой матроны, Фэнси снова принялась раздумывать над тем, что камнем лежало у нее на сердце. После разговора Дика с отцом для нее настали печальные дни. Она никак не ожидала, что Джеффри встретит сватовство Дика таким непреклонным отказом. Правда, она и после этого частенько виделась с Диком и полюбила его из-за противодействия отца еще больше, - ей и не снилось, что она способна на такое чувство, и это, конечно, было счастье. Но, хотя любовь и сама по себе является целью, для того чтобы она окрасилась в розовые тона неомраченной радости, необходимо верить, что она приведет и к другой цели. И вот в этой-то вере Фэнси и Дику было сейчас решительно отказано.
Элизабет Эндорфилд пользовалась у местных жительниц не только известностью, но отчасти и дурной славой. Причиной тому служили некоторые черты ее характера: она была хитра и проницательна, дом ее стоял на отшибе, она никогда не ходила в церковь, носила красную накидку, не снимала чепца даже дома, и подбородок у нее был острый. Все это были явно сатанинские свойства, и поэтому кое-кто, не мудрствуя лукаво, называл ее колдуньей. Но она не была ни злой, ни безобразной, ни чудной, а потому те, кто знал Элизабет короче, смягчали выражение и именовали ее Кладезем Премудрости столь же глубоким, сколь высока она была ростом. Следует сказать, что Элизабет принадлежала к той категории подозрительных лиц, которые с появлением молодого священника стали постепенно утрачивать свою загадочность; хотя прежде, во времена долгого правления мистера Гринэма, в Меллстокском приходе сложились на редкость благоприятные условия для приумножения ведьм.
Пока Фэнси перебирала все это в уме и решала, стоит ли поведать о своих горестях Элизабет и попросить у нее совета, колдунья заговорила сама.
- Ты что-то закручинилась и совсем приуныла, - вдруг заметила она, бросая в миску очередную картофелину.
Фэнси не подняла головы.
- Все думаешь о своем парне.
Фэнси покраснела. Казалось, Элизабет читала ее мысли. Право, как тут было не подумать, что она и впрямь обладает волшебной силой, которую ей приписывают.
- Отец не согласен, так, что ли? - Еще одна очищенная картофелина полетела в воду. - Уж я-то знаю. Мне птички-невелички рассказывают, а людям и невдомек, что я все знаю.
Фэнси была в полном отчаянии, а тут представился такой случай - хоть это и грех - получить помощь. Но что такое добродетель в сравнении с любовью!
- Вот если б вы надоумили меня, как уломать отца, - сказала Фэнси.
- Это для меня проще простого, - спокойно отвечала колдунья.
- Правда? О, пожалуйста, уломайте, все равно как - только уломайте! Как мне добиться своего, миссис Эндорфилд?
- Да ничего особенного и делать не надо.
- Ну, а как же?
- Конечно, колдовством, - отвечала Элизабет.
- Нет, нет! - возразила Фэнси.
- Только так, говорю тебе. Ты разве не слыхала, что я - колдунья?
- Слыхала, - неуверенно протянула Фэнси, - что вас так называют.
- И поверила?
- Не скажу, чтоб так уж и поверила, - очень это страшно и грешно. Но как бы мне хотелось, чтоб вы и впрямь были колдуньей.
- Колдунья я и есть. И научу тебя, как околдовать отца, чтобы он позволил тебе выйти за Дика Дьюи.
- А это ему, бедняжке, не повредит?
- Кому?
- Отцу.
- Нет. Тут главное - здравый смысл, а поведешь себя глупо - и колдовство потеряет силу.
Лицо Фэнси выразило изумление, а Элизабет продолжала:
И стар и млад колдунью чтят
В Элизабет.
Пойми сама - чуть-чуть ума:
Вот весь секрет.
Послушай, что ты должна сделать.
Колдунья отложила нож и картофелину и принялась шептать Фэнси на ухо длинные и подробные наставления, с мрачной усмешкой поглядывая на нее краешком глаза. Фэнси слушала, и лицо ее то светлело, то хмурилось, то озарялось надеждой, то поникало.
- Вот ток, - сказала наконец Элизабет и нагнулась за ножом и новой картофелиной, - проделай все это, и ты добьешься, моя милая, своего не мытьем, так катаньем.
- Так я и сделаю! - отвечала Фэнси.
Она посмотрела в окно. Дождь лил по-прежнему, но ветер немного утих. Решив, что теперь она сможет удержать над головой зонтик, Фэнси натянула на шляпку капюшон, попрощалась с колдуньей и пошла своей дорогой.
IV
КОЛДОВСТВО
Наставления миссис Эндорфилд выполнялись самым тщательным образом.
- Какая жалость, что дочке вашей не можется, - обратился к Джеффри как-то поутру один из жителей Меллстока.
- А в чем дело? - с беспокойством спросил Джеффри, слегка сдвинув на ухо шляпу. - Ничего не могу понять. Когда я с ней виделся, она ни на что не жаловалась.
- Говорят, совсем аппетит потеряла.
В тот же день Джеффри отправился в Меллсток и заглянул в школу. Фэнси приветствовала отца, как обычно, и пригласила выпить чаю.
- В такое время я как-то не привык пить чай, - отвечал Джеффри, однако сел к столу.
Во время чаепития он внимательно наблюдал за дочерью. И, к величайшему своему испугу, обнаружил в здоровой девушке неслыханную перемену - она положила себе на тарелку тоненький кусочек поджаренного хлеба и все время крошила его, а съела разве что самую малость. Джеффри ждал, что дочь заговорит про Дика и в конце концов расплачется, как в тот раз, несколько дней спустя после его разговора с Диком в саду, когда он решительно отказал юноше. Но ничего не было сказано, и через некоторое время Джеффри отбыл к себе в Иелберийский лес.
