Глаза барона фон Малхина засверкали фанатичным огнем.
- Я учил его всему тому, чему обучал своего сына Манфреда Фридрих II,сказал он.- Я обучал его природе мира, созданию тел и становлению душ, преходящей материи и неизменности вечных вещей. Я учил его жить с людьми и вместе с тем над людьми. Но в крови этого царского рода таится истинная благостность. Тем, в чьих жилах течет эта полубожественная кровь, дано знать то, что мы можем лишь предполагать или с огромным трудом изучать. Федерико - это предреченный Сибиллами Фридрих II. Он перевоплотит время и изменит его законы.
- А что же вы? - спросил я.- Где будет ваше место в это перевоплощенное время?
По губам его скользнула блаженная улыбка.
- Я буду для него тем,-сказал он,-чем был для Спасителя Петр. Маленький, ничтожный рыбарь, но всегда находящийся подле Него.
Он встал и начал прислушиваться к чему-то.
- Вы слышите колокольный звон? - спросил он.-Слышите?! Это крестьяне выстраиваются у церкви в процессию. Сейчас они придут, распевая старинные песни о Пречистой Деве Марии, как в незабвенные времена моего деда.
Я и впрямь услышал звон колоколов. "Церковь пуста! -гудели они.Церковь пуста!"
Каждый удар колокола молотом ударял мне в сердце. В душе моей проснулся страх, и страх этот рос с каждым новым ударом. Постепенно он возрос до таких размеров, что я больше не мог переносить его, и мне показалось, что сердце мое вот-вот разорвется.
Холодный порыв ветра пронесся по комнате. Барон поглядел поверх моей головы на дверь.
- Как, это вы?! - произнес он изумленно,- Что вам от меня угодно? Я не ожидал вас в этот час.
Я обернулся. В дверях стоял школьный учитель.
- Вы еще здесь, господин барон? - пробормотал он, едва переводя дыхание.- Я бежал сюда со всей возможной для меня скоростью. Почему вы еще не скрылись? Разве вы не знаете, что там творится?
- Знаю! - торжественно ответствовал барон фон Малхин.- Это звонят колокола, возвещающие приближение огромной процессии крестьян, распевающих гимны Пречистой Деве Марии.
- Деве Марии? - воскликнул школьный учитель.- Колокола? Господи, вы совсем с ума сошли! Да, колокола и впрямь звонят, но они бьют воровской набат. Да, крестьяне и впрямь поют, но только не гимны Деве Марии, а "Интернационал". Они хотят спалить ваш дом, господин барон!
Барон посмотрел на него недоумевающим взглядом и не произнес ни слова.
- Чего вы еще дожидаетесь? - закричал школьный учитель.- Идут ваши арендаторы, господин барон! Ваши крестьяне, вооруженные молотильными цепами и косами. Мы с вами никогда не были друзьями, но сейчас дело идет о спасении вашей жизни. Да перестаньте вы стоять как столб! Выводите из гаража автомобиль и бегите!
- Слишком поздно! - услыхали мы голос пастора.- Они оцепили весь дом. Они не выпустят его.
Опираясь на руку Федерико, пастор медленно спускался по винтовой лестнице с верхнего этажа. Сутана клочьями свисала с его тела, а большой белый в синюю клетку носовой платок, который он прижимал к своей щеке, был запачкан кровью. Из парка и с улицы доносились дикие возгласы и крики. Школьный учитель запер дверь и вынул ключ.
- Они напали на меня и стали избивать,- рассказывал пастор.- Среди них были и женщины. Они приволокли меня в амбар и заперли на замок. Но потом, как видно, они потеряли ко мне интерес, и я потихоньку выбрался.
"Где Бибиш?" - молнией пронеслось в моем мозгу. Во имя всего святого, я должен бежать к ней! Она там, на улице, лицом к лицу с этими взбунтовавшимися и разъяренными мужиками!
- Выпустите меня, я должен бежать к ней на помощь! -закричал я школьному учителю, но тот не обратил на меня никакого внимания.
- Эх, если бы я только мог спустить собак! - сказал барон.
Он вытащил из кармана револьвер и положил его перед собой на стол. Федерико молча стал подле него, и я увидел в его руках исполинский сарацинский меч. Должно быть, он сорвал это совершенно бесполезное оружие со стены кабинета барона.
- Заклинаю вас, господин барон, только не стреляйте! -воскликнул пастор.- Выслушайте этих людей! Попробуйте вступить с ними в переговоры, выиграть время... Жандармы уже выехали сюда.
Я схватил школьного учителя за руку.
- Я хочу выйти! Слышите? Дайте мне ключ! - закричал я.
Но он высвободился, и я тщетно сотрясал запертую дверь.
- Жандармы? Кто вызвал жандармов? - услыхал я голос барона.
- Я,- сказал пастор.- Сегодня я три раза говорил по телефону с Оснабрюком. Два раза утром и один - вечером, совсем недавно.
- Вы вызвали жандармов, ваше преподобие? - воскликнул барон.- Значит, вам было все известно еще днем?
- Да нет же! Я ничего не знал, но я все предчувствовал. Я боялся. Я ведь всегда говорил вам: вы думаете призвать Господа, а придет Молох. Вот Молох и пришел. Слышите, как он беснуется?
Снаружи изо всех сил колотили в дверь кулаками, дубинами и топорами.
Барон взял револьвер со стола и обратился к Федерико.
- Ты пойдешь наверх, в свою комнату,- приказал он.
- Нет,- ответил Федерико.
Барон вздрогнул от этого "нет", как от удара кнутом.
- Ты отправишься наверх и запрешься на ключ у себя в комнате,повторил он.
- Нет,- ответил Федерико.
- Федерико! - воскликнул барон фон Малхин.-Ты забыл, чему я тебя учил? В законах старой Германской империи сказано: "Тот сын, который откажет в повиновении своему отцу, да будет навеки лишен чести, так, чтобы он никогда не смог вновь обрести ее".
- Я остаюсь,- сказал Федерико.
Таким я видел этого мальчика в последний раз, таким он и сохранился в моей памяти: он неподвижно стоял, опершись руками на исполинский меч Гогенштауфенов, и бесстрашно глядел на дверь, вот-вот готовую рухнуть под напором нападающих. В этот момент он напоминал каменное изваяние своего великого предка.
- Отоприте! - раздался снаружи голос, услышав который, я вздрогнул, как от удара электрического тока.-Отоприте, иначе мы взломаем дверь!
То был голос Бибиш.
Мне помнится, что дверь отпер лично барон. В то же мгновение в приемную ворвалось дюжина крестьян, вооруженных топорами, молотильными цепами, ножами и дубинами. В числе первых была - Бибиш! Бибиш со сверкающими ненавистью глазами и резкими складками в углах холодно сжатых губ. За нею следовал князь Праксатин, последний отпрыск рода Рюриков. Он потрясал красным знаменем и пел во всю глотку "Интернационал" на русском языке.
- Ни с места! - закричал барон.- Стойте, или я буду стрелять! Чего вы хотите? Что вам нужно? Как осмелились вы вторгаться в частное владение?
- Мы представляем Революционный Совет морвердских рабочих и крестьян. Мы пришли, чтобы забрать то, что принадлежит нам по праву,-закричал стоявший у дверей мой хозяин-портной.
- Какой вы Совет? Вы сволочи, сброд! - закричал на них барон.Обыкновенные мятежники и пьяные бандиты!
- Вставай, проклятьем заклейменный! - орал князь Праксатин.
Лавочник протиснулся обратно в дверь и закричал стоявшим перед домом крестьянам:
- Он у нас в руках! Мы захватили его!
- Война дворцам! - надрывался князь Праксатин.-Да здравствует экономическое раскрепощение пролетариата! Смерть помещикам!
- Вздернуть его! Повесить! - доносились снаружи разъяренные крики.Деревьев здесь хватает. Да и телеграфные столбы имеются!
- Дети мои! - жалобно кричал пастор.- Ради всего святого, образумьтесь!
- Убейте этого попа! - завизжал чей-то голос; и среди крестьянских голов замелькало искаженное злобой лицо какой-то женщины, размахивавшей ножом.
- Назад! - повелительным тоном крикнул барон фон Малхин, и на мгновение в комнате воцарилась тишина.-Еще один шаг, и я буду стрелять. Если вы хотите мне что-нибудь сказать, то пусть один из вас выступит вперед. Остальные пусть молчат. Вот так! А теперь пусть ваш представитель скажет мне, в чем дело. Ну что, кто будет говорить?
- Я! - сказала Бибиш.- Я буду говорить! Барон фон Малхин наклонился и посмотрел ей в глаза.
- Вы, Каллисто? - воскликнул он.- Вы хотите говорить от имени этой сволочи?
- Я говорю от имени рабочих и крестьян Морведе,-сказала Бибиш.-Я говорю от имени трудящихся масс, которые здесь, как и всюду, страдают от голода, холода и прочих лишений. Я говорю от имени эксплуатируемых и угнетаемых.
Барон фон Малхин сделал шаг по направлению к ней.
- Вы меня обманули, не так ли? - спросил он с ледяным спокойствием.Вы обманывали меня изо дня в день. Вот к чему сводилась ваша работа! Чем вы отравили этих людей? Сознавайтесь!
Он схватил ее за руку. Она высвободилась.
- Поглядите на него! - закричала она крестьянам.- Вот тот паразит, который живет за ваш счет! Вот тот человек, который угоняет последнюю корову из вашего сарая, когда вы не в состоянии уплатить арендную плату за ваше поле и ваш огород. Не проходит дня без того, чтобы вы не голодали по его вине! Не проходит дня без того, чтобы он не обогащался за счет вашей нищеты. Теперь вы стоите с ним лицом к лицу. Так рассчитайтесь же с ним!
