- Так, - серьёзно, но с глубокой неуверенностью отреагировал Чарли. - Так.
- Теперь слушайте, - продолжала я, оборачиваясь Пегги Эшкрофт в последние дни Раджа, когда она собирается стукнуть его по голове зонтиком. - Если тайские власти так хотят показать пример борьбы с наркотиками, что сажают в тюрьму без суда и следствия невиновных европейцев, им придётся хотя бы проявить интерес к поимке наркокурьеров.
Чарли тяжело уставился на меня.
- Угу, так, так, - пробормотал он, сдвинув брови и сердечно кивая, - при этом взгляд его не осветился ни малейшей искоркой понимания.
После того как я объяснила свою мысль ещё несколько раз, Чарли неожиданно уловил суть.
- Угу, угу, понимаю, что вы хотите сказать. Угу, им надо искать парня, который вас сюда упрятал; иначе это выглядит так, будто они ничего не предпринимают.
- Верно! - просияла я, в восхищении от результатов своего труда.
- Так, так, - заключил Чарли, поднимаясь со стула; с лица его так и не сошло выражение крайней озабоченности. - Пойду прямо сейчас, заставлю их почесаться.
Смотрела, как он уходит, и поражалась: каким образом такое создание поднялось по служебной лестнице британской дипломатической службы? И вдруг меня осенило.
- Чарли! - окликнула я его.
- Угу, - отозвался он, наклонившись проверить, застегнута ли ширинка.
- Чем занимается ваш отец?
- Папа? - Лицо его посветлело. - О, работает в министерстве иностранных дел. Старикан что надо.
- Он политик?
- Нет, гражданский служащий. Уже много лет правая рука Дугласа Херда.
Молниеносно удостоверившись, что на нас не смотрит охранник, я наклонилась к нему.
- Как здесь складывается ваша карьера?
- Чёрт, немного статично, по правде сказать, - бодро признался Чарли. Как в этой проклятой чёрной дыре Калькутте, - если, конечно, не понизят и не отправят на острова. Ох, простите...
- Разве не здорово, если вам удастся предпринять удачный дипломатический ход? - с соблазняющими интонациями в голосе начала я. - Почему бы вам не сделать один маленький звонок вашему папе...
* * *
25 августа, понедельник
100 фунтов (внимание: худоба); кол-во... да чёрт с ним, мозг разжижается. Наверняка полезно для похудения.
Полдень. Плохой, мрачный день. Должно быть, я обезумела, решив, что могу как-то повлиять. Москиты и вши закусали до смерти. Тошнит и лихорадит от постоянного поноса, что составляет большую трудность в свете ситуации с горшком. Хотя в определённом смысле это очень даже хорошо - лёгкая голова позволяет всё воспринимать как нереальное, а это гораздо лучше, чем реальность. Заснуть бы... Очень жарко. Может, у меня малярия?
14.00. Проклятый Джед. Ну как человек может быть таким... Нет, нельзя таить обиды, самой тебе хуже, надо отстраняться. Не желаю ему плохого, не желаю ему хорошего - отстранилась.
14.01. Проклятая свинская собака, подлая сволочь, грязный ублюдок из самого ада! Надеюсь, он угодит лицом в дикобраза.
18.00. Сработало! Сработало! Час назад пришёл охранник и вытолкал меня из камеры. Как здорово выбраться из этой вони! Меня привели в маленькую комнатку со столом "под дерево", металлическим шкафчиком и номером японского порнографического журнала для геев, - охранник поспешно его убрал, когда вошёл маленький, изящный таец средних лет и представился именем Дудвани.
Оказалось, он из отдела по борьбе с наркотиками и довольно крепкий орешек, - где старый добрый Чарли. Стала вспоминать детали: номера рейсов, которыми прилетел и, возможно, отбыл Джед; сумка; описание его самого.
- Вы ведь наверняка можете выследить его по всему этому, - заключила я. На сумке наверняка есть его отпечатки пальцев.
- Мы знаем, где он, - отмахнулся Дудвани. - И у него нет отпечатков.
Ого, нет отпечатков! Всё равно что нет сосков, например.
- Так почему же вы его не схватили?
- Он в Дубай, - без всякого выражения произнёс Дудвани.
Это меня порядком разозлило.
- Вот как, он в Дубай? И вы всё про него знаете! И что я этого не делала, а он подстроил всё так, будто я это сделала. А я не делала! Но вы вечером идёте домой, к вкусной тушёной курице, и жене, и семье, а я застряла здесь до конца детородного периода за нечто, чего не делала, просто потому, что вам лень пальцем пошевелить и поймать того, кто признался бы в том, чего я не делала!
В оцепенении он уставился на меня.
- Почему вы не заставите его признаться? - не отставала я.
- Он в Дубай.
- Ну так найдите ещё кого-то, кто признался бы.
- Мисс Джонс, мы здесь, в Таиланде...
- Наверняка кто-то видел, как он взламывал нашу хижину, или сделал это за него. Кто-то должен был зашить наркотики под подкладку. Шов сделан на швейной машинке. Идите и расследуйте, это же ваша работа!
- Мы делаем всё, что возможно, - холодно заметил Дудвани. - Наше правительство очень серьёзно относится к каждому случаю нарушения закона о наркотиках.
- А моё правительство очень серьёзно относится к защите своих граждан, парировала я, на секунду представив, как в комнату врывается Тони Блэр и шарахает тайского служащего дубинкой по голове.
Таец прочистил горло и начал снова:
- Мы здесь, в Таиланде...
- А я - журналист, - перебила его. - На одной из лучших телевизионных новостных программ Великобритании.
Добавляя это, пыталась отогнать образ Ричарда Финча, твердящего: "Думаю, Хариетт Хармен; думаю, чёрное нижнее бельё; думаю..." Продолжала:
- Планируется кампания протеста в мою защиту.
Снова мысленный образ Ричарда Финча: "Эй, Бриджит-Косое-Бикини не вернулась из отпуска? Обжимается с кем-нибудь на пляже, забыла сесть в самолёт?"
- У меня связи в высших кругах правительства, и я думаю, учитывая текущий климат, - помедлила, остановив на нём выразительный взгляд (текущий климат это всегда что-то, верно?), - моё дело получит соответственное освещение в наших средствах массовой информации. Представьте: меня засадят, в таких откровенно кошмарных условиях, за преступление, которого я очевидно и по вашему собственному признанию не совершала; здешняя полиция не способна самостоятельно исполнить собственные законы и квалифицированно расследовать дело. - С превеликим достоинством завернувшись в саронг, я снова села и наградила Дудвани холодным взглядом.
Чиновник засопел, уткнувшись в свои бумаги; затем поднял глаза и приготовил ручку.
- Мисс Джонс, не могли бы мы вернуться к тому моменту, когда вы поняли, что кто-то обокрал вашу хижину?
Ха!
* * *
27 августа, среда
112 фунтов; сигарет - 2 (но какой ужасной ценой); фантазии, в которых Марк Дарси (Колин Фёрт, принц Уильям) врываются и заявляют: "От имени Господа и Англии я требую освободить мою будущую жену!" - постоянные.
Тревожные два дня - и никаких результатов. Ни слова, ни визита, только постоянные требования исполнить песню Мадонны. Перечитывание "Когда..." лишь средство сохранить самообладание. И вот сегодня утром явился Чарли - в новом настрое! Крайне озабочен, уверен, профессионален; принёс ещё один пакет, с творожными сандвичами, - учитывая недавний полёт фантазии насчёт тюремной беременности, есть их, к своему удивлению, не стала.
- Угу, дело сдвинулось с мёртвой точки, - сообщил Чарли с важным видом правительственного агента, обременённого секретами взрывоопасных МИ5. Вообще-то, чёрт, неплохо. Мы связались с министерством иностранных дел.
Пытаясь отогнать мысли о какашках в почтовых ящиках, спросила:
- Вы говорили со своим отцом?
- Угу, угу, о вас знают.
- Что, газеты писали? - разволновалась я.
- Нет-нет, всё шито-крыто, гласность нам ни к чему. Так, здесь для вас кое-какие письма. Ваши подруги передали папе, - старик говорит, чертовски хорошенькие.
Дрожащими руками вскрыла большой коричневый конверт министерства иностранных дел. Первое письмо - от Джуд и Шез: осторожно написанное, почти закодированное, как будто опасались, что прочитают шпионы:
"Бридж! Не волнуйся, мы тебя любим. Мы тебя оттуда вытащим. Джеда выследили. Марк Дарси помогает(!)".
У меня замерло сердце. Лучше новости и быть не может (не считая, конечно, отмены десятилетнего приговора).
"Помни о Внутреннем Достоинстве и диетических возможностях, возникающих в тюрьме. Скоро, в "192".
Повторяем - не волнуйся. Девушки на высоте.
С любовью - Джуд и Шез".
Посидела глядя на письмо, моргая от переполнявших меня эмоций; потом разорвала другой конверт - вдруг от Марка? Текст - на обороте длинной открытки с видами озера Уиндермир:
"Навестили бабушку в Сэйнт Аннз, путешествуем по Озёрам. Погода немного переменчивая, зато классные магазины. Папа купил замшевый жилет! Не позвонишь ли Юне проверить, включила ли таймер?
Целую - мама".
* * *
30 августа, суббота
112 фунтов (надеюсь); порций алкоголя - 6 (ура!); сигарет - 0; калорий 8755 (ура!); кол-во проверок сумки с целью убедиться, что в ней нет наркотиков, - 24.
6.00. В самолёте. Лечу домой! Свободная, худая, чистая, с блестящими волосами! В собственной чистой одежде! Ура! У меня есть газеты, и "Мари Клер", и "Хелло!". Всё чудесно!
