плавленых сырков, салями и, кивнув Насте на деревянный столик под деревьями, направился накрывать обед.
— Красиво-то как здесь, как дома! — сказала Настя, намазывая сыр «Виолу» на ароматный бублик. — Люблю на природе кушать.
— Ага, — кивнул Виктор, отпивая ананасовый сок из литрового пакета. — Так чего там случилось-то в Питере, что убежала, сломя голову?
Она сразу перестала жевать и посмотрела на Виктора:
— Ничего не убежала. Просто… — Она перевела дыхание. — Да козёл там один достал. Думала, нормальный парень, а он козлина оказался.
Виктор кивнул. Было ясно, что девчонка, скорее всего, деревенская глупышка, попала на развод в большом городе. Как он и понял с первого взгляда, видимо, заморочка ещё та. Теперь не знает: то ли домой ехать, то ли ещё куда.
— В Череповце у тебя друзья, я так понимаю? — спросил он.
— Да нет никого, — в сердцах сказала она. — Домой просто ехать неохота. Я мамке побоялась сказать, что не поступила, думала, она орать будет. Да и вообще, они там с отчимом бухают постоянно, — она замолчала.
— Ладно, не парься, лучше лопай вон бублики. — Виктор посмотрел на неё. Ребёнок ещё совсем, а хочет казаться взрослой.
Пока Настя уплетала заморские угощения, Виктор откинулся на спинку скамейки и, прикрыв глаза, опять вспоминал рассказы Николаса. В памяти всплывал то один эпизод, то другой. Вдруг на груди он почувствовал приятное тепло от Нуо. Какое-то радостное спокойствие растекалось по всему телу. Виктор не заметил, как расплылся в улыбке. Открыл глаза и увидел, что Настя с набитым ртом смотрит на него во все глаза и тоже улыбается. И тут в мозгу чётко, как пазлы в тетрисе, встали рядом имя Настя и Институт иностранных языков. Где-то он уже это слышал. Конечно, девушка Николаса, Настя, тоже там училась и даже окончила с отличием! Возможно, совпадение, но в последнее время в совпадения верилось с трудом. Попробовал мысленно поговорить с Нуо, задав вопрос прямо: «Нуо, эта девушка, Настя, у неё, походу, проблемы какие-то?»
Внезапно всё смолкло. Лес затих, перестали петь птицы. Виктор открыл глаза и увидел, что Настя напротив него замерла с пакетом у рта. Тонкая струйка сока из пакета висела в воздухе неподвижно. Время остановилось — Виктор осознал это сразу. В теле появилась необычайная лёгкость, и всё вокруг пропало. Он как будто бы оказался один, сидящий на первом ряду в тёмном кинозале. Вокруг был яркий экран, он был везде: впереди, сзади, с боков и сверху. Он не видел экран глазами, он чувствовал изображение, слышал звук, осязал запахи и прикосновения. Он находился внутри этого экрана. А на экране была его новая знакомая, пассажирка Анастасия.
Она не поступила. Грустно идёт по оживленной питерской улице, рядом с ней идут ещё несколько девчонок. Все разговаривают, что-то обсуждают, а она идёт молча, еле сдерживаясь, чтобы не разреветься. Потом уже другая улица, она заходит в офис устраиваться на работу. Нет, это не офис. Виктор уже понимает, что это, но не хочет верить своим глазам. А Настя пока не осознала, что она идёт в эскорт-сервис. Салон интим-услуг. В объявлении написано: работа для иногородних, возможно проживание. Интеллигентный человек лет сорока, смугленький, похоже, из южан, объясняет ей, что ничего особенного в этом нет, заработки отличные, работа непыльная, даже чего-то заливает про карьерный рост. Она отрицательно мотает головой и уходит. Но Виктор уже знает, что это не конец. Вот она уже живёт вдвоём с другой девушкой в двушке с шикарным интерьером. Они обе — девочки по вызову. Обе несовершеннолетние. Он проматывает день за днём, мелькают квартиры, загородные дома. Виктор мотает быстрее — и вот оно, сегодняшнее утро. Тот же мужик, но теперь он суровый и сердитый, везёт её на машине. Настя мотает головой и говорит:
— Нет, мы так не договаривались, я не пойду туда.
— Пойдёшь, без вариантов, они уже заплатили.
— Мы не договаривались, что я пойду на субботник, нет-нет-нет! — она отрицательно мотает головой.
Мужик, не отрывая взгляда от дороги, правой рукой наотмашь бьёт её по лицу.
— Ты мне должна, и ты пойдёшь туда, куда я скажу. Скажу на субботник, значит, пойдёшь на субботник.
Она закрывает лицо руками и больше ничего не говорит. Виктор трясёт головой, и экран пропадает. Он открывает глаза и видит перед собой Настю. Он чувствует у себя на груди обжигающе горячий Нуо. Сердце бешено колотится, дыхание как после марафона. Виктор молча смотрит на Настю, а она, удивлёнными глазами на него.
— У тебя такой вид, как будто ты привидение только что увидел, — улыбаясь, говорит она. — Фу-у, я, кажется, объелась, всё такое вкусное. А ты чего не ешь?
— Не хочется. — Виктор наконец совладал с собой, взял пакет с остатками сока, допил.
— Микробами обменялись, — улыбнулась Настя, показывая на коробку сока.
Виктор кивнул.
— Точно. Ну чего, поехали?
— Поехали, — беззаботно ответила Настя. — Собирай тогда пока всё, а я пойду пописаю, — и направилась в лес.
Виктор только головой покачал. Такая она была непосредственная и в то же время настоящая, неподдельная. Он смахнул крошки со стола и стал собирать остатки еды в пластиковый пакет.
Когда выехали, Нуо уже принял температуру его тела, но то место, где он касался кожи, слегка жгло, как после горчичника. Настя теперь сидела на переднем пассажирском сиденьи и щёлкала каналы на FM-радио.
— Настя, пристегнись, — сказал Виктор, и она послушно защёлкнула ремень.
Только что увиденное не выходило из головы. Получается, что она успела поработать проституткой чуть меньше двух месяцев. Возможно, месяц. Но неужели эти парни ничего не боятся? Это же стопудовая уголовка, не говоря уже о нравственной стороне. С этим миром определённо что-то не так.
Солнце почти скрылось за деревьями, и Виктор подумал, что, когда приедут в Череповец, будет уже совсем поздно. Настя нашла иностранную музыку и тихонько подпевала. Судя по всему, идти ей было некуда, но, похоже, она вообще не парилась по этому поводу.
— Тебя куда в Череповце отвезти? — как бы между делом спросил он. Настя слегка сжала губы, Виктор заметил, как она напряглась. — Да я даже не знаю. Может… Я как-то об этом не подумала. Очень быстро собралась.
Виктор кивнул:
— Ладно, что-нибудь придумаем. Слушай, а может, тебя домой в Мондому отвезти?
Она отрицательно замотала головой:
— Только не это. Туда я не поеду, нет-нет-нет! Лучше обратно в Питер уеду, чем в деревню.
— Я в Белозерске вырос, — спокойно сказал Виктор, — в Череповец переехал, когда мне ещё шестнадцати не исполнилось. Тоже не было здесь ни друзей, ни знакомых. Как-то потихоньку
