-- Ради бога, простите, -- сказал я.
-- Да поздновато извиняться. Вы испортили мои новые штаны. Вряд ли теперь чай отстирается с белой фланели. Впрочем, придется попробовать.
Не знаю, но тут я похлопал его по плечу и сказал: "Вы мужественный человек." Наверное, я вряд ли его этим успокоил. Он снова посмотрел на меня эдак и отшествовал прочь, благоухая цветочным чаем.
-- Знаешь что, Берти, -- задумчиво сказала Бобби, глядя ему вслед, -если Апджон и собирался позвать тебя на прогулку, то теперь он передумал. Также не жди от него рождественских подарков в этом году, и ужвряд ли он захочет встряхнуть мальчику одеялко перед сном.
Я гордо всплеснул рукой, расплескав по скатерти кувшин с молоком. "Плевать мне на Апджона с его рождественскими подарками и прогулками. И еще: почему Глоссоп фигурирует здесь под дворецкого?"
-- О. Я предполагала, что ты спросишь. Я сама собиралась рассказать тебе при случае.
-- Воспользуйся им сейчас.
-- Ну, в общем, это была его идея.
Я просверлил ее взглядом. Бертрам Вустер очень терпимо относится к людям, когда они говорят глупости, но не тогда, когда меня самого принимают за дурака.
-- Его идея?
-- Да.
-- И ты думаешь, что я поверю, будто одним прекрасным утром сэр Родерик Глоссоп проснулся, посмотрел на себя в зеркало, нашел, что он немного бледен, и сказал: "Мне нужно встряхнуться. Не подработать ли мне немного дворецким?"
-- Нет, конечно не так. Прямо не знаю, с чего начать.
"Начни не с конца. Ну же, молодая и очаровательная Би, точка Уэкам, смелее", -- сказал я и демонстративно откусил кусок торта. Мое поведение подбросило масла в огонь, вермильон ее волос заполыхал еще ярче, Бобби нахмурилась и сказала, что нечего выпучивать глаза как дохлый палтус. "По крайней мере от этого всего можно сдохнуть, -- ледяным тоном сказал я. -"Поскольку эта новость меня просто оглушила как рыбу. Где бы ты ни появлялась, ты всюду мутишь воду, и у меня есть все основания вывести тебя на чистую воду. Жду твоих объяснений."
-- Хорошо, дай мне причесать свои мысли.
Сделав таким образом прическу своим мыслям, она продолжила, а я доедал свой торт.
-- Я, пожалуй, начну с Апджона, потому что все из-за него. Видишь ли, он подмыливает Филлис выйти замуж за Уилберта Крима.
-- Ты говоришь подмыливает?
-- Именно. А Филлис такая, что сделает все, как скажет ей папочка.
-- Такая безвольная?
-- Абсолютно. Твоя тетушка просто в ужасе.
-- Она что, не хочет этого?
-- Конечно нет. Если бы ты слышал, что творит этот Вилли Крим, когда появляется в Нью-Йорке!
-- Да уж, слышал-слышал о его похождениях. Он ведь плейбой.
-- Твоя тетушка считает, что он хулиган.
-- Что ж, плейбои все такие. Неудивительно, что тетушка не хочет, чтобы свадебные колокола звонили по ее крестнице. Но это никак не объясняет появление карнавальной фигуры Глоссопа.
-- Нет, объясняет. Тетушка Далия попросила его понаблюдать за Уилбертом.
-- Я был в полном недоумении.
-- Ты имеешь в виду -- следить за Вилли? Ходить за ним по пятам? Но это же непорядочно.
Бобби нетерпеливо фыркнула.
-- Нет, тут чистая медицина. Ты же знаешь, как работают психиатры. Они тщательно исследуют объект лечения. Ведут с ним разговоры. Применяют к ним всякие тесты. И рано или поздно...
-- Кажется я начинаю понимать. Рано или поздно Вилли проговорится, что он чайник, и вот тут они схватят его за нос.
-- Знаешь, он этого заслужил. Твоя тетушка просто измучалась, а тут меня осенила идея пригласить Глоссопа. Ты же знаешь, у меня иногда бывают гениальные идеи.
-- Типа как с грелкой?
-- Да, и это тоже.
-- Ха!
-- Что ты сказал?
-- Просто "ха"!
-- Почему "ха"?
-- Потому что при воспоминании об этой ужасной ночи мне хочется сказать "ха"!
Тут Бобби мне ничего не могла возразить. Она ненадолго умолкла, обратившись к сандвичу с огурцом, затем продолжила:
-- И тогда я сказала твоей тетушке: "Я знаю, что делать. Позовите Глоссопа, пускай он понаблюдает за Уилбертом Кримом. И тогда вы сможете пойти к Апджону и вытащить из-под его ног ковер.
Я снова ничего не понял:
-- Какой ковер?
-- Ну разве непонятно? Выбьем почву из-под его намерений. Тетушка пойдет к Апджону и скажет, что сэр Родерик Глоссоп, крупнейший психиатр в Англии, утверждает, что Уилберт Крим -- чокнутый. И неужели он, Апджон, собирается отдать свою падчерицу за человека, которого могут в любой момент одеть в смирительную рубашку? По-моему тут дрогнет даже Апджон, или я не права?
Я задумался.
-- Да, -- сказал я, -- пожалуй ты права. Очевидно и Апджону ничто человеческое не чуждо, правда я, находясь в стадии ученичества, по отношению к себе этого не замечал. Что ж, теперь мне понятно, почему Глоссоп в Бринкли. Но почему он прислуживает за столом как дворецкий?
-- Я же тебе сказала, что его имя слишком знаменито и что если он приедет под собственным именем, это вызовет подозрения у миссис Крим.
-- Понятно. Она увидит, что тот наблюдает за ее сыном, и
догадается.
-- Ну, если она увидит, что за ее сыном наблюдает дворецкий, она просто подумает: "Надо же, какой наблюдательный дворецкий". Ну конечно, рискованно задевать чувства жены Хомера, иначе та шепнет мужу, а он возьмет и скажет дядюшке: "Траверс, после всего этого не хочу ничего с вами иметь". Кстати, а что это за сделка?
-- Что-то связанное с землей, которой владеет твой дядюшка: мистер Крим собирается ее купить, застроить отелями и прочая. Поэтому этих Кримов надо умасливать (3). Так что никому ни слова.
-- Естественно. Бертрам Вустер может быть нем, как рыба. Но почему ты так уверена, что Уилберт Крим чокнутый? Совсем не похоже.
-- А ты что, его уже видел?
-- Краем глаза. Он читает мисс Милз стихи, стоя посреди поляны.
Мое сообщение почему-то здорово напугало Бобби.
-- Читает стихи -- для Филлис?
-- Именно так. Мне это показалось странным, для такого типа как он. Вот если бы лимерики -- др. дело, но это было что-то вроде Омара Хайама.
Тут Бобби испугалась еще больше.
-- Останови его, Берти! Нельзя терять ни минуты. Ты должен немедленно найти и разнять их!
-- Я, почему я?
-- Ты для этого сюда и приехал. Разве твоя тетя тебе не объяснила? Она хочет, чтобы ты повсюду ходил за Уилбертом Кримом и Филлис: не дай бог если он ей сделает предложение!
-- Ты хочешь, чтобы я выполнял роль шпика? Мне это не нравится, -засомневался я.
-- Совсем необязательно, чтобы это тебе нравилось. Это просто твой долг.
Я просто воск в руках этой девушки. И вот я пошел выполнять свой долг. Конечно, без особого удовольствия. Мне, как уважающему себя мужчине, не нравилось, что в глазах Уилберта Крима я буду выглядеть репейником, в общем тем, что предполагается искоренять.
В тот момент, когда я приближался к парочке, Крим уже перестал читать стихи и приступил к держанию руки Филлис в своей. Я окликнул его, он обернулся, выпустив ручку собеседницы и одарил меня взглядом типа того, что я поимел уже сегодня от Апджона.При этом он вполголоса прошептал чье-то имя, которое я не расслышал, что мол, ходят тут всякие.
-- Ах, это вы, -- обратился он лично ко мне. -- Кажется, вы все никак не можете пристроиться? Отчего бы вам не присесть где-нибудь с хорошей книжкой?
Я объяснил, что пришел сказать им, что на лужайке перед домом все собрались к чаю, и тут Филлис взволнованно пискнула. "Ой! мне нужно бежать. Папа не любит, когда я опаздываю. Он считает, что это неуважение к старшим."
Я видел, как задрожали губы у Уилберта, он явно сдерживался, чтобы не сказать, в каком именно месте видал он ее папу. "Я пойду погуляю с Паппетом", -- сказал он, отзывая от меня таксу, которая ублажала свой нюх букетом запахов, что являл собой для нее Вустер.
-- А вы не пойдете пить чай? -- спросил его я.
-- Нет.
-- Будут горячие булочки.
-- Пф! -- воскликнул он и пошел прочь, сопровождаемый рептильной собачкой.
И тут я понял, что есть еще один обратный адрес, откуда я не получу в этом году рождественского подарка. Манера Вилли явно означала, что он не собирается включать меня в список своих друзей. Да, вот с таксами я нахожу общий язык, а с Уилбертами Кримами никак.
Когда мы с Филлис подошли к дому, за столом была только одна Бобби, чему мы были крайне удивлены.
-- А где папа? -- спросила Филлис.
-- Он неожиданно уезжает в Лондон, -- сказала Бобби.
-- В Лондон?
-- Он так сказал.
-- Но зачем?
-- Этого он не сообщил.
-- Я срочно побегу к нему, -- сказала Филлис и упорхнула.
Похоже, что Бобби пребывала в этот момент в задумчивости.
-- Знаешь, что я думаю, Берти? Когда Апджон сейчас сюда подходил, у него в руках был последний выпуск "Сездей Ревью", и он был явно не в духе: наверное, он получил газету по почте и успел прочитать рецензию Регги на свою книгу. Что ж, встречаются такие люди, которые не любят, когда на них пишут плохие рецензии.
