быстрее, чем сам удар.
Теперь Виктор почти каждый день приходил к Юрию Ивановичу, и тот каждый раз показывал ему что-то новое. Колотил мешок, работали в паре по лапам, иногда боксировали.
Всего через четыре месяца интенсивных тренировок с Русановым Виктора было уже не узнать. Теперь он легко подтягивался двадцать раз. В любых спортивных играх был если не лучший, то один из лучших. Несколько раз учитель по физкультуре заставал его в спортзале во внеурочное время. Один раз, после физкультуры, он сказал:
— Ярский, я вижу, тебе интересно заниматься на турнике. Перед зимними каникулами, в декабре, в городе будут проводиться соревнования по силовому троеборью. Это подтягивание, выход силой на две руки и отжимание на брусьях. Есть желание выступить от нашей школы?
— Конечно! — Виктор очень удивился и обрадовался такому предложению.
— Тогда продолжай заниматься, — сказал физрук. — Я тебя внесу в списки участников.
Всё становилось интереснее. Казалось бы, ещё несколько месяцев назад он даже представить не мог, что будет выступать на соревнованиях от школы. Самое удивительное, что даже Сиплый теперь перестал его задевать. Он как почувствовал перемены в характере Виктора. Конечно, драться с Сиплым — это было как выступить в роли боксёрской груши, но перспектива быть битым теперь нисколько не беспокоила Виктора. Ему даже самому хотелось схлестнуться со своим недавним обидчиком. Хотелось попробовать свои силы.
Ещё он заметил, что Машка стала смотреть на него по-другому. Виктор раньше даже представить не мог, что она может обратить на него внимание, а тем более заговорить. Как-то в школе произошло интересное совпадение: они с Машкой хоть и учились в параллельных классах, но случайно оказались вместе после занятий. Виктору среди всех уроков больше всего не нравился английский. Он был ему просто неинтересен за ненадобностью. Учить эти иностранные слова вообще не хотелось. Надо сказать, учительница Мария Григорьевна была очень требовательна и с самого первого урока заявила:
— Ребята, будет трудно, но английский вы у меня будете знать все.
Виктор тогда ещё посмеялся над такой самоуверенностью училки. Сейчас, усиленно занимаясь спортом, он вообще перестал уделять внимание учебе. Получив очередную двойку за невыученные слова, Виктор был оставлен после уроков. Мария Григорьевна дала ему листок, где было написано около сорока слов, и строго сказала:
— Ярский, пока не выучишь, никуда отсюда не уйдёшь.
Тренировки в этот день не было, но хотелось пойти позаниматься в спортзале, может, пробежаться, а тут такой облом. Виктор сидел на задней парте и смотрел в окно на двух ворон, которые топтались на соседней крыше и громко каркали друг на дружку. Походу, ругались. Перед ним лежал листок, на который он изредка поглядывал, понимая, что это пустое. Всё равно не выучить. Учительница сидела за своим столом и что-то писала. Когда открылась входная дверь, он вяло поднял глаза и увидел. Блин, это была Машка!
— А, Маша, заходи. Всё сделала? — спросила её учительница.
— Да, Мария Григорьевна, я всё перевела. И этот рассказ тоже. — И она положила тетрадь на стол перед учительницей.
— Молодец, я проверю. — Мария Григорьевна подняла глаза на Виктора, увидела, что тот, не отрываясь, смотрит на них. — Вот видишь, Ярский, как надо — человек целые рассказы переводит, а ты трёх слов выучить не можешь.
Машка посмотрела на него, задержала взгляд и вдруг сказала:
— Привет.
— Привет, — еле слышно ответил Виктор, невероятно тушуясь.
И тут Машка удивила его так, что он сначала не поверил своим ушам.
— А давайте, я с ним позанимаюсь, — сказала она уверенным голосом.
— Ой, Маша, было бы замечательно, — обрадовалась Мария Григорьевна. — Позанимайся, а то я уже хочу его здесь ночевать оставить.
У Виктора чуть дыхание не остановилось, когда Машка запросто села рядом, взяла листок со стола и спокойно спросила:
— Чего тут у тебя?
От неё так приятно пахло свежестью и какой-то косметикой или парфюмом, что он невольно вдыхал глубже, чтобы насладиться. Это казалось таким нереальным: Машка сидит рядом и разговаривает с ним. Такая всегда недоступная, а тут вот она. Красивая и умная.
— Выучил уже чего-нибудь? — спросила она.
— Нет пока, — хриплым голосом выдавил из себя Виктор.
— У тебя тут всё вразнобой. — Машка достала из сумочки тетрадь, открыла на чистой странице и пододвинула к нему. — Ты пиши, а я буду диктовать. Сейчас мы все слова рассортируем, неправильные глаголы напишем отдельно и сразу в трёх формах.
Он взял ручку, приготовился писать. Даже от Машкиной тетрадки был приятный аромат каких-то растений. Она придвинулась ближе и начала диктовать. Ну как тут записывать, если сердце колотилось так, что, пожалуй, было слышно в соседнем кабинете? Машка, видя, что у него ничего не получается, забрала тетрадь и быстро красивым почерком написала с десяток глаголов в трёх формах.
— Давай сначала вот эти выучим, — сказала она. — Я буду по-английски говорить, а ты — русский перевод, потом наоборот.
На удивление, запомнил быстро. Даже раза с третьего написал всё без ошибок.
— Ну вот, молодец, — похвалила Машка. — Давай ещё десять слов напишем.
Просидели часа два. Виктор даже не заметил, как ушла Мария Григорьевна. Они были с Машкой вдвоём, сидели рядом и так спокойно общались, как самые настоящие друзья. Потом она сказала:
— Всё, хватит на сегодня. Повторяй эти слова, и давай в следующий раз встретимся и закрепим. А потом можно будет попробовать поговорить. На слух по-другому немного воспринимается.
— А ты где так хорошо английский выучила? — спросил уже осмелевший Виктор.
— Как где? — засмеялась Машка. — Здесь, в школе, просто я много дополнительно занимаюсь. Хочу идеально говорить, так же как по-русски.
— Да ну? Так ведь нельзя выучить, — удивился Виктор.
— Конечно, можно. И ты можешь, если очень захочешь, — сказала она, посмотрев ему прямо в глаза.
Она была так близко, что у Виктора снова появилось волнение. Она замолчала, и они несколько секунд просто смотрели друг на друга. У Виктора даже появилась шальная мысль, а не поцеловать ли Машку, но он тут же отмёл её, как заоблачную нереальность.
— Ладно, Ярский, я пошла. — Машка вдруг резко встала, взяла свои вещи и снова стала далёкая и недоступная. — Давай продолжим здесь же после уроков. — Она задумалась: — Послезавтра. Только чтобы все слова выучил, а то я с тобой заниматься не буду.
— Давай послезавтра. — Виктор тоже зачем-то встал, нелепо глядя на Машку. — Выучу, конечно.
Он зубрил с утра до вечера, но выучил всё так, что от зубов отлетало. Когда к назначенному времени Виктор пришёл в класс, там никого не было: ни учительницы, ни Машки. Сел на то же место и
