Алджернон (несколько озадаченно). Хм! Хм!
Сесили. Не кашляйте, Эрнест. Когда диктуешь, надо говорить медленно и не кашлять. А к тому же я не знаю, как записать кашель. (Записывает по мере того как Алджернон говорит.)
Алджернон (говорит очень быстро). Сесили, как только я увидел вашу поразительную и несравненную красоту, я осмелился полюбить вас безумно, страстно, преданно, безнадежно.
Сесили. По-моему, вам не следует говорить мне, что вы любите меня безумно, страстно, преданно, безнадежно. А кроме того, безнадежно сюда вовсе не подходит.
Алджернон. Сесили!
Входит Мерримен.
Мерримен. Экипаж ожидает вас, сэр.
Алджернон. Скажите, чтобы его подали через неделю в это же время.
Мерримен (смотрит на Сесили, которая не опровергает слов Алджернона). Слушаю, сэр.
Мерримен уходит.
Сесили. Дядя Джек будет сердиться, когда узнает, что вы уедете только через неделю в это же время.
Алджернон. Мне нет дела до Джека. Мне нет дела ни до кого, кроме вас. Я люблю вас, Сесили. Согласны вы быть моей женой?
Сесили. Какой вы глупый! Конечно. Мы ведь обручены уже около трех месяцев.
Алджернон. Около трех месяцев?!
Сесили. Да, в четверг будет ровно три месяца.
Алджернон. Но каким образом это произошло?
Сесили. С тех пор как дядя Джек признался нам, что у него есть младший брат, беспутный и порочный, вы стали, конечно, предметом наших разговоров с мисс Призм. И, конечно, тот, о ком так много говорят, становится особенно привлекательным. Должно же в нем быть что-то выдающееся. Может быть, это очень глупо с моей стороны, но я полюбила вас, Эрнест.
Алджернон. Милая! Но все-таки когда состоялось обручение?
Сесили. Четырнадцатого февраля. Не в силах больше вынести того, что вы даже не знаете о моем существовании, я решила так или иначе уладить этот вопрос и после долгих колебаний обручилась с вами под этим старым милым деревом. На другой день я купила вот это колечко, ваш подарок, и этот браслет с узлом верности и дала обещание не снимать их.
Алджернон. Так, значит, это мои подарки? А ведь недурны, правда?
Сесили. У вас очень хороший вкус, Эрнест. За это я вам всегда прощала ваш беспутный образ жизни. А вот шкатулка, в которой я храню ваши милые письма. (Нагибается за шкатулкой, открывает ее и достает пачку писем, перевязанных голубой ленточкой.)
Алджернон. Мои письма? Но, моя дорогая Сесили, я никогда не писал вам писем.
Сесили. Не надо напоминать мне об этом. Я слишком хорошо помню, что мне пришлось писать ваши письма за вас. Я писала их три раза в неделю, а иногда и чаще.
Алджернон. Позвольте мне прочитать их, Сесили.
Сесили. Ни в коем случае. Вы слишком возгордились бы. (Убирает шкатулку.) Три письма, которые вы написали мне после нашего разрыва, так хороши и в них так много орфографических ошибок, что я до сих пор не могу удержаться от слез, когда перечитываю их.
Алджернон. Но разве наша помолвка расстроилась?
Сесили. Ну, конечно. Двадцать второго марта. Вот, можете посмотреть дневник. (Показывает дневник.) "Сегодня я расторгла нашу помолвку с Эрнестом. Чувствую, что так будет лучше. Погода по-прежнему чудесная".
Алджернон. Но почему, почему вы решились на это? Что я сделал? Я ничего такого не сделал, Сесили! Меня в самом деле очень огорчает то, что вы расторгли нашу помолвку. Да еще в такую чудесную погоду.
Сесили. Какая же это по-настоящему прочная помолвка, если ее не расторгнуть хоть раз. Но я простила вас уже на той же неделе.
Алджернон. (подходя к ней и становясь на колени) Вы ангел, Сесили!
Сесили. Мой милый сумасброд!
Он целует ее, она ерошит его волосы
Сесили. Надеюсь, волосы у вас вьются сами?
Алджернон. Да, дорогая, с небольшой помощью парикмахера.
Сесили. Я так рада.
Алджернон. Больше вы никогда не расторгнете нашей помолвки, Сесили?
Сесили. Мне кажется, что теперь, когда я вас узнала, я этого не смогла бы. А к тому же ваше имя...
Алджернон (нервно). Да, конечно.
Сесили. Не смейтесь надо мной, милый, но моей девической мечтой всегда было выйти за человека, которого зовут Эрнест.
Алджернон встает. Сесили тоже.
Сесили. В этом имени есть нечто внушающее абсолютное доверие. Я так жалею бедных женщин, мужья которых носят другие имена.
Алджернон. Но, дорогое дитя мое, неужели вы хотите сказать, что не полюбили бы меня, если бы меня звали по-другому?
Сесили. Как, например?
Алджернон. Ну, все равно, хотя бы - Алджернон.
Сесили. Но мне вовсе не нравится имя Алджернон.
Алджернон. Послушайте, дорогая, милая, любимая девочка. Я не вижу причин, почему бы вам возражать против имени Алджернон. Это вовсе не плохое имя. Более того, это довольно аристократическое имя. Половина ответчиков по делам о банкротстве носит это имя. Нет, шутки в сторону, Сесили... (Подходя ближе.) Если бы меня звали Алджи, неужели вы не могли бы полюбить меня?
Сесили (вставая). Я могла бы уважать вас, Эрнест. Я могла бы восхищаться вами, но, боюсь, что не смогла бы все свои чувства безраздельно отдать только вам.
Алджернон. Гм! Сесили! (Хватаясь за шляпу.) Ваш пастор, вероятно, вполне сведущ по части церковных обрядов и церемоний?
Сесили. О, конечно, доктор Чезюбл весьма сведущий человек. Он не написал ни одной книги, так что вы можете себе представить, сколько у него сведений в голове.
Алджернон. Я должен сейчас же повидаться с ним... и поговорить о неотложном крещении... я хочу сказать - о неотложном деле.
Сесили. О!
Алджернон. Я вернусь не позже чем через полчаса.
Сесили. Принимая во внимание, что мы с вами обручены с четырнадцатого февраля и что встретились мы только сегодня, я думаю, что вам не следовало бы покидать меня на такой продолжительный срок. Нельзя ли через двадцать минут?
Алджернон. Я мигом вернусь! (Целует ее и убегает через сад.)
Сесили. Какой он порывистый! И какие у него волосы! Нужно записать, что он сделал мне предложение.
Входит Мерримен.
Мерримен. Некая мисс Ферфакс хочет видеть мистера Уординга. Говорит, что он нужен ей по очень важному делу.
Сесили. А разве мистер Уординг не у себя в кабинете?
Мерримен. Мистер Уординг недавно прошел по направлению к дому доктора Чезюбл а.
Сесили. Попросите эту леди сюда. Мистер Уординг, вероятно, скоро вернется. И принесите, пожалуйста, чаю.
Мерримен. Слушаю, мисс. (Выходит.)
Сесили. Мисс Ферфакс? Вероятно, одна из тех пожилых дам, которые вместе с дядей Джеком занимаются благотворительными делами в Лондоне. Не люблю дам-филантропок. Они слишком много на себя берут.
Входит Мерримен.
Мерримен. Мисс Ферфакс.
Входит Гвендолен. Мерримен уходит.
Сесили (идя ей навстречу). Позвольте вам представиться. Меня зовут Сесили Кардью.
Гвендолен. Сесили Кардью? (Идет к ней и пожимает руку.) Какое милое имя! Я уверена, мы с вами подружимся. Вы мне и сейчас ужасно нравитесь. А первое впечатление меня никогда не обманывает.
Сесили. Как это мило с вашей стороны, мы ведь с вами так сравнительно недавно знакомы. Пожалуйста садитесь.
Гвендолен (все еще стоя). Можно мне называть вас Сесили?
Сесили. Ну конечно!
Гвендолен. А меня зовите просто Гвендолен.
Сесили. Если вам это приятно.
Гвендолен. Значит, решено? Не так ли?
Сесили. Надеюсь.
Пауза. Обе одновременно садятся.
Гвендолен. Теперь, я думаю, самое подходящее время объяснить вам, кто я такая. Мой отец - лорд Брэкнелл. Вы, должно быть, никогда не слышали о папе, не правда ли?
Сесили. Нет, не слыхала.
Гвендолен. К счастью, он совершенно неизвестен за пределами тесного семейного круга. Это вполне естественно. Сферой деятельности для мужчины, по-моему, должен быть домашний очаг. И как только мужчины начинают пренебрегать своими семейными обязанностями, они становятся такими изнеженными. А я этого не люблю. Это делает мужчину слишком привлекательным. Моя мама, которая смотрит на воспитание крайне сурово, развила во мне большую близорукость: это входит в ее систему. Так что вы не возражаете, Сесили, если я буду смотреть на вас в лорнет?
Сесили. Нет, что вы, Гвендолен, я очень люблю, когда на меня смотрят!
Гвендолен (тщательно обозрев Сесили через лорнет). Вы здесь гостите, не так ли?
Сесили. О, нет. Я здесь живу.
Гвендолен (строго). Вот как? Тогда здесь находится, конечно, ваша матушка или хотя бы какая-нибудь пожилая родственница?
Сесили. Нет. У меня нет матери, да и родственниц никаких нет.
Гвендолен. Что вы говорите?
Сесили. Мой дорогой опекун с помощью мисс Призм взял на себя тяжкий труд заботиться о моем воспитании.
Гвендолен. Ваш опекун?
Сесили. Да, я воспитанница мистера Уординга.
Гвендолен. Странно! Он никогда не говорил мне, что у него есть воспитанница. Какая скрытность! Он становится интереснее с каждым часом. Но я не сказала бы, что эта новость вызывает у меня восторг. (Встает и направляется к Сесили.) Вы мне очень нравитесь, Сесили. Вы мне понравились с первого взгляда, но должна сказать, что сейчас, когда я узнала, что вы воспитанница мистера Уординга, я бы хотела, чтобы вы были... ну, чуточку постарше и чуточку менее привлекательной. И знаете, если уж говорить откровенно...
