- Я тоже подумала об этом, - согласилась Джинна. - Поэтому решила проверить её рассказ.
Произнеся эти слова, она схватилась за клапан сумки, а я - за нож для разделки мяса. Длинное лезвие заблестело в моей руке, прежде чем Джинна успела отпереть замок своего мешка. Ее глаза наполнились страхом.
- Я хочу лишь показать вам кое-что. Несколько документов. Алексис, положи, пожалуйста, нож. У меня нет оружия. Я просто хочу, чтобы вы взглянули на пару свидетельств о рождении и документы об усыновлении.
- Документы об усыновлении? - сказал Харри. - Кто, черт возьми, был усыновлен?
- Ты, - тихо ответила Джинна.
- Что?
- На самом деле ты - сын Кей. Кей Маринго. Сестры Марка. Покойной тетки Алексис. Кей умерла, рожая тебя, Харри. Потом Луиза и Марк усыновили тебя и воспитали, как родного сына.
- Нет! Это неправда! Это не может быть правдой! Это наглая ложь! Разъяренный Харри вскочил. - Ты приехала сюда, чтобы обманным путем заставить нас признаться. Алексис была права насчет тебя. Она всегда была права. К сожалению, я не слушал её. Ты - подлая лгунья!
Джинна протянула бумаги.
- Посмотри это, если не веришь мне. Алексис родилась всего через семь месяцев после тебя, Харри.
- Через девять месяцев, - сказал он.
- Нет, семь.
У Харри задрожал голос.
- Даже если Алексис родилась через семь месяцев после меня, как ты утверждаешь, это ещё ни о чем не говорит. Она могла родиться преждевременно. Женщины часто рожают недоношенных детей.
- Да, - согласилась Джинна. - Но тогда почему Луиза и Марк лгали вам? Почему они утверждали, что ты родился в сентябре? Если вас разделяли только семь месяцев, почему они не сказали вам правду?
- Откуда мне знать? Может быть, потому что это выглядело бы немного подозрительно.
- Верно. Это действительно выглядело подозрительно. Это было стопроцентным обманом. Ты родился в ноябре 1932 года. Луиза Маринго не была твоей матерью, - сказала Джинна. - Она была твоей тетей по мужу. А Марк не был твоим отцом. Он являлся твоим дядей. И родился ты не в сентябре. Они сказали тебе неправду. Посмотри свидетельство о рождении. Здесь стоит твое имя. Посмотри эти документы об усыновлении. Взгляни!
Харри взял бумаги, и его лицо побелело. Мне не было нужды читать через его плечо, чтобы понять, что Джинна сказала правду. Ужасную, мучительную, невероятную правду. Мы с Харри никогда не были братом и сестрой, хоть нас и заставили в это поверить. Мы стали жертвами невообразимого обмана, невообразимой шутки!
Я сидела здесь, пытаясь думать, сохранить рассудок, не потерять власти над раздиравшими меня эмоциями, но потрясение от слов Джинны породило цепь ужасных сожалений. Мне хотелось плакать, кричать, умереть. Вместо этого я просто сидела, жалея о многом.
Мы изначально обладали тем, к чему стремились, но не сознавали этого. Никто не сказал нам правду. Все лгали нам. Моя мать, мой отец, Джулиана. Лжецы! Лжецы и воры, обокравшие нас, погубившие нас, превратившие нас в бездушных убийц, сексуальных банкротов, эмоциональных мертвецов. Эти негодяи погубили нас. Я радовалась тому, что моя мать и отец умерли, торопила смерть Джулианы. Я бы с радостью задушила её сама. Я чувствовала, как мои руки сжимаются вокруг её старого лживого горла... Силы начали покидать меня, их вытесняло ощущение огромного, парализующего горя. Ощущение потери. Наши жизни были бессмысленно сломаны. Если бы кто-то сказал нам правду, мы могли быть счастливы.
Внезапно Харри снова вскочил с кресла, сбросив проклятые бумаги на пол.
- ВСЕ БЫЛО НАПРАСНЫМ! МЫ УБИЛИ ИХ ВСЕХ НАПРАСНО! НАПРАСНО! PARA NADA!
- Харри. - Я коснулась его руки, но он не замечал меня. - Пожалуйста, дорогой. Сядь.
Он не сел в кресло. Он продолжал кричать.
- МЫ СДЕЛАЛИ ВСЕ НАПРАСНО. Я НАПРАСНО УБИЛ ПОЛЕТТ И РОУЗ. ТЫ НАПРАСНО УБИЛА САРУ. МЫ НАПРАСНО УБИЛИ ТОМА. НАМ БЫЛО НЕЗАЧЕМ УБИВАТЬ. АЛЕКСИС, ТЫ ПОНИМАЕШЬ, ЧТО Я ГОВОРЮ? ВСЕ ЭТО МЫ СДЕЛАЛИ СОВЕРШЕННО НАПРАСНО. НАПРАСНО. НАПРАСНО. НАПРАСНО. НАПРАСНО. НАПРАСНО...
Зарыдав, он рухнул в кресло. Потом начал смеяться. Натужно, как клоун. Снова заплакал. Он казался совершенно безумным, и это испугало меня. Но ещё больше меня испугала Джинна. Признания Харри приковали её к дивану.
- Полетт и Роуз, - потрясенно пробормотала она. - Моя мама и няня. О, нет. Это невозможно.
- Он не соображает, что говорит. Он в шоке.
Она посмотрела на колье с рубином, висевшее на моей шее.
- Это колье моей матери, - сказала Джинна. - Харри украл его, убив обеих женщин. Потом отдал его Саре. Я помню, как она носила его в Сент-Морице. Теперь его носишь ты. О, Господи, это просто кошмар!
- Да, - сказала я, - это кошмар.
- Я знала о Саре, но о других... - Она изумленно покачала головой. Вы убили их всех, начиная с моей матери. Вы убили Роуз, Сару, Тома. Вы изверги, убийцы, маньяки!
Я вздрогнула от её слов, обвинений, от вида наполненных ужасом глаз Джинны. Она смотрела на Харри и меня так, словно видела нас впервые. Я глядела на неё точно так же. Изверги, убийцы, маньяки. Неужели это было все, что мы представляли из себя? Неужели мы были наполнены лишь ненавистью и жаждой мести, потребностью совершать новые и новые убийства? Нет, мне не хотелось в это верить? Та похороненная внутри меня юная девушка, о которой я думала вчера, снова потребовала, чтобы её выпустили на свободу, дали ей шанс. Она заслуживала этого шанса, даже если для его осуществления мне пришлось бы сесть в тюрьму.
- Почему ты смотришь на нож? - испуганно спросила Джинна. - Что ты собираешься сделать?
- Ничего, - тихо ответила я. - Ничего.
Похоже, ненависть вытекала из меня, и Джинна это почувствовала. Я словно выпускала из себя зловещую, ужасную, осязаемую энергию, и она уходила наружу. Я больше не хотела обладать ею, не нуждалась в ней. Нож, лежавший на кофейном столике, перестал быть оружием. Ничто не могло заставить меня воспользоваться им, вонзить его в Джинну, Харри или себя самую, хотя ещё недавно в моей голове мелькали такие мысли.
Все объяснялось просто.
Я хотела жить.
Я посмотрела на Харри. Он перестал истерически смеяться, больше не всхлипывал, снова овладел собой. Когда все останется позади, мы сможем пожениться, подумала я и спросила себя: думает ли сейчас Харри о том же? Муж и жена. С ранней юности больше всего на свете мы хотели стать ими. Да, в некоторых штатах браки между кузеном и кузиной запрещены, но не во всех.
- Не бойся, - сказала я Джинне. - все закончилось. Все убийства, все насилие. Этому пришел конец.
Харри кивнул, соглашаясь со мной.
- Мы знали, что ты можешь появиться здесь, Джинна. Были готовы к твоему приезду. Почти готовы. Нам с Алексис потребуется время, чтобы справиться с тем, что ты открыла нам. Это шокирующая новость, но в ней, вероятно, заключены определенные преимущества.
Он поискал взглядом мои глаза. Да, он тоже думал о браке.
- Что касается совершенного нами, - продолжил Харри, пытаясь заверить Джинну в наших миролюбивых намерениях, - мы знаем, что нас ждет, и согласны заплатить за все. Мы не собираемся никуда бежать. Мы покончили с убийствами и бегствами.
- Он говорит правду, - сказала я.
Джинна казалась настороженной, недоверчивой.
- Надеюсь, что это - не очередная уловка, Алексис, потому что тебе не скрыться. И тебе, Харри, тоже. Дом окружен полицией.
- Так я и думала, - сказала я.
Подойдя к окну, я посмотрела на двор. Там находились детектив-инспектор Лэнгдейл, два его помощника и сотрудники гражданской гвардии. Они шли сюда, чтобы арестовать нас, бросить в тюрьму, разлучить. Но мы с Харри пережили немало разлук. Мы переживем и эту. Внезапно я ощутила сильную усталость и, как ни странно, чувство покоя.
Повернувшись, я улыбнулась Харри. Ему придется запомнить эту улыбку на некоторое время...
В июле 1981 года потрясающе красивая пара ела ленч на прикрытой тентом веранде ресторана "Эден Рок" в Антибе.
Веранда, нависавшая над ослепительно голубым Средиземным морем, имела репутацию места, где летом можно застать самых фотографируемых людей мира, настолько привыкших видеть друг друга в непосредственной близости, что это нагоняло на них скуку. Они редко поднимали глаза, чтобы посмотреть на кого-то.
Однако сейчас посетители еле заметно поворачивали головы в сторону появившихся здесь двух темноволосых людей... высоких, элегантных, загорелых, с капельками морской воды на коже. На мужчине был белый махровый халат от Шарве, на женщине - надетое поверх бикини белое сари, доходящее до щиколоток. Они подняли хрустальные бокалы с "Домом Периньоном", пристально глядя в глаза друг друга. Казалось, что они не слышат относившиеся к ним приглушенные реплики.
- ...убийство... инцест... ужасный скандал... красавица... тюрьма... такие порочные... Господи, они поженились... влюблены...
Алексис и Харри потягивали шампанское и улыбались.
i Франклин Делано Рузвельт, президент США.
ii Известный американский музыкант, погибший в 1944 году при перелете из Англии в Париж.
