проснулся.
Он только застонал во сне и замахал руками, бормоча: «Эй, сюда, ко мне…»
Наверно, ему приснилось, что он берёт в плен индейцев, а те не хотят и сопротивляются.
Мы стали ждать, когда Стёпка проснётся.
Он проснулся с первыми лучами солнца и, посмотрев на свои ноги, сказал:
— Хороши бы мы были, если бы я лёг ногами куда попало. Вот мы бы и не знали, в какую сторону нам идти. А теперь, благодаря моим ногам, всем нам ясно, куда надо идти.
И Стёпка махнул рукой по направлению дороги, по которой мы шли вчера.
Мы покушали хлеба, попили водички из канавы и двинулись в путь. Дорога была знакома по вчерашнему путешествию. И Стёпка то и дело раскрывал рот от удивления. Тем не менее он сказал:
— Кругосветное путешествие тем и отличается от других путешествий, что всё повторяется, так как Земля есть круг.
Позади раздался скрип колёс. Это какой-то дяденька ехал в пустой телеге. Стёпка сказал:
— Для быстроты путешествия и чтоб скорей обогнуть Землю, не худо бы нам сесть в эту телегу.
Мы стали проситься, чтоб нас подвезли. Добродушный дяденька остановил телегу и позволил нам в неё сесть.
Мы быстро покатили. И ехали не больше двух часов.
Вдруг впереди показалась наша деревня Пески.
Стёпка, раскрыв рот от изумления, сказал:
— Вот деревня, в аккурат похожая на нашу деревню Пески. Это бывает во время кругосветных путешествий.
Но Стёпка ещё больше изумился, когда мы приблизились к реке и подъехали к пристани.
Мы вылезли из телеги.
Действительно, это была наша пристань Пески, и к ней только что подошёл пароход.
Стёпка прошептал:
— Неужели же мы обогнули Землю?
Лёля фыркнула, и я тоже засмеялся. Но тут мы увидели на пристани наших родителей и нашу бабушку — они только что сошли с парохода.
И рядом с ними мы увидели нашу няньку, которая с плачем что-то им говорила. Мы побежали к родителям. И родители засмеялись от радости, что увидели нас.
Нянька сказала:
— Дети, я думала, что вы вчера потонули.
Лёля сказала:
— Если бы мы вчера потонули, то мы не могли бы отправиться в кругосветное путешествие.
Мама воскликнула:
— Что я слышу? Их надо наказать. Бабушка, сорвав ветку, сказала:
— Я предлагаю выпороть детей. Миньку пусть выпорет мама. А Лёлю я беру на себя. И я всыплю ей как старшей не менее двадцати розг.
Папа сказал:
— Порка — это старый метод воспитания детей. И это не приносит пользы. Дети и без порки поняли, какую глупость они совершили.
Мама, вздохнув, сказала:
— Ах, у меня дурацкие дети! Идти в кругосветное путешествие, не зная географии и таблицы умножения, — ну что это такое!
Папа сказал:
— Мало знать географию и таблицу умножения. Чтоб идти в кругосветное путешествие, надо иметь высшее образование в размере пяти курсов. Надо знать всё, что там преподают, включая космографию. А те, которые пускаются в дальний путь без этих знаний, приходят к печальным результатам.
С этими словами мы пошли домой. И сели обедать. И наши родители смеялись и ахали, слушая наши рассказы о вчерашнем приключении.
Папа сказал:
— Всё хорошо, что хорошо кончается.
И он не наказал нас за наше кругосветное путешествие и за то, что мы потеряли подушку от тахты.
Что касается Стёпки, то его собственная мамаша заперла его в бане, и там наш великий путешественник просидел целый день вместе со своей собакой Тузиком.
А на другой день мамаша его выпустила. И мы с ним стали играть как ни в чём не бывало.
Виктор Драгунский
(1913–1972)
ПОЖАР ВО ФЛИГЕЛЕ, ИЛИ ПОДВИГ ВО ЛЬДАХ…
Мы с Мишкой так заигрались в хоккей, что совсем забыли, на каком мы находимся свете, и когда спросили одного проходящего мимо дяденьку, который час, он нам сказал:
— Ровно два.
Мы с Мишкой прямо за голову схватились. Два часа! Каких-нибудь пять минут поиграли, а уже два часа! Ведь это же ужас! Мы же в школу опоздали! Я подхватил портфель и закричал:
— Бегом давай, Мишка!
И мы полетели, как молнии. Но очень скоро устали и пошли шагом. Мишка сказал:
— Не торопись, теперь уже всё равно опоздали.
Я говорю:
— Ох, влетит… Родителей вызовут! Ведь без уважительной же причины.
Мишка говорит:
— Надо её придумать. А то на совет отряда вызовут. Давай выдумаем поскорее!
Я говорю:
— Давай скажем, что у нас заболели зубы и что мы ходили их вырывать.
Но Мишка только фыркнул:
— У обоих сразу заболели, да? Хором заболели!.. Нет, так не бывает. И потом: если мы их рвали, то где же дырки?
Я говорю:
— Что же делать? Прямо не знаю… Ой, вызовут на совет и родителей пригласят!.. Слушай, знаешь что? Надо придумать что-нибудь интересное и храброе, чтобы нас ещё и похвалили за опоздание, понял?
Мишка говорит:
— Это как?
— Ну, например, выдумаем, что где-нибудь был пожар, а мы как будто ребёнка из этого пожара вытащили, понял?
Мишка обрадовался:
— Ага, понял! Можно про пожар выдумать, а то ещё лучше сказать, как будто лёд на пруду проломился, и ребёнок этот — бух!.. — в воду упал! А мы его вытащили… Тоже красиво!
— Ну да, — говорю я, — правильно! Но пожар всё-таки лучше!
— Ну нет, — говорит Мишка, — именно что лопнувший пруд интереснее!
И мы с ним ещё немножко поспорили, что интересней и храбрей, и не доспорили, а уже пришли к школе. А в раздевалке наша гардеробщица тётя Паша вдруг говорит:
— Ты где это так оборвался, Мишка? У тебя весь воротник без пуговиц. Нельзя таким чучелом в класс являться. Всё равно уж ты опоздал, давай хоть пуговицы-то пришью! Вот у меня их целая коробка. А ты, Дениска, иди в класс, нечего тебе тут торчать!
Я сказал Мишке:
— Ты поскорее тут шевелись, а то мне одному, что ли, отдуваться?
Но тётя Паша шуганула меня:
— Иди, иди, а он за тобой! Марш!
И вот я тихонько приоткрыл дверь нашего класса, просунул голову, и вижу весь класс, и слышу, как Раиса Ивановна диктует по книжке:
— «Птенцы пищат…»
А у доски стоит Валерка и выписывает корявыми буквами:
«Птенцы пестчат…»
Я не выдержал и рассмеялся, а Раиса Ивановна подняла глаза и увидела меня. Я сразу сказал:
— Можно войти, Раиса Ивановна?
— Ах, это ты, Дениска, — сказала Раиса Ивановна. — Что ж, входи! Интересно, где это ты пропадал?
Я вошёл
