Сергей Ильичев - Бесогоны

Самые небольшие образования составляли группы семинаристов, объединившиеся по родству духа, правда, у них хватало ума не афишировать причины своего братания. Они же отличались кротостью и смирением, в отличие от некоторых, кто ретиво осенял себя крестным знамением вне зависимости от того, что было перед ним: икона или настенные часы.

Тут наши семинаристы переглянулись, вспомнив о том, как сами сбивались в могучую кучку.

Батюшка Михаил сделал паузу и посмотрел на своих слушателей.

– Думаю, что на сегодня информации достаточно, ступайте на вечернюю молитву и отдыхать.

– Отче, а что вы завтра с утра делаете? – спросил монаха Фома.

– Свободен, хотел немного почитать, а что?

– А приходите к нам на семинар по теме «Воскресение как факт».

– Действительно, приходите, – поддержали его Быстров и Севастьянов.

Иеромонах улыбнулся и обещал прийти.

Утром они снова встретились, уже в учебной аудитории.

Священник Артемий Андрианов, который предложил семинаристам тему для семинара, был молод и даже при своих очках никак не походил на строгого учителя.

Священники поприветствовали друг друга, и отец Михаил прошел к задним рядам аудитории.

– Ну что, одуванчики, пришла пора потрудиться во славу Бога… – начал семинар батюшка Артемий.

Полноватый и рослый молодец Олег фыркнул:

– С чего это мы сегодня одуванчиками стали?

– Ну а как же? – вдохновенно начал священник. – Вы пришли сюда за знаниями, то есть – за светом и, как одуванчики, будете поворачивать свои головы за солнышком, пока не наберетесь сил и зрелости. Вот тогда-то и полетите на все четыре стороны. И где каждому из вас предстоит опуститься, где сумеете пустить свои корни, неся слово Божие, там, в этих краях и землях, даст Бог, и взойдут новые всходы таких же пытливых, вдумчивых и многообещающих людей, кои будут произрастать родителям в радость, Отечеству на пользу, Церкви во славу…

Семинаристы согласно кивали головами.

– Ну а сегодня, – продолжал руководитель семинара, – если вы помните, мы должны были поговорить с вами на тему «Воскресение как факт». И если мне память не изменяет, то неделю назад вы должны были разделиться на противников и сторонников сего исторического события. Так?

– Так! – почти хором ответили семинаристы.

– Тогда попрошу занять свои места членов третейского суда… – и священник назвал три фамилии, кто и будет сегодня следить за развитием этого многообещающего диалога.

– А противников, как и в каждом суде, прошу занять места напротив друг друга. За собой оставляю право ведения данного ристалища.

И далее отец Артемий обратился к юношам, занявшим места судей:

– Позволите ли начать?

Они согласно кивнули головами.

И батюшка начал урок:

– Итак! Воскресал ли Христос? Это основной вопрос всей религии, всех без исключения философий, всех наук, так или иначе касающихся вопросов мировоззрения, ибо воскреснуть может только Бог. Следовательно, вопрос о воскресении – это вопрос о том…

И далее он предложил закончить вопрос тем из семинаристов, что стояли на стороне Воскресения…

Ответил Олег: «Есть ли Бог?»

– Верно, чадо! Итак! Практически до 80-х годов нашего века все произведения так называемой антирелигиозной литературы отвечают на этот вопрос сугубо отрицательно. И вдруг мы узнаем, что факт Воскресения Христа к концу своей жизни признал Фридрих Энгельс…

– Ну, ни фига себе?.. – с удивлением вдруг произнес семинарист Юрий Демидов.

Священник поморщился.

– Отцы, мы же не на рынке. Здесь не обманывают. А вас, уважаемый коллега, впредь прошу выражать свои эмоции если уж не богословским, то хотя бы литературным языком.

Батюшка взял лист конспекта и начал читать:

– Новейшие каппадокийские открытия обязывают изменить наш взгляд на некоторые немногие, но важнейшие вопросы мировой истории…

Класс затих.

Священник продолжал:

– И то, что казалось раньше достойным внимания только мифологов, должно отныне привлечь внимание историков. Новые документы, покоряющие скептиков своей убедительностью, говорят в пользу наибольшего из чудес истории – о возвращении к жизни Того, Кто был лишен ее на Голгофе…

Класс взорвался аплодисментами. Хлопали обе стороны, как противники, так и защитники факта Воскресения Христа.

В полном недоумении оставался лишь знакомый нам Фома.

– Вас что-то смущает, мой будущий собрат? – спросил его батюшка.

– Если честно, то да.

– Что же именно?

– Насколько я помню, в работах Энгельса эта тема никогда не возникала даже косвенно…

– Все верно, Фома! О работе Энгельса «О Штраусе» мало кто знал, а объясняется это лишь тем, что эта работа у нас в стране ни разу не была переведена на русский язык и, естественно, никогда не была и напечатана в периодически переиздаваемых трудах Маркса и Энгельса.

– Понятно, – согласно произнес Лебедев.

– Если и остальным понятно, теперь хотелось бы послушать наших оппонентов. Как же в действительности обстояло дело, что утверждают свидетельства атеистов? Кто хочет выступить первым?

Поднялся старательный и вечно сомневающийся Иван Хватов.

– Уважаемый суд, коллеги! Я внимательно исследовал работы некоего Кандидова. Названия работ опущу, но отмечу главное, что их объединяет. Он, в частности, свидетельствует, что, когда по учению церковников должен был существовать на земле Христос, жило много ученых и писателей: Иосиф Флавий, Остин Тивериадский, Сенека и другие. Однако, как он утверждает, все они в своих произведениях ни слова не говорят о Христе…

– Для того чтобы нам соглашаться с этим утверждением, вам как минимум необходимо было самому просмотреть работы хотя бы одного из названных им ученых… – начал батюшка.

– Я искал…

– И что же?

Тут старательный Хватов запыхтел, как паровоз. И всем стало ясно, что он, мягко говоря, сегодня просто лопухнулся.

– Кто готов поспорить с утверждением Ивана?

Первым поднял руку Леонид Полевой.

– Думается, что товарищ Кандидов заблуждается насчет Иосифа Флавия. Или же просто не заглядывал в его сочинения, которые были выпущены в советском издательстве Академией наук СССР.

– И что же писал Флавий?

– Читаю специально для Хватова… – тут Леонид улыбнулся и продолжил: «…В это время выступил Христос Иисус, человек глубокой мудрости, если только можно назвать его человеком, совершитель чудесных дел. Когда по доносу первенствующих у нас людей Пилат распял его на крест, поколебались те, которые впервые его возлюбили. На третий день он снова явился к ним живой»…

Собратья ответили Полевому аплодисментами.

– Прошу соблюдать тишину! – отреагировал на шум кто-то из судей.

– Прошу, уважаемый суд, разрешить мне дать некоторые объяснения по поводу Флавия, – продолжил свое выступление Леонид.

Судьи согласно кивнули головами.

– Итак, Иосиф Флавий… – негромко продолжил он. – Ведь это о нем как о самом достоверном и надежном историческом источнике упоминал Карл Маркс. Вот что он сказал: «Достоверная история может писаться лишь на основе таких документов, как произведения Иосифа Флавия, и равноценных им».

Далее последовал вопрос со стороны судей:

– Уточните, коллега, а был ли Флавий последователем Иисуса Христа?

– Нет! – мгновенно и утвердительно ответил семинарист Полевой, – а следовательно, от него нельзя было ждать каких-либо преувеличений, выгодных для христиан. Кроме того, Флавий по времени своей жизни мог быть в курсе событий, описываемых в Евангелии…

– Спасибо! – сказал ему довольный ходом семинара священник.

И Леонид сел на свое место.

– Вопросов больше нет? – спросил батюшка, оглядывая аудиторию. – Тогда есть вопрос у меня. Среди наших атеистов есть некто Ярославский. В первом томе второго издания его сочинений, опуская первые три страницы, посвященные его биографии и не имеющие отношения к теме нашего семинара, можно прочесть следующее его утверждение, что Христос не мог родиться, потому что по Евангелию он родился при Ироде, а между тем, как утверждает Ярославский, этот Ирод умер за 50 лет до этого…

И тут поднялся почти лес рук. Батюшка дал возможность реабилитироваться Ивану Хватову.

– Ярославский, очевидно, смешал разных Иродов. Их было три…

– Хорошо! Только и ты, очевидно, забыл, что выступаешь сегодня на стороне противников Воскресения…

Иван тут же перешел на противоположную сторону. А вслед за ним и все оппоненты последовали его примеру…

– Итак, уважаемый суд! У нас не осталось тех, кто хотел бы и далее поддерживать поразительно невежественные и отсталые утверждения, высказанные более двухсот лет назад и после этого уже решительно опровергнутые. Однако у нас есть время, для того чтобы могли высказаться те, кто готов документально доказать факт Воскресения… Итак, кто первый?

Первым поднялся сын известного питерского протоиерея Александр Быстров.