Ознакомительная версия.
Выйдя в крошечный вестибюль, она попыталась узнать дядю Рафика и тут услышала крик:
– Дедуля!
Дядя Рафик махал ей руками.
Так ее больше никто и никогда не называл. Это пошло с тех пор, когда маленькая Нина никак не могла выговорить «дядя Рафик» и стала называть его «дедуля». Нина подросла, и уже дядя Рафик стал называть ее «дедуля» – ласковым детским прозвищем.
Они ехали по пустому городу, и Нина старалась не смотреть на дорогу. Дядя Рафик проезжал на красный свет, ехал по встречной и не переставал говорить.
– Ой, а где роддом? Здесь же был роддом! Я в нем родилась. – Нина увидела пустырь там, где его не должно было быть.
– Так снесли! Будут гостиницу строить! Поехали, я тебе хоть город покажу.
Рафик резко свернул на другую улицу и начал экскурсию. Город стал неузнаваем: новая набережная, фонтаны, памятники, новостройки.
– Вот, видишь, у нас на Ленина тоже пробка! – Дядя Рафик посигналил и опять выехал на встречную полосу. – Ты думаешь, только у вас в Москве пробки? У нас тоже есть!
– А разве улицы не переименовали? – спросила Нина.
– Переименовали, конечно! Как не переименовали? Но кто эти названия новые знает? Люди как привыкли, так и говорят. Скажешь новую улицу, так никто из местных тебя не отвезет, только приезжий какой-нибудь. А местные таксисты только по старым знают.
Наконец они заехали во двор. Нина с облегчением увидела, что он совсем не изменился, разве что шифер, которым была обита стена около одного из подъездов, был покрашен в ярко-синий цвет, а балкончики с пятого по третий этаж стали изумрудными. Видимо, краски не хватило.
Дядя Рафик не успел хлопнуть дверцей машины, как занавески на окнах дружно раздвинулись и из окон стали выглядывать соседки.
– Рафик, ты? – крикнула тетя Ася, свесившись до половины с балкона.
– Я! Нину привез! – ответил Рафик.
– Нино! – закричала Ася. – Доченька!
– Давай, иди, дедуля, я чемодан сам возьму! – сказал Рафик.
– Он тяжелый!
– Обижаешь! Что, я чемодан поднять не могу?
– Дядя Рафик, а сколько вам лет? – вдруг спросила Нина.
– Семьдесят три, – гордо ответил Рафик.
– Ни за что не дашь! – искренне сказала Нина.
– Это потому что я рыбу ел, вино пил, женщин любил. Знаешь, какие у меня женщины были!
– Да вы и сейчас хоть куда, – засмеялась Нина.
– Да, ты громче кричи, чтобы моя Софико услышала. Да, Софико? – крикнул дядя Рафик в одно из окон. Там быстро задернулась занавеска. – Слушай, не уши у нее, а локаторы! Все слышит, что надо и не надо! Мозгов бог не дал женщине, зато слух – стопроцентный! Шагу не могу ступить, чтобы она не узнала! Хоть азбукой Морзе общайся, чтобы в нарды пойти поиграть! Сразу скандал начинает! А орет как… как… о, цесарка! Знаешь, как орут цесарки? Вот, у моей Софико такой же голос! Вон у соседей из частного дома три цесарки, так моя Софико их троих перекрикивает. Они замолкают, потому что так не могут! Всё, пришли. – Дядя Рафик поставил чемодан около дверей тети Аси. – Ты, если куда поедешь, позвони мне, Ася телефон знает, отвезу, возьму недорого. Я ведь теперь официально таксистом работаю. Около магазина стою. А если сядешь к Леванчику, так я тебя знать не буду! В сторону твою не посмотрю!
– Хорошо, спасибо. – Нина решила не спрашивать, кто такой Леванчик.
Крестная уже висела на ней, целовала и тащила в комнаты.
* * *
Нина лежала в спальне крестной на чистых, высушенных на тросе простынях под тихий гул вентилятора и слушала, как квакают лягушки. Уснуть она не могла. Шел дождь, значит, завтра на море будет шторм, в воду не зайдешь. До свадьбы Натэлы оставалось еще три дня – Нина специально приехала пораньше, чтобы… прийти в себя. Ей было не по себе, даже страшно. А вдруг все будет не так, как она помнила?
Но пока все было так, как раньше. Нина, когда заходила с дядей Рафиком в дом, успела подумать о том, что столько лет прошло, а света в подъезде так и нет. И никто из местных мастеров, которые и балкон припаяют, и стену прорубят, не смог ввинтить обычную лампочку.
Десять ступенек. Ровно десять. Короткий пролет на три шажка, и снова десять ступенек. Нужно считать, если не хочешь упасть и сломать шею. Нина вспомнила, как дядя Вахо подарил ей на день рождения настоящее чудо – ручку, которая светила, как фонарик. Можно было вечером освещать себе путь по лестнице. У Нины все, включая тетю Асю, брали эту ручку напрокат. Девочка и считать выучилась на этих ступеньках. Сначала считать, а потом уже читать. Уметь считать было важнее.
Когда они поднимались с Рафиком по лестнице, Нина светила себе телефоном и вспомнила про ручку-фонарик, которая все-таки потерялась и стоила ей горючих слез. Но новое время все-таки дало о себе знать даже здесь – на третьем этаже вдруг неожиданно загорелся яркий свет.
– Ой! – испугалась Нина.
– Он самый умный, да? Всех напугал и радуется! – огрызнулся Рафик и не стал развивать тему разговора.
Нина догадалась, что кто-то из соседей сделал лампочку, реагирующую на шаги – сенсорную. Лампочка, тусклая, освещавшая только лестничную площадку, мгновенно гасла, стоило уйти с этого места, вновь погружая во тьму весь подъезд. Нина хорошо знала, что значит выражение «такая темнота, хоть глаз выколи». Она однажды чуть не выколола себе глаз куском арматуры, которая осталась в подъезде после строительства очередного балкона, но почему-то никому и в голову не пришло починить проводку в подъезде, чтобы дети не выкалывали себе глаза, не шлепались до синяков с лестницы и не считали ступеньки попой для лучшего запоминания.
Дядя Рафик злился, потому что не у него на площадке появилась такая сенсорная лампочка – не он первый придумал, а повторять не хотел. Понятно, что все соседи, привыкнув к кромешной тьме, пугались вдруг вспыхивающего яркого света, а дети специально топтались на площадке, бегая туда-сюда по лестнице, чтобы вычислить, на какой именно шаг реагирует лампочка. И конечно же, она все время выходила из строя, не справляясь с нагрузкой.
– Вот, кондиционер поставили. – Тетя Ася с гордостью показала на здоровенный короб, который висел над обеденным столом и так дул, что салфетки разлетались.
– А почему не в спальне? – спросила Нина.
– Кто там его увидит? Кому он там нужен? – обиделась крестная. – Ты помнишь, что у нас «старая» вода: дадут в восемь, но если будет дождь, то позже. Не знаю когда. У тех, – Ася кивнула на дом напротив, – уже «новая» вода, им раньше включают.
Но уже в семь утра следующего утра Нина проснулась от голосов и шагов. Соседка пришла к Асе на кофе. Нина, нацепив старый халатик крестной, вышла из комнаты.
– Сейчас кофе сварю, – сказала тетя Ася. – Тебе какой? Средний?
– Нет, без сахара, – ответила Нина, усаживаясь за стол.
– А Тамара всегда средний пила. – Тетя Ася, видимо, все еще была обижена, что гостья не оценила ее кондиционер. Он так шарашил, что Нина поежилась. Она уснула только к утру и вообще отвыкла от ранних подъемов.
Соседка Валя пила кофе и с интересом смотрела на Нину.
– Ну как там, в Москве? – не выдержав, спросила она.
– Хорошо. Работаю, – ответила Нина.
Валя посмотрела на Асю, которая пожала плечами: мол, что с Нины взять, она совсем стала столичная. Как неродная.
– Я к Натэле на свадьбу приехала, – уточнила Нина, чтобы сказать хоть что-то. Этого оказалось достаточно.
– Да знаю я! Весь город знает! – Валя отмахнулась от старой новости, как от надоевшей мухи.
– Кстати, а ее бывший муж знает? – спросила тетя Ася Валю. – Небось уже доложили!
– Она что, уже была замужем? – удивилась Нина.
– Конечно! За Гией! – Валя удивилась, что Нина вообще не в курсе новостей города.
– Ой, что ты говоришь? Не была она замужем! – тут же откликнулась тетя Ася, наливая Нине в чашку пахучий крепкий кофе.
– Как не была? А к кому она бегала? – возмутилась Валя.
– Так свадьбы-то не было! – не уступала тетя Ася.
Нина смотрела то на Валю, то на крестную, уже ничего не понимая.
– А кто такой Гия? – спросила она.
– Да воровайка на базаре! Все его знали! – ответила с готовностью Валя.
– Как это – «воровайка»?
– Ну, мобильные телефоны воровал, – терпеливо объяснила Валя. – Она с ним спуталась, они даже жили вместе. То есть как вместе? Она к нему бегала домой. Свадьбу-то им не разрешили делать.
– А в загс они ходили? – спросила Нина.
– Зачем загс? При чем тут загс? – не поняла Валя. – Ты же к ней пойдешь? Вот и спроси сама. А заодно спроси, правда, что ее жених – миллионер из Голливуда? Все говорят, что миллионер, но я не верю!
– Какой миллионер? – Нину не покидало ощущение, что она все никак не проснется. Даже кофе не бодрил.
– Так она же за иностранца собралась! – продолжала Валя. – Говорят, что она с ним по Интернету познакомилась. На сайте знакомств. – Соседка перешла на жаркий шепот, как будто говорила о чем-то неприличном. – Она же вроде английский знает. Так ты представляешь, она всю шестую школу на свадьбу позвала! Весь педсостав! Ой, я хочу посмотреть, как это будет! Ты мне все расскажешь! А еще говорят, что у него там три дома! Нет, пять домов, и он очень богатый.
Ознакомительная версия.
