Ирина Станковская - Господин Музыка

Ознакомительная версия.

Поставил коней, кони получились крохотные, какие-то пони на поле брани, ладно, пусть будут пони, не все ли равно. Поставил на место белого короля, этому королю вчера досталось больше всего, упал под стол, попал под ножку стула, треснул, бедняга – не думал, что лакированное дерево так быстро придет в негодность.

Еще бы Николай появился, вообще бы было хорошо.

Заверещал домофон, Сергей снял трубку и тут же повернул рычаг – он уже чувствовал, что Николай идет, поднимается по лестнице, зябко кутаясь в пальто, идет, обдумывая новые комбинации. Кто-то постучал, резко и нетерпеливо постучал в дверь, Сергей крикнул:

– Открыто!

В дверь снова постучали.

– Входите, входите!

Снова забарабанили в дверь, как будто били копыта.

– Да открыто же, заходите!

– Как же заходите, – послышался за дверью незнакомый глухой голос, – ты открывать будешь или нет?

Сергей спохватился, повернул щеколду, дверь приоткрылась, впуская…

– Николенька, ты на международный чемпионат тоже так же вовремя придешь? А… а что это с тобой?

Сергей отскочил, разглядывая глубокие царапины и кровоподтеки на лице гостя. Казалось, что кто-то пытался сжевать Николая дочиста, но потом передумал и выплюнул. Гость прошел в комнату, не снимая пальто, бросил на диван что-то среднее между напильником и бензопилой, миниатюрная бензопила, знать бы, что это за штука, а то ведь как ремонт, так я бригаду нанимаю, а сам в стороне…

– Ты что? Я ремонт делать не собирался, ты что принес?

– Где шахматы?

– Да ты хоть разденься, чаю выпей, дрожишь весь… Кто тебя так отделал-то? Слушай, это пока свежие следы, в милицию идти надо, пусть побои снимают…

– Где шахматы, я спрашиваю?

– Да вон же, в комнате. Ты успокойся сначала, а то как же играть будешь…

– Да не буду я играть! Кони где?

– Потерялись. Или ты их прихватил, раз спрашиваешь?

– Не прихватывал. Ну вот, вижу, пропали… Так, розетка у тебя есть? Вон, телевизор можно выдернуть, пилу подключить.

– Пилу?

– Да, и шахматы распилим. Ты сейчас ничего не спрашивай, распилим, потом тебе все объясню…

– Нет уж, сначала объясни. А то я тебе сейчас ноль-три вызову.

– Да хоть ноль-десять. Только если ты не хочешь, чтобы тебя сейчас копытами затоптали, делай, что я говорю…

– Ну уж нет, – Сергей подошел к счетчику, повернул тумблер, квартира провалилась в темноту, – нет тебе никакого тока, пока все не объяснишь. А то ты сначала шахматы распилишь, потом и за меня примешься.

– Ты что сделал? Свет включи, они нас в темноте загрызут!.. Ладно, ладно, вот, я положил пилу, все, все… только свет зажги. А потом послушай, тут такое случилось…

Хозяин включил свет, Николай быстро пересчитал фигуры на доске, вытер ладонью лоб, снял пальто. Он бережно повесил пальто в шкаф, бережно расшнуровал ботинки, даже вымыл руки, всем своим видом показывая, что он человек нормальный, что все хорошо, что… нет, вы только не подумайте, я с ума не сошел…

– Так вот… они на меня вчера вечером набросились.

– Кто?

– Лошади эти. Всадники на лошадях, два белых, два черных. Я домой шел, а они тут как тут, из арки выскочили, окружили, поговорить, говорят, надо, пойдем с нами. Ну я, не будь дурак, в подворотню, в другую, в третью, они за мной, за мной, окружают, копытами топочут, оставь, говорят, нас в покое, надоело нам каждый день идти на войну и гибнуть… Там один себе голову аркой проломил, еще одного я с моста в реку сбросил, а двое за мной погнались… не помню, как до подъезда добрался, в подъезд они уже пешие вошли, и в квартиру… Ну да, я на три оборота закрыл, а они дверь дернули, она вылетела, как картонная. У меня топор в коридоре был, я одного топором… Страшно так, рубишь, рубишь, а он все шевелится, и руки отрубленные тебя хватают… а последний, это вообще отдельная история, он же за мной по всей квартире гонялся, на пол швырял, душить хотел… я думал, живой от него не уйду… На мое счастье бензопила включена была, я там дровишки для камина укомплектовывал (тещенька у меня камин любит, она во вторник приезжает). Ну да, схватил я бензопилу, не помню, как включил, от него только щепки полетели, от всадника этого… Страшно так… Ну что ты так на меня смотришь, я знаешь что пережил? Да я весь день в постели провалялся, валерьянки наглотался и лежал, как в коме! Не веришь? Ну что ты так смотришь на меня, думаешь, с ума сошел? Ну, думай, думай, я, если хочешь, даже к психиатру пойду. Вот пойду, сам же меня и отведешь. Только шахматы порубить надо, это уж обязательно. Я же псих, а если у психа какая-то идея фикс, то ее надо выполнить, а то я буйствовать начну. Вот шахматы порубим, а там можешь и ноль-три звонить…

– Хватит, хватит, – Сергей вздохнул, подошел к шахматной доске и взял в руку слона, разглядывая его так, будто видел впервые.

– Слушай, если ты не веришь…

– Верю. Верю тебе, верю, я же сам видел… Когда уже спать лег, слышу стук по квартире и вижу из-под одеяла, четыре всадника из коробки выскочили, и шух-шух сквозь окно на улицу, и дык-дык по тротуару… я тоже думал, с ума сошел, повернулся и заснул, сегодня не мог этих коней найти, плюнул, других вытащил… А оно вот как…

– Ну, вот видишь… – Николай потянулся к пиле.

– Да погоди ты со своей пилой, что делаешь-то? Они же живые, – Сергей посмотрел на шахматы, поежился. – Живые. Это другая цивилизация, понимаешь? Люди вон все другой интеллект в космосе ищут, а он вон где… Я давно думал, что если люди во все века вкладывали в шахматы столько смысла, они должны ожить. Они должны быть живыми, это же модель войны. Это для нас шахматы игра, спорт, а для наших предков это был ритуал. Они же перед войной, перед сражением играли в шахматы, чтобы узнать, кто проиграет, кто победит. Шахматы были прямым отражением жизни людей… войны… полководцы сдавались без боя, если видели, что проиграли на шахматной доске.

– Это ты откуда вычитал?

– Это я не откуда не вычитал… Я чувствую, что это так… – он снова наклонился над фигурами, – вы… вы меня слышите?

– Да не слышат они тебя… они тебя убьют, как меня хотели убить.

– Убьют… еще бы они нас не убили. Мы же с ними что делаем? В игрушечки, видишь ли, играем. Спорт, видишь ли, международные партии, Карпов-Каспаров-Касабланка или как там его? А они проливают кровь, чтобы нам было весело.

– Да уж, сильно весело в шахматы играть… – фыркнул Николай.

– Если так посмотреть, то карты вообще лучше шахмат окажутся. В картах хоть не убивают никого, там как дворцовые интриги… дама червей берет валета пик, или там король берет девятку… А здесь же война… – Сергей посмотрел на клетчатую доску, – модель войны… Нет, надо поговорить с ними, сказать, что мы не знали… мы же и вправду думали, что это деревяшки…

– Именно что деревяшки. Ну, знаешь, если мы перед каждой вещицей в своем доме расшаркиваться будем, то можно вообще не жить. Как это у Гоголя? Дорогой, многоуважаемый шкаф…

– У Чехова! Да и вообще при чем тут шкаф, мы же про шахматы говорим…

– Ну, сегодня шахматы, завтра шкафы, – Николай щелкнул по шахматной доске. – Нет, ты как хочешь, а человек должен быть царем природы. И над вещами над своими тоже царем, и если какая-то деревяшка начала права качать, то под пилу ее, и весь разговор. Ты же видишь, что делают? Думаешь, они с тобой тут дипломатию разводить будут, чай-кофе пить? Нет, двум цивилизациям вместе не жить, они как две собаки в конуре, как две хозяйки на кухне…

– Ты думаешь? – Сергей поднял голову.

– Я не думаю, я знаю, – Николай повернул к хозяину исцарапанное лицо, – какие тебе еще нужны доказательства?

– Ну да. Нам с ними не ужиться. Разум – абсолют, а двух абсолютов быть не может. Еще Уиндем сказал.

– Ну, вот видишь, – Николай хотел спросить, кто такой Уиндем, но передумал, – так что пора кончать это дело. Своими силами кончать. Нелепо, конечно, будет, ходят два человека по магазинам, скупают все шахматы и рубят в куски. Но делать-то нечего, или мы их или они нас, верно я говорю?

Николай сжал бензопилу и двинулся к доске, на которой уже выстроились фигуры, готовые разыграть очередную битву. Фигуры стояли, тесно прижавшись друг к другу, казалось, что еще немного – и они разбегутся в стороны.

– Ладьи, Колька! Ладьи! – голос Сергея донесся как будто издалека.

– Можно и с них начать, – отозвался Николай, – но лучше четверку эту порубить, королей, без них как бы и войска нет… а может, и правда, как в шахматах будет, нет короля – и армия проиграла?

– Ладьи! Да ладьи же, смотри, смотри!

Николай обернулся и только сейчас увидел, что туры сдвинулись со своих мест, перенеслись непонятной силой в углы комнаты, вырастая едва ли не до потолка, и сидящие на них лучники начали обстреливать комнату, отрезая путь к двери, к отступлению. Сергей приблизился к Николаю, стараясь держаться середины комнаты, справедливо полагая, что туры не достанут их там. И тут же, как будто читая мысли Сергея, с доски сорвались четыре слона и метнулись по углам, по углам, вытесняя башни, которые сдвинулись вдоль стен, продолжая осыпать людей стрелами.

Ознакомительная версия.