Любопытно, чем колобродники занимаются в норках? У меня вот нет никаких мыслей на этот счет. Ну не Канта же читают, правда?
Гопники у меня всегда ассоциировались с улицей. Они, пожалуй, – часть улицы: не люди это, а существа диковинные. Вынудить их оторваться от уличных забав крайне проблематично. Как дикого зверя загнать в квартиру и пригласить похлебать молока – ежу понятно, что зверюшке сноснее живется вне дома; в четырех стенах ему невольно, делать нечего, ревет, буйствует, просится, чтобы отпустили. Попробуй, приручи такого!
Воздух на улице влажный, изо рта исходит марево. Да и погода стоит нехорошая, липкая.
Путь до стоянки пролетает незаметно. Ни одна бездомная собачонка или кошка не подворачивается, не говоря о людях. На душе тревога.
Отсутствие людей вокруг обычно не причиняет мне дискомфорт. Я благодарю мир, если никто не мозолит глаза, представляя себя в таком случае персонажем из фэнтези: странствующим героем, ступающим на подвиг и не встречающим людей в опасном путешествии. Впереди героя супостаты, опасные приключения, дорожки потаенные и безмолвные волшебные локации, населенные кем-только вздумается. Герой без лишних слов, нордическая личность, классика и хардкор.
В действительности я никакой не герой, и подвигов никогда не совершал, а путь мой жалок до неимоверности – снять деньги в банке.
На стоянке пусто и тихо: машин немного, да и те, что понуро ждут хозяев, вряд ли сегодня куда-то поедут. Скучающие железные кони с потухшими огнями в ксеноновых очах и загустелым маслом в двигателе.
Вороны, кляксами рассевшиеся на ограде стоянки, резко взлетают, шумно гаркая недобрыми звуками. Будто бы скрипт в игре.
* * *
У банкоматов случается очередь, подобная той, что образуется при распродаже нижнего белья на открытых рынках – своего рода неконтролируемый паровозик из толпы округлых тетенек, плотно сжатых и толкающихся возле белья, да редко поругивающихся. В это время тощие благоверные, стараясь находиться подальше от бешеных хрюшек, снуют в стороне и нервно курят.
Товар предусмотрительно набросан в картонные коробки, достав оттуда интересующую модель, какая-нибудь хрюшка принимается тянуть, мять и прощупывать белье, как это делает сотрудник УБОП’а с фальшивыми купюрами. Вот такая картина: стоит толпа идиотов и растягивает трусы и лифчики… проверяя их на прочность!
Вот она: реальность!
Обычно, сзади неохотно, робко и стыдливо принимаются делать замечания, и вскоре переходят на бойкие замечания, мол: «Очередь не соблюдается!», «Вы мне на ногу наступили!», «Я эти трусы уже выбрала!!!».
Чуть погодя, когда страсти достаточно накалятся, шарообразные домохозяйки пускаются тяфкать друг на друга, словно бы они миниатюрные собачки, вроде Той-терьера или Чихуа-хуа; хрюкать как свиньи в сарае: драться за принесенное ведерко дробленки вперемешку с помоями. Это действие по всем канонам быдло-трепа. Победительница – кто понаглее, кто злостная невежа, хабалка и мерзавка, уходит в даль, в падающее солнце, гордо и победоносно, с растянутыми трусами по сниженной цене.
В общем: очередь.
Наконец, добравшись до треклятой машины, вымученный и озлобленный, я получаю:
Please wait.
Processing…
Проходитминута. Две. Картинка на экране не меняется. Я жму «cancel», подозревая, что карточку назад сегодня не получу.
На удивление, банкомат выплевывает ее и выдает на дисплее сообщение об ошибке. По-моему это «Windows 98».
Я выстаиваю еще очередь у соседнего банкомата и наконец, получаю деньги.
Только я собрался в магазин, как вдруг начинает стучать в двигателе. Противный, паршивенький стук, случающийся, когда определенно что-то ломается.
Весь мир затеял против меня недоброе! Все злые дороги ведут ко мне, все липкие ветра дуют в мою сторону, весь город – один большой супостат, и против меня, и сражаться мне с ним, одному.
Я ищу в электронной справочной самую ближайшую автомастерскую, потому что боюсь, ведь могу дальше и не уехать.
Приезжаю по адресу: автомастерская оказывается в довольно безлюдном местечке, окруженная улицами из хрущевок. Двухэтажное здание – с виду ветхое и заброшенное – преобразовано в автомастерскую. Если честно, это здание больше похоже на сарай. Мне ужасно любопытно, только ли в России автомобильные мастерские и продуктовые магазины умудряются размещать где попало?
Недолго думая, принимаюсь сигналить. Выходит полноватый мужичок лет сорока, с сигаретой в зубах и с головы до ног в грязи: толи в масле, толи…
На голове изрядно поношенная, помятая кепочка, каких с детства не встречал: светло-синего цвета, с огромным уродским козырьком и сетчатой шапочкой.
Вынырнув из машины, нехотя подступаю к нему.
– Чо? – голосок ухает, будто из магнитофона с блатными песнями, какие мне частенько приходится слушать в маршрутках: низкий, хриплый и сухой.
– Здравствуйте. У меня, похоже, машина сломалась. В двигателе что-то стучит. Сегодня появилось, вообще ничего не предвещало, – подступаю я.
– А… ну это, – чешет лоб, – Ща пасморим.
Мужичок зверски бухой: изо рта несет перегаром, глаза блестят, тяжелые и мутные. Прям, свинья натуральная; ужасно неряшлив и черт пойми, в чем измазан!
Стиснув зубы от сожаления, что собственноручно не отогнал машину, стою истуканом в самых скверных мыслях.
Снова выходит пьянчуга, в зубах по-прежнему сигарета. Интересно, он и машины с ней чинит?
– Ну что? – интересуюсь я.
– Да масло просто поменять! Ща сменим, и все – можно ездить, – вонючка умудряется говорить и курить одновременно.
– А что с маслом не так?
– Да ну за ним же следить надо.
– Каждые пять тысяч меняю. И автомобилем пользуюсь редко.
– Ну… мож застоялось. Разно бывает.
– Ага…
«Это как это так «застоялось», пьяница?» – думаю я.
Внутренний голос кричит, что я болван, но крик заглушает мысль, что этот человек, пусть он и пьянчуга немытая, может быть отличным автомехаником. Да и другая ближайшая автомастерская не близко. Доеду ли?
Вся процедура занимает минут тридцать. Я расплачиваюсь и отчаливаю, но через пять минут дороги снова слышу стук в двигателе.
Чертыхаясь в бешенстве, я возвращаюсь назад. Сигналю. Вновь выходит вонючая мразь.
Я выскакиваю из машины, подлетаю к нему, боря в себе отвращение от перспективы контакта с ним. Уже хочу говорить, как ловлю себя на мысли что сказать, в общем-то нечего. О чем вообще говорить после такого?
– Чаво случилось опять? – мразь вовсю улыбается желтыми зубами. – Педали, небось, плохо нажимаются? Хы-хы-хы!
Я зверею. Меня настолько бесит ублюдок, что не придумываю ничего логичнее, как набить свиную рожу.
Сжимаю правый кулак и пускаю его в челюсть твари. Она как-то странно отстраняется, – не похоже, что ей больно – немного пригнувшись, зыркает испуганными свинячьими глазками, медленно наливающимися злобой и роняет сигарету.
Нужно продолжать бить. Снова правой – левой вообще драться не умею – целюсь пьяной сосиске в нос, но попадаю куда-то в щеку, и она опять демонстрирует стойкость, которой я, начинаю завидовать.
Хотя чему завидовать? Наверняка боль притуплена алкоголем, а колошматят его так часто, что сделалось привычным.
Набрасываюсь на него и принимаюсь колотить со всей дури, куда попало; кепочка слетает, оголяя грязную лысину, которая даже не блестит. Он вяло отвечает и орет хриплым голосом: «Мужигги!!! Памагите мужигги!!!»
Перспектива быть побитым совершенно не улыбается. Я отступаю, тело живо ныряет в открытую машину, с газом несусь прочь от этого проклятого места.
* * *
Боязно внимая стуки двигателя, я таки добираюсь до названной оператором мастерской. У въезда в бокс, встречает молодой парень в синей форме. На груди белыми буквами нарисована аббревиатура «BWes» – логотип автомастерской.
– Здравствуйте, – он мотает головой, будто отвечая на вопрос.
– Здравствуйте, – я тоже зачем-то мотаем головой, и мы оба походим на болванчиков. – В двигателе сегодня появился стук. Такой глухой, противный. Когда едешь, внутри будто мелодию играют… – этого говорить не стоило. – В общем… был в автомастерской, поменяли масло, стук не прекратился.
– Да… – многозначительно растягивает паренек. Толи намекая на мою автомобильную безграмотность, толи принимая за сумасшедшего. – Где чинили то?
Называю адрес гавномастерской, где работают поганые мрази.
– Охо-хо! С таким-то автомобилем! Ну понятно. Скорее всего – распредвал. Очень может быть – от недостатка масла. Они, вероятно, долили, думали стучать прекратит, и вы не заподозрите, может и развести хотели, кто их знает… А масло либо дрянное, либо суррогат, может резонанс со старым пошел. Так нельзя делать. Масло должно быть…
– О’кей, о’кей! Я понял. Чего делать то?
– Посмотрим все, сделаем что надо. Только если это распредвал, или что с подшипниками, то вы ее сегодня не заберете… короче надо смотреть.
