– Давно вдовец?
– Уже четвертый год. Он мне сказал, что я ему напомнила ту его Надю. Чисто внешне, на фото.
– Может, он каждой, кого на сайте найдет, такое говорит? Откуда нам знать? – предположила Варя.
– Все может быть. Но он другое впечатление производит. Он открытый. Сказал, что на сайте только-только зарегистрировался, это же можно проверить, правда? Ему друг какой-то похвастался, что подругу нашел там. И он решил попробовать. И сразу увидел меня.
Наташа остановилась, задумалась и продолжила:
– В чужую душу не заглянешь. Куда мне! Но первое впечатление хорошее.
– А что с эрекцией? Может, он специально так тонко подманивает разочарованных барышень, а?
– Не думаю. Хотя этот вопрос мы обсудили. Я ему сказала, что у меня тоже «с эрекцией» хуже некуда. Никого не хочу и думать об этом не могу. Рассказала ему все про свою ситуацию.
– А он? Не испугался?
– Смеялся. Сказал, что я решительная. И что он меня понимает. Если, мол, один раз обманут, то потом еще и еще раз обман повторится. Я тоже так считаю.
За время их почти четырехчасовой встречи они друг другу о многом успели поведать. Франтишек рассказал, как внезапно и неожиданно стал обладателем бизнеса и солидной недвижимости. Оказывается, до конца сороковых годов его предки владели в Праге доходными домами, получали немалые деньги за ренту квартир. И еще имелась у семьи большая типография, в которой печатались книги и даже известные газеты. Когда к власти пришли коммунисты, с собственностью пришлось навеки распрощаться. Франта родился уже после этого и никогда не знал, что такое богатство, солидные доходы. Предки его порой сокрушались, горестно качая головами: так ли, мол, мы бы жили, если бы… Все это произносилось очень редко, тихим шепотом, в отсутствие чужих. И кто бы мог подумать, что все отнятое вернется когда-то в семью! Нет, о таком даже не помышляли. А судьба вот как решила: произошла «бархатная революция», сменился общественный строй, и в стране произвели реституцию, то есть вернули владельцам или их наследникам то, что незаконно когда-то забрали. Так отец Франтишка стал владельцем нескольких красивейших домов в центре Праги. И типография вернулась, с усовершенствованным оборудованием, кстати говоря. Отец к тому времени начал уже болеть, передал все сыну. Тот оставил свою работу инженера и целиком посвятил себя семейному бизнесу.
Наташа сокрушалась, что у них в стране никакую реституцию не провели и вряд ли проведут. Мало кто остался с тех давних пор. И документы мало у кого сохранились. Да и желания возвращать награбленное не наблюдается. А то, может, и у них в семье нашлись бы свои сокровища. Что-то такое старшие когда-то говорили про прадеда-купца и дома в Замоскворечье.
Так они гуляли, гуляли и забрели в очень уютный ресторанчик. Пили пиво, ели копченые ребра.
– Сто лет ребра не ел и еще сто лет не буду, – смеялся Франта, – вредно для здоровья, говорят. Но по такому случаю…
– Вкусно же! Ужасно вкусно! Но часто нельзя, – соглашалась Наташа.
Договорились назавтра встретиться снова.
Наташа считала, что ей невероятно повезло. Хотя, конечно, кто ищет, тот всегда найдет, но она-то искала совсем мало и нашла очень быстро. Впрочем, подобное с ней случалось нередко. Она даже нашла объяснение своему везению. Ну, просто она всегда четко знала, чего хочет. Мечтать – это хорошо и приятно. Но что это даст? Надо уметь ставить перед собой конкретные цели. И устремляться к ним по прямой. Самым коротким путем. К тому же – должна ведь быть награда за все ее страдания? Конечно, должна. И пусть потом будет что будет. А раз в данный момент хорошо, то вот уже и счастье! Хотя бы на несколько дней, но счастье и приятные воспоминания о прогулках по прекрасному городу в компании с заинтересованным в тебе человеком.
Встречи «жениха и невесты» продолжались. Через пару дней Франта повез Наташу в свой загородный дом. Они гуляли по лесу и вдоль речки и все говорили, говорили. Обо всем на свете. Наташа, конечно, рассказала о своей первой любви. О крушении своих надежд. О том, как она дала себе слово никогда не мечтать и просто радоваться каждому дню жизни. Франта рассказал о встрече со своей первой любовью.
Он давно хотел ее найти, но женщину, вышедшую замуж и сменившую фамилию, найти бывает нелегко. Тем более в чужой стране. В итоге нашла его она. Приехала по турпутевке в Прагу и попросила гида помочь. Она-то знала имя, фамилию, даже дату рождения не забыла. Оказывается, таких просьб работники турфирм получают немало. То друзей по переписке отыскивают, то даже бывших женихов и невест, а бывает, и отцов взрослых уже детей.
Франтишку позвонили на домашний телефон, которым он уже давно практически не пользовался: мобильник заменил его полностью. Он чудом оказался дома, подошел, услышал знакомый голос… Радости было! Побежал на свидание, как мальчишка, сломя голову. Договорились встретиться в холле ее отеля. Влетел в отель, оглядывается: нет ее пока. Решил, что опаздывает. Ну, женщины, как обычно. Сел в кресло, приготовился ждать. А с соседнего кресла пожилая дама ему улыбается:
– Франта, милый, я тебя сразу узнала. А ты меня нет?
Он чуть не заплакал. Забыл, что столько времени прошло. Еле-еле разглядел какие-то былые черты. Что-то прежнее проскальзывало в улыбке. Остальное – совершенно чужое. Тоненькая была, девочка ведь совсем. Но годы взяли свое. Сорок лет пролетело как сон! Для своих лет она прекрасно выглядела, кстати. Элегантная, подтянутая. Но – не та. Не Она, о которой он все прошедшие годы вспоминал как о мечте по ушедшей юности.
Что ж! Прогулялись, поговорили. Он уже овдовел тогда, ее муж – жив и в полном здравии. Двое детей, мальчик и девочка, внуки уже. Ни к чему не обязывающая встреча. Но лучше б ее не было. Какой-то визит вежливости. К чему, ради чего? Лучше лелеять воспоминания о прошлом, чем, встречаясь, осознавать быстротечность жизни и неумолимость времени.
Наташа так хорошо все это понимала! Она часто думала, что в безвозвратной потере Зигфрида есть для нее какой-то источник силы, что ли. Допустим, жили бы они, старели, ссорились, менялись. Или вдруг, мало ли что бывает, он бы изменил, они разошлись. И что хранилось бы в ее памяти? Только боль и отвращение к собственному прошлому. Как вот сейчас с мужем. У нее не получалось теперь вспомнить ничего хорошего из их прошлой жизни, все перекрывало последнее ощущение подлого предательства. Воспоминания же о Зигфриде воодушевляли ее. Было, было в ее жизни что-то настоящее, неизменно прекрасное! Было! И осталось в сердце навсегда. Теперь даже боль от потери ушла, а чудо той любви греет душу, стоит только назвать заветное имя.
За день до Наташиного возвращения в Москву между ней и Франтой состоялся решающий разговор о будущем. Франта ничего не хотел откладывать в долгий ящик. Жизнь не бесконечна. И хотя семейные гены, особенно по мужской линии, у них сильны (отец его, к примеру, жив и вполне дееспособен, а дед прожил более ста лет), но тянуть нечего. Ему не хочется потерять странным образом обретенную женщину своей мечты, как уже когда-то случилось с ним в юности. Согласится ли Наташа переехать к нему в Прагу, стать его женой? Все заботы ее он возьмет на себя. Еще он, будучи человеком дела, предупредил, что в случае его смерти типография и доходные дома отойдут его сыну, что вполне естественно, не правда ли? Это семейное достояние, чудом возвращенное в семью, оно и должно в семье остаться. Но квартира в Праге и загородный дом, а также его денежные накопления, конечно же, перейдут к его вдове. То есть достанутся ей, Наташе.
И тут Наташа испугалась так, как тогда, когда услышала весть о гибели своего жениха. Она разрыдалась, повторяя, что ничего ей не нужно. Она не пропадет. Ей нужен человек, а не то, что от него останется. Она не хочет больше потерь!
– Я в тебе не ошибся? Ведь правда? – улыбался ее словам Франта. – А то ведь я старый дурак. Меня легко обвести вокруг пальца. Особенно такой, как ты – молодой, прекрасной, полной сил. Скажи, что ты решила? Согласна ли?
– Я вернусь и сразу подам на развод, – пообещала Наташа, – после развода прилечу к тебе. И тогда мы снова об этом поговорим. А то вдруг ты за это время повстречаешь еще кого-нибудь на своем сайте? И я окажусь третьей лишней?
– А ты не обратила внимание, что я удалил свой профиль с сайта? Посмотри, не найдешь меня там. Зачем? Я искал подругу, пару себе. И нашел. Мне никто не нужен.
Они боялись верить друг другу. И верили, и надеялись.
В последний вечер перед отлетом они с Варей опять сидели на балкончике и говорили, говорили… Конечно же, о Наташе, о ее планах и целях. Забавно, что за все время своего гостевания она ни разу не поинтересовалась Вариными делами, планами, обстоятельствами. Наташу настолько переполняла энергия любви и интереса к собственной жизни, что все окружающие только и могли, что вовлечься в круговорот ее бурлящей силы. Или успеть отскочить, если повезет. Однако бесспорное Наташино обаяние завораживало. Варя, зная, что это их прощальный вечер, расслабилась и даже вполне получала удовольствие от Наташиных планов и задумок.
