Первые допросы задержанных помогли раскрыть полную картину деятельности немецкого диверсионного подполья. Несмотря на то что Артур Финютин отказывался от показаний, а Мазут находился между жизнью и смертью и не мог давать показания, несовершеннолетние арестованные во всех подробностях описали свои преступные деяния и действия взрослых руководителей. Подростки, взятые возле подстанции, назвали адреса малолетних «патриотов Ленинграда», и Приматов в тот же день установил там посты наблюдения. Когда посланный им на задержание преступников майор Солудев привез мальчишек кощеевской банды, раскрылась история со Славкой Петраковым и его ликвидацией, на которую были направлены Цыган под вооруженным контролем немецкого диверсанта Курпатого, – в бандитской квартире была обнаружена записка от Нецецкого, которая дала милиции полное представление о той опасности, которой подвергались сын Петракова и Иван Зарецкий. Поскольку Славку в подвал отвозили Финютин с Курпатым, то, кроме них, никому из малолетних преступников то место известно не было. Поэтому Приматову не оставалось ничего иного, как надеяться на удачливость Цыгана и ждать. Мысли полковника госбезопасности также занимал оставшийся в Волковой деревне старый вор Нецецкий, чье дальнейшее нахождение на свободе могло не только спутать ему карты, но и доставить дополнительные проблемы. Опытный оперативник понимал, что избежавший расстрела, засланный немцами уголовник наверняка знает в лицо резидента вражеской разведки и мог бы их на него вывести, но больше рисковать жизнями невинных людей, которые могут попасть под руку этому зверю, Приматов не стал. И, вызвав Солудева и вооруженный конвой, он поехал на задержание Деда.
Подъезжая к церкви, полковник увидел бегущего навстречу машине священника.
– Убили, ироды! Прямо в храме Божьем убили! – призывал к помощи и одновременно к возмездию отец Амвросий, который, вернувшись домой, наткнулся на тела Николки и еще какого-то незнакомого паренька.
– Опоздали… – сорвалось с губ Приматова.
– Ушел, старый черт. Словно кожей чует опасность, зверюга, – не сдержал и своего разочарования Солудев.
Осмотрев место преступления, Приматов вызвал в деревню следственную группу, а сам вернулся в управление и дал указание развесить по всему городу увеличенные фотографии Нецецкого с объявлением о его розыске и обвинении в государственном преступлении.
«Ничего, его поимка – вопрос только времени», – мысленно попытался успокоить себя раздосадованный полковник госбезопасности, надеясь, что последний из опасных преступников будет наконец-то схвачен.
Зарецкий измучился. Он все никак не мог справиться с замком, который держал на Славкиной ноге железную цепь. Первым делом Цыган обыскал труп Курпатого, но ключа при том не оказалось – он ведь не собирался освобождать парня перед тем, как убить. В конце концов Иван вспомнил про револьвер и просто отстрелил цепь. Славка все это время не сводил с Зарецкого восхищенного взгляда, радуясь, что тот оказался живым. Но потом вспомнил про сестру и Мышкина и моментально помрачнел.
– Чего насупился? – заметил изменения в его лице Зарецкий.
– Да злюсь на свою сестру, – потирая натертую цепью щиколотку, признался парень. – Ты ведь не знаешь многого, что произошло в нашей семье, после того как тебя арестовали и нам сказали, что расстреляли.
– Если ты про то, что Настя вышла замуж, то я уже знаю, – с трудом пытаясь говорить как можно равнодушнее, выдавил из себя Цыган.
Славка с облегчением вздохнул, поскольку абсолютно не представлял, как такое сказать Ивану. Потом он добавил:
– Но это еще не все неприятности.
Иван вопросительно посмотрел на брата Насти.
– Она ждет ребенка. – Переживая за Цыгана, как за родного человека, Славка все же решил сказать ему все и сразу.
– Не переживай, пацан, я и об этом уже знаю, – продолжая сдерживать свои эмоции, похлопал его по спине Зарецкий. – Никто не виноват, просто так получилось. Непруха нам с Настеной, одним словом.
Они помолчали.
– А я так хотел, чтобы ты и Настя были вместе, – тяжело вздохнул Славка.
– Я в курсе, спасибо тебе за это, – приобнял его Иван. – Однако нам пора отсюда сваливать, а то неровен час еще кто из его дружков ввалится.
Славка посмотрел в сторону Курпатого, на которого кивнул Цыган, быстро возвращаясь к реальности, в которой его жизнь продолжала оставаться под угрозой. Они выбрались из подвала и осторожно, вглядываясь в вечерние сумерки, пошли прочь от страшного места. Зарецкий нащупал в кармане записку Мышкина, на которой были адрес Петраковых и несколько слов для своей жены. Он давно уже прочел их: «Любимая, дождись меня, я обязательно вернусь. Твой Сергей». Но сейчас он встал перед выбором – отдавать ее или нет. И чем ближе они со Славкой подходили к их дому, тем больше сомнений одолевали его голову. Иван понимал, что эта записка, словно стена, встанет между ним и Настей при первой же встрече и лишит его тех надежд, которые он лелеял в глубине своей души. Да, он ее любил все так же сильно, как и тогда, когда она всецело принадлежала лишь ему одному. Другой вопрос, как Настя воспримет его появление живым и здоровым. Вдруг останется равнодушной к его воскрешению из мертвых? Вдруг по-настоящему любит Мышкина? От этих мыслей Цыгану становилось дурно, ноги становились ватными и замедляли ход.
– Может, ты сам пойдешь дальше? – не выдержав, смалодушничал Зарецкий, когда они с Настиным братом уже подходили к дому.
– Как, ты не хочешь зайти? – опешил Славка.
– Я бы даже попросил тебя не говорить о нашей встрече, – сказал Иван.
– Ты отца моего боишься? – предположил Славка.
Иван вспомнил разговор Кощея и Курпатого о Петракове-старшем – парень еще не знал, что его отец арестован.
– Нет, дело не в твоем отце. Я не знаю, о чем сейчас с Анастасией говорить, – честно признался Цыган.
– Если она узнает, что ты не зашел к ней, не простит тебя, – привел последний аргумент хитрый парень, чтобы затащить Зарецкого домой. – А мне все одно придется отчет держать, где я был столько времени. Ты бы хоть мне помог. Меня же отец прибить может.
Иван еле сдержался, чтобы не рассказать Славке об аресте майора Петракова. В то же время, стоя уже возле дома, где находилась Настя, он чувствовал, как внутри поднимается душевное смятение, которое толкает его к парадной и вверх по лестнице, туда, к его единственной. Теперь он уже был не в силах сдерживать свое желание заглянуть в глаза своей любимой и получить если не ответ, то хотя бы небольшую подсказку.
– Пошли, – коротко бросил Иван.
Лариса, открыв дверь, бросилась обнимать сына. Но увидев, кто стоит за его спиной, не могла оторвать ошарашенного взгляда от Зарецкого.
– Славка, Иван! – постоянно повторяла она их имена.
Выбежавшие из коридора дети моментально узнали Зарецкого и тут же потянули к нему исхудавшие ручки.
– Ванечка, а ты принес чего-нибудь вкусного? – первым делом поинтересовалась Катя.
– Нет, я не успел, – виновато улыбнулся Цыган, – но постараюсь принести в другой раз.
– А где отец? – осторожно поинтересовался Славка.
Лариса заплакала.
– Что? Ты чего? – испугался ее реакции сын. – Что-то с отцом? Он жив?
– Жив, – сквозь плач успокоила его мать и начала объяснять сыну, что произошло с его отцом.
– Что же теперь с ним будет? – задрожал голос у Славки.
– А где Настя? – спросил Ларису Иван, когда увидел, что она уже пришла в себя.
– Должна скоро прийти из университета, – ответила женщина. И вдруг по-новому, словно только что увидела, взглянула на Зарецкого. – Ванечка, а ведь нам сказали, что тебя расстреляли…
– А он живой, мама! Представляешь, живой! Он и меня спас, если бы не он, меня бы не было, – затараторил Славка.
– Я вижу, что он живой – улыбнулась Лариса. – Я так рада! И благодарна тебе за сына. Можно, я тебя поцелую? – И она поцеловала Цыгана. – А Настя-то как обрадуется! – улыбнулась мать. Но потом вспомнила сложность возникшей ситуации и опять заплакала.
Славка, полностью истощенный пленом, свалился на кровать и в ту же секунду уснул.
– Как же теперь всем нам быть? – растерялась Лариса. И попросила Ивана: – Не уходи, дождись Настю.
Раздался стук в дверь. Лариса побежала открывать. Иван попытался собраться, но у него не получалось.
– Это Настина подруга Лена, – с недоуменным выражением лица вернулась Лариса.
Вслед за ней в комнату вошла девушка с тетрадкой в руках.
– А что, Настя разве не дома? – удивилась она. – Странно, уже два часа как закончились занятия, я успела перекусить и переписать ее конспект. Вот принесла его обратно.
Девушка сразу обратила внимание на видного молодого мужчину и теперь, отдав конспект, никак не решалась уйти, снедаемая любопытством относительно его персоны.
– Да где же она? Уж не случилось ли с ней чего? – не способная себя сдерживать, взорвалась Лариса.
