Ознакомительная версия.
Кирилл не заставил себя ждать. Он присел на кровать и крепко ухватил братишку за запястье. В костлявой руке вяло шуршал пульс, отбивая ритм жизни, теплящейся под бледной кожей, и Кирилл внутренне завыл, кляня неведомых богов за произошедшее, в котором имелась и его доля вины.
Это не подлежало никакому сомнению, ведь вожак стаи всегда в ответе за своих псов.
Он всматривался в тёмные впадины глаз, надеясь, что мелкий сейчас воспрянет от забытья и весло поприветствует старшего брата. Так, как приветствовал всегда, начиная с далёких детских лет. Но глаза не желали открываться, лишь метались под обвислыми веками юркими мышами.
– Валерк, твою мать, прости меня, Господи… – Кирилл сжал руку, не в силах оторваться от брата. – Чтоб тебя… Как так, а? Ну, скажи мне, как так? Засранец ты мелкий, шпенд недоросший. Как!?
Валет молчал. И вдруг снова счастливо засмеялся тонким детским смехом, не открывая глаз.
– Что ты видишь, малой? Где ты потерялся? – вопросы пропадали втуне, не доходя до сознания Валеры. Кирилла захлестнуло отчаяние, прокатилось тяжёлой волной.
– Сев, а Сев… – голос не слушался. – Как его вытащить? Вообще, он сумеет, а?
Всеволод мял в руках ручку, которой только что записывал что-то в блокноте. Уверенности от врача не исходило ни на гран.
– Мы не знаем, что с ним творится. Тело-то мы лечим, а сознание… Мы ведь не волшебники, чтобы в голову заглянуть и всё сразу понять, понимаете? Медицина – не колдовство какое… – вымученно улыбнулся Сева. – Но, признак хороший, что он видит сон, и при этом – что-то хорошее, понимаете? Если хорошее, значит, подсознание не видит внешней угрозы.
Грай обратил внимание на застывшее лицо Кайзера и отвлечённый, застывший взгляд – брат явно над чем-то раздумывал, уйдя глубоко в себя.
– В голову, говоришь, заглянуть? А это идея. – Кайзер хлопнул ладонью по колену и встал. – Будет тебе и колдун, будет тебе и волшебство. И будет нам всем счастье. Мы вернёмся, пустишь еще разок? – обратился он к не понимающему ничего доктору. – Не одни вернемся, а с человеком, скажем так – не простым.
– Ну, пущу… – растерянно ответил Всеволод. Похоже, он совершенно потерял нить происходящего.
– Спасибо. Сев. Нет, правда, спасибо. – Кирилл крепко сжал ладонь врача и устремился к выходу.
Медик стоял и смотрел вслед уходящей паре выходцев из прочно забытого им мира.
А Валера снова счастливо засмеялся тонким детским смехом.
Он падал. Падал и падал, падал и падал, летя куда-то вниз. Или – вверх? Здесь не имелось направлений, как и не ощущалось течение времени. Не было вообще ничего. Пустота.
Когда-то – недавно? давно? – его грыз огненный демон, пожирая черноту внутри. Потом демон пропал, сменившись странными видениями сна во сне. Непонятные картинки – обрывки чужой жизни крутились перед ним, словно дразня и напоминая – о чём? Он не помнил – что и кто он есть. Да и есть ли?
Может, он чья-то мысль, родившаяся нечаянно, и отброшенная во мрак бездумья за ненадобностью. Странная мысль – он мысль?
Ниоткуда внезапно возник язык пламени и щекотнул его… что – руку, ногу? У него есть тело? Почему появился этот проказник, он что – поощряет меня? Меня кого?
Снова закружились картинки чужого сна. Чужие мысли, чужие мечты – они раздирали его Я, заставляя жить чужой жизнью. Да, право – а была ли у него своя жизнь. Была?
Наверное, всё сожрал веселящийся демон с пастью полной огня. Всё – прошлое и настоящее, будущее и не сбывшееся. Съел и удалился переваривать полученную душу.
Душа? Что такое душа? Почему возникла эта мысль-образ? Душа…как красиво звучит. И греет. Наверное, у него есть – или была? – душа, раз эта мысль так согревает. Как стало тепло… Жарко… Очень жарко.
Маленький шарик Я, которое называлось когда-то Валетом, кружило в огненных вихрях. Демон вернулся – и снова запустил вездесущие пальцы внутрь, нащупывая законную добычу. Но там было пусто – демон взревел и взмахнул лапами. Пламя вспыхнуло тысячей Новых, на фоне света которых тусклый шарик казался каплей, которую просвечивало рентгеном солнечных корон. И демон нашёл прячущуюся червоточинку тёмного, притаившегося в глубине. Небрежно извлёк, кинув в пламенеющую глотку, и щёлкнул пальцем по шарику. В этой игрушке больше не осталось еды – вкуснейший грибок, паразитирующий на душах человеков, увы, на этой душе больше не прорастёт. По крайней мере – не здесь и не сейчас.
Демон захохотал, оценив каламбур – ведь в его мире не существовало ни времени, ни направлений.
А маленькое очищенное зерно того, что было когда-то Валеркой, кувыркалось во вневременном потоке. Но внутри него царила тишина. Мысли не пробивались сюда, и не рождались здесь. Этому Я ещё только предстояло научиться мыслить самому. А пока…
А пока ему снова привиделся чужой сон. Уже не обрывками, и не кусками, а настоящий осмысленный сон.
То, чему предстояло снова стать Валерой, устремилось в предложенную псевдореальность, растворилось в ней, стало всеми и всем. И, найдя там ребёнка – стало им, обретя, наконец, опорную точку для возвращения.
Валере снилось, что он ребёнок, и этот малыш счастлив самим фактом своего существования.
«Око мира» – вывеска выделялась среди других витиеватым шрифтом и кричаще ярким фоном. На фасаде здания лепилось несколько десятков баннеров и вывесок, принадлежащих совершенно несовместимым в одном месте забегаловкам и фирмочкам. Но так уж повелось, что совместимость и здравый смысл не имели никакого значения ни для народа, ни для арендаторов.
Грай рассматривал вывеску, на которой горел зловещим светом глаз в треугольнике. «Гадание, снятие порчи, наговоры, изменение судьбы» – список услуг впечатлял и веселил одновременно. Уж, что-что, а судьбу человек должен ковать собственными руками, и если появилось у него желание изменить её мановением волшебной палочки – значит, слаб такой человек.
– Кирилл, ты уверен?
– Да, Серёж, уверен. Розу ты должен помнить. Она…
– Да помню, Серёж. Просто не верю я…
– Да чем чёрт не шутит. Вдруг? Нет, ты сам бы что сделал? Вот есть возможность – есть ведь?
– Ну, есть, да. – Грай согласился без особой охоты, не очень желая связываться с предложенным Кайзером вариантом.
– Ну и вот. Есть – значит используем. Ты туда всё равно не пойдёшь, у нас с ней разговор свой будет.
– Да, как бы и не собирался, увольте. – Грай рассмеялся.
– Я тебе уволю, размечтался. – Кирилл тоже засмеялся.
Решение, всплывшее в голове при разговоре с врачом, слегка облегчило душевное напряжение, и он уже мог расслабиться. Вожак нашёл путь для решения проблемы, пусть и необычный, возможно и неправильный – но нашёл. Это самое главное – не топтаться на месте, а рыть землю, рыть, пока не покажется искомое.
Вернувшись из больницы в клуб, Кайзер уже снова облачился в тогу власти и силы. Собрав старую когорту, спаянную ещё в детдоме, и обрисовав ситуацию, не слишком вдаваясь в подробности и ненужные частности, типа собственного состояния – он поставил задачу. И шестерёнки завертелись.
Поиски заняли не один час, и даже не один день. Но Кайзер знал, что они увенчаются успехом, по иному и быть не могло – город хоть и большой, но не огромный муравейник, в котором можно выпасть из поля зрения. Да и вряд ли тот, кого искали, прятался – как раз наоборот.
Ребята нашли, что нужно, но к этому времени уже наступил вечер, и это не позволило выехать на встречу – найденная конторка уже закрылась. А в другом месте, в ночи – его просто не приняли бы, несмотря на прошлое. У каждого дома свои обычаи и законы, и вламываться без приглашения не стоило. Даже если сильно горело.
Кирилл тщательно обдумал, как составить разговор. Ведь с человеком, к которому он собирался идти за помощью, они не виделись очень давно. Невероятно давно. И встреча с ним почему-то навевала страх. Вернее – с ней.
Помнит ли она? Да и захочет ли помочь, несмотря на обещание, данное некогда мальчишке. Хотя, он знал, что обещание она давала искренне, от души.
Память выплюнула на поверхность давно минувшее, и его затянуло в воспоминание.
Вечер в тот день выдался неудачный, и пацаны возвращались домой злые и голодные. Им не удалось найти какую-нибудь мелкую подработку, заработав хотя бы на сладкое для мелкоты. Те привыкли, что «старшаки» всегда возвращались с гостинцем, и сегодняшняя неудача сильно пошатнёт их веру.
Пьяные – обычный источник денег, тоже не попались. Не подфартило.
Злость срывали на пустых пивных банках, валяющихся повсеместно, около лавочек и просто на дорожках. Чистота не входила в достоинства этого куска местности, на котором городские власти некогда разбили парк. Со временем не культивируемые никем посадки разрослись и превратились в плотные заросли.
Пара фонарей сиротливо помигивала потускневшими от времени лампами, совершенно не освещая местность. Когда-то фонарей здесь было куда больше, но их изломали, оставив лишь эти два.
Ознакомительная версия.
