Ознакомительная версия.
– Работаем, мальчики, ра-бо-та-ем!
Рука с бутылкой, спрятанная за спиной, не ускользнула от всевидящего матёрого массовика-затейника.
– Ага, вот оно что, – догадалась Света. – Дело хорошее, сейчас уже можно по маленькой. И я с вами за компанию.
– Да нет… – опять закрутил башкой Хмельницкий. К его лицу опять приклеилась глуповатая улыбка.
Света, пошарив рукой под ворохом афиш, извлекла оттуда пару грязных стаканов.
– У нас и фужеры есть под это дело!
– Это не то, – слабо аргументировал Александр.
– А я всё пью! – отрезала Света. – У нас тут в деревне чего только не наливают!
И засмеялась, весело так, заразительно. Мы с Крициным тоже захихикали.
– Такое не наливают, – Саша был непреклонен.
Света посмотрела на него строго:
– Тебе жалко, что ли?!
– Нет, не жалко. Только это…
Ведущая вечера поставила стаканы на неухоженный столик.
– Наливай! – Подмигнула Хмельницкому и добавила:
– Давай-ка с тобой на брудершафт выпьем!
Мы с Лёхой, лопаясь от смеха, выскочили из комнаты и только здесь дали волю своим эмоциям. Нас согнуло пополам, и потом ещё долго не разгибало. Те звуки, которые мы издавали, вряд ли можно было назвать смехом. Стон, рёв, ржание, похрюкивание и повизгивание – весь этот синтез мы выдавали почти одновременно. Лица покраснели, из глаз лились слёзы. Мы их как могли утирали, они катились вновь. Попов и отдыхающие молча смотрели на нас. Интересно, о чём они думали?
Вскоре из каморки появились Саша со Светой. Он, весь красный, нервно посмеивался, поглаживая усы, а она по-доброму улыбнулась нам и подмигнула:
– Ничего, бывает!
Хлопнула в ладоши – раз-два-три:
– Работаем, мальчики!
С Хмельницким мы играли потом ещё года два. Отмечали вместе праздники, дни рождения. Иногда после работы или репетиции мы могли задержаться под задушевную беседу за бутылочкой-другой. И Саша, конечно, сиживал с нами.
Бывало, могли и пивком побаловаться под вкусную рыбку. Вот только в этих посиделках я Хмельницкого что-то не припомню.
Никогда не работал с девяти до шести, с часу до двух – перерыв на обед.
Где бы я не трудился, рабочий день у меня всегда был ненормированным. Мог отработать меньше восьми часов, положенных КЗОТом, мог больше, но главное ведь не в том – сколько. Главное, чтобы работа была сделана, а с девяти до шести – и всё тут! – звучит как суровый приговор.
Любая теория хороша, когда она хоть немного подкреплена делами практическими. Вот и мне, натуре неусидчивой, постоянно рвущейся куда-то, разок выпал случай – испытать на себе, каково это – «от звонка до звонка».
С детства люблю радио.
Многие годы у меня «служебный роман» с телевидением, но радио, пожалуй, люблю больше. Может, оттого, что это первая любовь, да какая!
Голос Николая Литвинова в его сказках на ночь завораживал настолько, что даже самые беспокойные дети, услышав «Здравствуй, дружок!..», сразу успокаивались, поудобнее устраивались у простеньких приёмников с одной ручкой громкости, и, чуть дыша, слушали, слушали, слушали…
Чуть позже мне уже были интересны новости спорта с Олимпийских игр в Мюнхене с Наумом Дымарским, трансляции игр чемпионатов мира по футболу с незабываемыми Николаем Озеровым и Котэ Махарадзе.
Спустя годы в далёком Омсукчане я уже сам читал в эфире новости спорта, а для местного радио записал позывные, которые долго потом ещё крутили. Юные трубачи моего духового оркестра довольно стройно вывели на четыре голоса тему известной в тех краях песни: «Колыма ты, Колыма, чудная планета!..».
А потом настала эра ТВ.
Конечно, телевидение пришло в мою жизнь значительно раньше, но «потом» означает то, что я встал по другую сторону экрана. Вдвоём с талантливым видеооператором Толей Михайловым мы делали разные программы, вели всякие рубрики, поднаторели в производстве рекламы. Получалось весьма неплохо.
Ещё спустя несколько лет поступило приглашение от первой в Магадане FM-радиостанции, от которого отказываться не хотелось. Радио – это же первая любовь!
Своим временем я распоряжался сам, проблем с совмещением не было никаких. А получится или нет, вопросов не возникало ни у кого – ни у меня, ни у приглашавших. Если в кадре всё как надо, то почему вдруг на радио – нет?!
Да легко!..
В девять утра я уже был на своём новом рабочем месте.
– Смотри, что да как, осваивайся потихоньку, – вводил меня в курс дела начальник ФМ-станции Саша Лыткин. – Готовься к эфиру, часик дадим тебе для начала.
– Когда эфир? – загорелся я.
– В два, – потушил меня Лыткин, и, сославшись на занятость, исчез.
За окном с трудом пробивало себе право на жизнь зимнее магаданское утро. Настроение быстро портилось. Вот что здесь целых пять часов делать?!
Но делать что-то надо…
Я достал принесённые из дома диски, выбрал хороших песен примерно на час и набросал простенькие подводки к ним. Времени это заняло немного. Что дальше?
Следуя совету руководства, прогулялся по кабинетам радиостанции. Смотрел, что там да как, «осваивался», отвлекая отдел занятых людей.
Вернулся на место, сел.
Похоже, часы в кабинете дышали на ладан – шевелились еле-еле, а секундная стрелка на новый круг заходила немного медленнее, чем минутой ранее.
Тут я вдруг вспомнил про необходимые формальности и с радостью пошёл искать отдел кадров – трудовую книжку сдавать да анкеты заполнять всякие. Всё же дело какое-то!
Но и здесь надолго меня не задержали. Сдал, заполнил.
Дальше что?..
Может, позвонить кому-нибудь? Мысль, конечно, неплохая, только вот кому звонить?! Все нормальные люди ещё спят.
В приоткрытую дверь заглянул мой руководитель:
– Осваиваешься?
И, не дожидаясь ответа:
– Хорошо!
Дверь негромко закрылась.
А был ли Саша?
Мог я себе представить, что когда-нибудь, убивая время, буду просто сидеть и смотреть в окно? Нет, понятно, можно по-разному бездарно транжирить свою жизнь – валяться на диване с современным чтивом, листать туда-сюда неинтересные телевизионные программы, горькую ещё можно пить. Но чтобы вот так сидеть и тупо таращиться в окно?! Однако ж, сижу и таращусь! А на что, собственно? Что там интересного можно увидеть? Серое низкое небо, серые коробки пятиэтажных хрущоб, редкие серые пешеходы, подгоняемые серой метелью. Короче, Стивен Кинг отдыхает!
Пошёл, ещё кружок по кабинетам нарезал – опять «смотрел и осваивался». Из второго променада извлёк немного выгоды – насобирал кипу старых журналов. Листал я эту макулатуру и сам себя уговаривал – во всём можно найти что-нибудь полезное!
Выжатый, как лимон, от ничегонеделания, совершенно опустошённый, безо всякого энтузиазма и настроения, за минуту до эфира я сел в кресло ведущего. Надел гарнитуру, прослушал заставку и поприветствовал аудиторию. Так же, как делал всегда на ТВ:
– Здравствуйте, все!
Бумажки с подводками затерялись в кипе пролистанных журналов, поэтому работать пришлось с листа, то есть на самую что ни на есть шару. Я выхватил из кучи си-ди несколько дисков, вокруг которых и крутился потом целый час.
Открыл парой песен из «По волне моей памяти» Тухманова, а потом уверенно прошёлся по ранним альбомам Брайана Адамса, уделив им минут тридцать. Затем я донёс до магаданской аудитории, что, оказывается, ещё в 1970 году у «Дип Пёрпл» вышел очередной новый альбом. Называется он «Ин рок», что в переводе значит… Впрочем, нет сомнений, что люди, пусть даже совсем немного знающие английский, прекрасно понимают, о чём идёт речь. Я нервно подмигнул своему воображаемому продвинутому слушателю и выдал совершенно нелепую «подводку»:
– Для вас, друзья, прозвучит одна из композиций этого альбома, которая так и называется – «Спид кинг». Согласен, по-русски звучит жутковато, но мыто с вами знаем, что СПИД по-английски – AIDS, а «спид» по-английски – это вовсе и не СПИД на самом деле! У этого слова со-о-овсем другое значение.
В тот зимний день после обеда в студии FM-радио пуржило так же, как и на улице.
– А ничё так, нормально! – вынес вердикт Лыткин.
Народ вокруг загудел, заулыбался, захлопал меня по плечам:
– Совсем неплохо.
– Для дебюта – хорошо!
– Да-а-а…
Я отмахивался: «Да, ладно!..», и чувствовал себя прескверно. Психологический стресс ударил по физическому состоянию.
Немного помогла работа над парой рекламных объявлений. Вот это – дело, это – моё! Я приободрился, набросал тексты и сам зачитал их.
– Гениально! – констатировал Лыткин, схватил листочки и убежал в студию давать информацию в эфир.
К пяти вечера мне буквально хотелось лезть на опостылевшие стены. Как же было тесно и душно здесь! Ошалевший, я выскочил в коридор прямо на бегущего куда-то моего новоиспечённого руководителя.
– Саш, я ещё нужен сегодня? – задаю вопрос, стараясь не отставать. Откуда энергия взялась? Взлетаем по лестнице.
Ознакомительная версия.
