Ознакомительная версия.
Вот тут-то она и обнаружила забытую всеми каталку. Она сразу и не поняла, что на ней лежит человек, ей показалось, что это груда грязного тряпья. Когда же она приблизилась, то услышала тихие стоны. Нагнувшись, увидела глаза полные боли и мольбы и еле слышно прозвучавшее:
– Матушка, помоги…
Баба Нюра наклонилась над умирающей женщиной и, погладив ее по голове, нежно, как мать, поцеловала:
– Доченька, милая, потерпи немного. Не срок тебе умирать. Еще поживешь. Жизнь-то тебе задолжала, все свое счастьице получишь сполна. Поверь мне.
Дверь в ординаторскую с шумом распахнулась, и санитарка закричала с порога:
– Девоньки, что ж вы чаи все гоняете, у вас баба в коридоре душу Богу отдала!
Сказанное наделало шуму. Все побросали чашки и сигареты и вмиг оказались в коридоре. Нет, ими двигало не профессиональное милосердие к страждущему, а страх быть уволенными. Только что произошла смена руководства. Новый главный врач ясно дал понять, что в больнице грядут ОЧЕНЬ большие перемены, особенно кадровые.
Ольгу от нестерпимой боли так колотила дрожь, что зуб на зуб не попадал. Она четко поняла: это конец. Щелчок. Темнота и блаженство избавления. Такая легкость и радость на душе. Открыла глаза: прямо перед ней – белая стена. Услышала шум и голоса, срывающиеся на крик, но они доносились откуда-то снизу. Она опустила голову и увидела каталку, около которой суетились люди в белых халатах. Стала всматриваться и поняла, что там лежит ее бездыханное, истерзанное тело и вся суета происходит вокруг него.
«Все поняла. Читала. Отмаялась, значит», – с радостью подумала Ольга.
Прошло несколько дней, а у Сергея из головы все не шла эта история с женщиной, которую он нашел на обочине дороги. Не давала покоя, не давала сосредоточиться на срочных делах.
Он понял, что надо выяснить, что случилось с ней дальше, а то так и будет ходить по кругу. Как раз в этой больнице работал его старый друг Игорь. Стоило только позвонить, что он и сделал. И узнал, что у женщины была клиническая смерть и ее еле откачали, была в реанимации, теперь в палате, но в очень тяжелом состоянии, множественные переломы и физическое истощение. Вряд ли выкарабкается. Узнал, но легче не стало. Тогда Сергей позвонил в закрытую элитную клинику, договорился о лечении Ольги и оплатил. Оттуда сразу же выслали карету «Скорой помощи» для перевозки тяжелобольной. Игорь же уладил все с документацией. И Ольгу с мигалками и сиреной увезли в новую жизнь.
Прошло время. Жизнь текла своим чередом. Вот опять лето сменилось осенью. Игорь отсыпался после ночного дежурства. На прикроватной тумбочке раздались трели мобильного телефона. Долголетняя врачебная практика дала себя знать. Не открывая глаз, мужчина точным движением руки нашел вибрирующий телефон и, нажав кнопку ответа, поднес к уху.
– Да. Слушаю.
В трубке орала какая-то непотребная музыка и стоял гвалт.
– Не слышу. Говорите громче, – повторил Игорь. Вероятно, на другом конце прикрыли микрофон телефона ладонью, и срывающийся мужской голос выдохнул:
– Игорь, спасай. Это – конец.
Глаза сразу открылись, сон как рукой сняло. Это был голос пропавшего Сергея. Игорь слышал о его трагедии. Жена и сынишка друга погибли в автокатастрофе (может, и не случайно). Потом было совершено покушение и на самого Сергея, после чего для всех он исчез. Фирма, созданная им, процветает и сейчас, его же потеряли все. И вдруг звонок.
– Серый, это ты? Ты где? Я приеду.
Сначала пауза, потом хриплым голосом был назван адрес.
– Приезжай с деньгами.
Игорю пришлось прилично поколесить по окраине города, чтобы на одном из полуразрушенных довоенных бараков он наконец-то прочитал от руки написанный адрес, который искал. Рядом жирная стрелка указывала вниз.
Понял: надо спускаться в подвал. Постучал. Дверь открылась. Смрад, идущий из помещения, чуть не сшиб с ног. Амбал, придерживающий дверь, вопросительно посмотрел на него. Игорь вытащил и отдал купюру. Его пропустили. Стоило изрядно потрудиться, чтобы отыскать в этом бардаке то, что осталось от его друга. Заплатив названную сумму хозяину, Игорь беспрепятственно вытащил его из притона. Сергею же нужна была срочная медицинская помощь.
Целый месяц Игорь не уходил из больницы, жил там, помогая другу выкарабкаться. Кажется, все возможное сделали. Сергей стал самостоятельно есть и ходить, но все равно анализы были угрожающими для жизни. Врач понял, что одной классической медициной здесь не обойтись.
Когда настала ночь, в палату зашел Игорь и с ним двое мужчин.
– Сергей, просыпайся.
Тот открыл глаза и понял: сейчас что-то произойдет.
– Не бойся. Это друзья. Одевайся. Тебе надо ехать с ними.
Сели в просторный джип, и тот парень, который оказался на заднем сиденье рядом с Сергеем, сказал:
– Извините, так надо.
И с этими словами повязал ему черную повязку на глаза.
– А браслеты надевать будете? – попытался пошутить Сергей.
– Нет необходимости, – тихо ответил сосед.
Долго ли коротко – доехали. Завели в комнату, не снимая повязку, посадили на стул и вышли. Пауза. Скрипнула дверь, шагов не слышно, но Сергей всем телом почувствовал, что к нему кто-то приближается. Вот теплая волна окутала его с головы до ног. Мышцы всего тела расслабились, и он за долгое время страданий почувствовал необъяснимую радость. На его голову легли трепетные руки.
Руки женщины. Потом они соскользнули и соединились на лбу. У него закружилась голова, и он почувствовал, как вся эта черная вязкая масса, похожая на мазут, которая не давала ему жить, закручиваясь воронкой, выходит из него. Стало легко дышать, и он услышал ровное, спокойное биение своего сердца. Женщина нагнулась и поцеловала его со словами:
– Отдаю свой долг перед тобой. Спасибо за жизнь. Сергей вздрогнул от ее голоса и, взяв женские тонкие пальцы в свои руки, поднес их к губам. Они пахли фиалками.
– Я узнал тебя. Ты – Ольга.
Старинные напольные часы гулко пробили четыре утра – час волка. Мужчины успели закончить игру, но еще сидели за столом для преферанса.
– Нет, господа, что ни говори, эта игра дорогого стоит. Отдаюсь ей полностью. Вот мой знакомый стал играть в снукер. Модно
– да, но ни в какое сравнение не идет с нашей игрой, – рассуждал Первый игрок. Он был молод, белобрыс, со светлыми ресницами и блекло-голубыми глазами, кожа белая и тонкая. Очень смахивал на альбиноса. Сбой природы. Вообще-то противный с виду, но богатый до безобразия. Его терпели.
Второй был лысым, с пивным животиком и короткими, толстыми пальцами. Он индивидуально обшивался у одного известнейшего модельера с мировым именем. Несмотря на дорогущую одежду и старания личного имиджмейкера, из всех его пор просвечивало крестьянское прошлое быстро разбогатевшего деревенского мужичка. Он, весело хихикнув, спросил:
– А вы знаете, кто самые страшные враги преферанса? Все вопросительно посмотрели на говорящего, тот же, еле сдерживая смех, ответил:
– Это жена и скатерть!
И залился смехом, скорее похожим на громкое и довольное хрюканье. Между его толстых губ показались пузыри слюней. Продолжая смеяться, он поднял руку и рукавом смачно вытер влажный рот.
«Ну да, привет деревня, – с неприязнью подумал Третий, – Боже, с кем приходится общаться! Ну, ничего не поделаешь, такие времена».
Он был высок и строен. Черные гладкие волосы спускались до плеч. Большие блестящие глаза и нос с горбинкой придавали всему облику утонченность. Мнил он себя истинным интеллигентом, чуть ли не дворянином. Тратил уйму денег и времени на поиски своих «благородных» корней. Благо сейчас развелось множество фирмочек, которые за приличные деньги нароют тебе любую родословную и подтвердят документами. Подарят в помпезной позолоченной раме, как бонус, изображение генеалогического древа всего рода, который ведет свое начало чуть ли не от Рюриковичей. Все зависит от цены.
Четвертый внешне особо ничем не отличался. Среднего роста с короткой шеей и поджарой фигурой. Так себе, серенький. Вот только глаза притягивали. Они были большими и необыкновенного цвета, словно янтарные.
Он встал из-за стола и сказал:
– Довольно, господа. Наш час пробил. Пора и честь знать.
И с этими словами стал медленно обходить стол. Внезапно начал мигать свет под большим зеленым абажуром. И в мерцающем свете можно было разглядеть неуловимое превращение человека в волка. Волк медленно подошел к открытой двери веранды и последний раз взглянул на партнеров по игре. Вместо людей он увидел крысу-альбиноса, кабана и стервятника.
В воздухе повисла фраза:
– До следующей игры, господа.
– Машк, а Машк! Чего ворон считаешь-то? Там хозяин подарок женщинам сделал. Бежи скорее, может, и тебе достанется.
Это счастливая баба Нюра тащила по мартовскому снегу полмешка чего-то очень ценного и по пути всех призывала осчастливиться тоже.
Ознакомительная версия.
