Ознакомительная версия.
Доктор решил подобрать вино к ужину и спустился на цокольный этаж в винохранилище. На столе стояла открытая бутылка вина. Он подумал, что впервые жена сделала выбор за него и откупорила бутылку заранее. Рядом с бутылкой стоял недопитый бокал. Доктор плеснул вина в бокал для дегустации и остался доволен ароматом. Потом его взгляд упал на этикетку: странно, но такой марки в его коллекции он не видел. Вино было молодым, урожая 2010 года. Он подошел к электронному табло винохранилища и вывел на экран весь каталог вин. Точно, такой же марки у него не оказалось. Это было по меньшей мере необычно, потому что Елена никогда не покупала вино самостоятельно.
Он отнес бутылку наверх и поставил на обеденный стол. В духовке сработал электронный таймер. Доктор решил накрыть на стол. Он вынул мясо из духовки, порезал его на куски и разложил по тарелкам. Затем достал листья салата из контейнера и разложил их в салатнице.
Когда заиграла «In a sentimental mood», самая любимая композиция жены, на лестнице послышался звук ее каблучков. Он поднял глаза и увидел Елену. Она стояла на самой верхней ступени. Длинные светло-русые волнистые локоны обрамляли ее худощавое загорелое лицо. Ярко-синее элегантное платье от Versace облегало точеное тело. В руке она держала бокал вина. Мягкой поступью она спустилась по лестнице и подошла вплотную к мужу. Заглянув ему в глаза, она холодно произнесла:
– Я решила, что прощальный разговор должен следовать за прощальным ужином.
Ее печальные глаза никак не вязались с романтической атмосферой гостиной. Только сейчас он заметил, что на ее пальце отсутствует обручальное кольцо. Его это страшно разозлило.
– Ты не переусердствовала? – раздраженно спросил он.
– Ничуть, – ответила она и сделала большой глоток вина.
Ужин прошел в полном молчании. Иногда Эрих заглядывал Елене в глаза и глубоко вздыхал, не зная, как начать разговор. Она была напряжена, и даже вино не помогало ей расслабиться. Наоборот, когда взгляд останавливался на этикетке, Елена растерянно разглядывала ее и после этого начинала озираться по сторонам. Казалось, она играет заученную роль в пьесе плохого сценариста, в которой нет ясности сюжета.
Покончив с ужином, доктор промокнул салфеткой губы и отбросил ее в сторону.
– Я понимаю, ситуация неприятная и мучительная для нас обоих. Но инициатором разрыва являешься ты, и тебе придется поговорить со мной.
Она пренебрежительно усмехнулась и подняла на него глаза. Доктору это не понравилось, и он завелся:
– Не пойму, чего тебе не хватает? Скажи, я все сделаю для тебя. Только скажи.
Он смотрел на жену пристально, стараясь прочитать ее настроение по глазам, но, кроме безразличия, ничего не находил.
– Если ты меня разлюбила, то скажи, я пойму.
Елена отвела от него взгляд, и мучительная улыбка начала сползать с ее лица. Она смотрела на бассейн через стеклянную стену. Доктору показалось, что на этот вопрос однозначного ответа у нее нет.
– Если ты будешь молчать, ничего не изменится, – сказал он с горячностью и резко встал, с силой оттолкнув стул.
Эрих открыл дверь на патио, и в гостиную ворвался свежий осенний воздух. Елена поежилась и прикрыла руками оголенные плечи.
– Прости меня, – тихо сказала она.
– Что? – спросил он.
Елена сделала музыку тише и повторила:
– Прости меня, я была тебе плохой женой.
– Это ты так решила или тебе кто-то это сказал? А может, ты прочитала очередную бредовую статью в женском журнале? И что это за понятие такое – «хорошая жена»? Кто установил стандарты, в которые ты не вписываешься?
– Пожалуйста, не прерывай меня, я не в силах противостоять твоим психологическим штучкам. Я просто хочу сказать на прощание несколько слов и даже не жду от тебя понимания. Хотя я знаю, что бы я ни сказала, ты меня все равно не поймешь.
– Я постараюсь, – сказал Эрих с отчаянием в голосе.
Она отрицательно покачала головой. Локоны ее волос заколыхались волной, доктор не сводил с нее глаз. Боже, какая же она красивая и желанная. Он не может ее просто взять и отпустить.
– Дорогая, я сделаю все, что ты скажешь, лишь бы спасти наш брак, лишь бы ты была счастлива.
– В том-то и дело, я не знаю, что такое счастье. Я не знаю, что мне нужно для счастья. Мне кажется, я пришла в эту жизнь, чтобы сделать ее для своего окружения невыносимой. Меня не понимают родители, не понимают сестры, не понимаешь и ты. Я не могу родить ребенка, но даже если бы он у меня был, он тоже бы меня не понимал. Тело мое существует, я дышу, мыслю, но я не чувствую, что живу. Мне хочется свободы и уединения вдалеке от дома и близких. Может, так я смогу разобраться в себе.
Краузе посмотрел на нее с тоской в глазах и спросил:
– О чем ты говоришь?
– Я хочу уехать на время из страны. Ты же знаешь, я ненавижу Москву.
– Куда ты поедешь?
– На северное побережье Франции.
В этот момент доктор подумал, что Елена дает ему еще один шанс для разговора после ее отпуска, и решил не препятствовать ее отъезду.
– Хорошо. Франция так Франция. Поезжай, отдохни, развейся и потом поговорим. Пожалуйста, не ставь крест на наших отношениях. Я люблю тебя и готов преодолеть любые трудности.
Елена как-то странно посмотрела на него и хотела что-то сказать, но в этот момент зазвонил домофон.
– Это такси.
– Ты заказала такси?
– Я поеду к Кристи, она пригласила меня на благотворительный прием. Оттуда я поеду в отель.
Теперь Краузе понял, почему она так одета. Это было не для него, а для приема. Раньше она никогда не ходила на приемы без него.
– Ты пойдешь на прием с Кристиной? – спросил доктор, зная, как к ее подруге относятся в их окружении.
– Она делает солидное пожертвование и попросила меня присоединиться к ней, ее муж сейчас в Америке, – холодно ответила Елена.
Кристина была единственной подругой его жены. Она недавно выскочила замуж в четвертый раз. Ее избранник был табачным магнатом, недавно основавшим свой бизнес в России. Кристи, так называли все ее близкие знакомые, была взбалмошна и ветрена. Она была там, где весело, где наливают приличную выпивку и где много богатых мужчин. Вечер с Кристиной означал только одно – кутеж до утра!
Не в силах больше сдерживаться, доктор кивнул головой и быстро поднялся по лестнице на второй этаж. Навалился приступ удушья, он стал задыхаться, глаза увлажнились. Он вдруг понял, что это конец, и никакие разговоры им не помогут. Резкими движениями он скинул с себя одежду, встал под душ и, подставив лицо водяному потоку, десять минут стоял под прохладной водой.
Приняв душ, Краузе накинул на себя байковый халат, спустился на первый этаж и увидел дюжину чемоданов у двери. Его водитель открыл дверь и, увидев озадаченного доктора, поспешил объяснить:
– Хозяйка сказала отвезти чемоданы в «Президент-Отель».
Доктор поджал губы от обиды, кивнул головой, и водитель с виноватым видом поспешно скрылся с чемоданами за дверью.
Доктор Краузе стоял посреди огромного роскошного особняка в полном одиночестве. Оставшийся вечер он провел, наслаждаясь великолепным видом, открывающимся из его окон. Он полулежал в плетеном шезлонге с бокалом вина и размышлял о том, что он, превосходный психиатр со стажем, не смог разобраться в душевном состоянии собственной жены.
«На самых близких и дорогих людей у нас никогда нет времени», – подумал он.
* * *
Перед окном, в полупустой съемной квартире на четырнадцатом этаже типовой новостройки, стоял широкоплечий мужчина лет сорока с темно-русыми волосами. Сегодняшний день он собирался провести так же, как и все предыдущие, – наблюдать за женщиной, которая снилась ему на протяжении трех лет.
Все началось после трагического события в его жизни: в автомобильной аварии он потерял жену и сына. Именно тогда он и начал видеть странные сны. Они преследовали его каждую ночь. И в каждом из них он видел ее.
Быстро одевшись, мужчина посмотрел на часы. Через двадцать минут она должна выйти из подъезда. Зазвонил мобильный телефон. Посмотрев на дисплей, он увидел определившийся номер – это была его психиатр, доктор Анисимова.
– Здравствуйте, Светлана Яковлевна.
– Доброе утро, Степан. Вы не пришли на последний сеанс. Я обеспокоена вашим состоянием.
– Ваши сеансы мне не помогают, – сухо ответил он.
– Я созвонилась вчера с одним из своих коллег, доктором Краузе. Он специализируется на лечении гипнозом и согласился вас принять.
Степан задумался. Не услышав ответа, Анисимова продолжила:
– Это регрессивный гипноз, он помогает пациентам разобраться не только с этой жизнью, но и с прошлыми.
– С прошлыми? – уточнил Степан. – Вы имеете в виду реинкарнацию?
– Да. Традиционная медицина не признает его метод. Но он практикует уже больше десяти лет. Добился хороших результатов, выпустил несколько книг. Я советую вам к нему обратиться. Если мы с вами не нашли ответа в этой жизни, то, возможно, разгадка кроется в прошлой инкарнации.
Ознакомительная версия.
