Ознакомительная версия.
Оно пришло, когда я впервые принимал участие в купании моей дочери. Отлично помню, что купали её на кухне в розовом пластмассовом тазу. Мне нужно было просто держать её голову. Я держал в ладонях маленькую, мне казалось, мягкую и совершенно беззащитную голову. Она легко помещалась в моих ладонях… Вот тогда меня и накрыло!!! И жизнь пошла по-другому.
Позавчера был в Ялте, там открывался Ялтинский кинофестиваль, я выступал на открытии и сказал о том, что меня занимает: каждый чувствительный и мыслящий человек хочет быть героем художественного произведения. Не изобразить героя, не сыграть, а быть. То есть каждому хочется, чтобы его жизнь была достойна внимания писателя или кинорежиссёра. Это нормальное желание. И также абсолютно нормальное желание – быть счастливым. Хочется же быть весёлым, спокойным и любимым, успешным, здоровым и прочее. Но при этом хочется быть героем произведения. А герой счастливым быть не может. Герой всегда несчастен, одинок и чаще всего не знает, как жить. Вот так. Хочется быть героем и хочется быть счастливым. Два взаимоисключающих желания.
Был три дня в ЮАР, три дня в Зимбабве и три дня в Ботсване. Но можно сказать, что я был на другой планете. Это не первая моя поездка в Африку и, я знаю точно, не последняя… Я давно про себя понял, что я не путешественник и не собиратель впечатлений, не коллекционер фотографий и не охотник за адреналином. Мне просто очень нравится в Африке, особенно в Ботсване, в дельте реки Окаванго.
Путешествие в Африку – дело сильно недешёвое, и в основном в Африку ездят очень пожилые американцы и европейцы. Американцев больше… Громкоголосые, толстые, самоуверенные старики, одетые в камуфляж или хаки, в больших тяжёлых ботинках, в шляпах и с огромными фотокамерами. По ним видно, что они всю жизнь что-то продавали или были высокооплачиваемыми юристами, а сейчас каждую субботу делают барбекю, пьют пиво и обсуждают соседей.
Мы там были самыми молодыми среди белых, про дочку Наташу я даже не говорю. За завтраком ко мне подошла одна американка с обычной своей фальшивой улыбкой и дежурными вопросом: «Дид ю слип велл?» А потом она спросила, откуда мы. Я сказал. Она явно расстроилась. Потом спросила, чем я занимаюсь, на что я ответил, что я писатель. Она спросила, не слишком ли я молод для писателя. Я сказал, что, наверное, слишком. Ещё она спросила, пишу ли я для телевидения или для кино. Я сказал – нет, просто пишу книжки. Тут она совсем рассердилась, её фальшивая улыбка исчезла и она сказала: «Должно быть, вы очень известный писатель, чтобы здесь отдыхать». Настроение её окончательно испортилось, она вернулась к своему мужу, седенькому, придурковато улыбающемуся толстяку, и устроила ему сцену. Я был очень доволен.
Два дня назад, часов в десять по московскому времени мы плыли на длинном африканском каноэ по заливному лугу дельты Окаванго. Глубина была сантиметров тридцать. Было ощущение, что мы просто скользим по лугу. Но вокруг были дневные лилии, которые открываются днём, а ночью закрываются, а рядом с ними росли ночные лилии, у которых всё наоборот. Заливной луг был покрыт тонкой и довольно высокой травой, и на каждой травинке сидели лягушки размером с божью коровку. Зелёные, чёрные в оранжевую крапинку, оранжевые. Эти лягушки с крошечными пальчиками выглядят, как тончайшие ювелирные изделия… Нежнейшие существа. В нескольких сотнях метров от нас по лугу бродили слоны, над нами летали птицы, названия которых я не знаю и воспроизвести не смогу… Было полное ощущение земного рая. А в двенадцать по Москве того же дня мы сели в крошечный самолёт, которым управлял весёлый новозеландский пилот, персонаж Хемингуэя, и на этом самолёте долетели до города Маун, который описанию и европейскому осознанию не поддаётся. Самолётом компании «Эйр Ботсвана» с чёрными пилотами и стюардессами неземной красоты долетели до Йоханнесбурга, который, на мой вкус, собрал все худшее от Америки и Европы и очень уродует Африку самим своим существованием. Потом мы летели одиннадцать часов до Парижа, в Париже был дождь… а сейчас я в Москве.
…Возле водопада Виктория, на стороне Зимбабве, мы с Леной и Наташей встретили молодую женщину с совсем маленькой девочкой. Девочке был, наверное, годик. Вообще африканцы бурно реагируют на мою дочь: если к старикам и взрослым они привыкли, то белых детей видели не очень много. Они берут Наташу за руку, чтобы просто посмотреть, какая у неё рука; им интересно потрогать её волосы, и многим хочется с ней сфотографироваться. Та женщина у водопада захотела сфотографироваться с Наташей. Выяснилось, что её маленькую дочку тоже зовут Наташа. Не Наталья, а именно Наташа. Мы сильно удивились, а зимбабвийка – нет. Она и знать не знала, что это русский вариант имени. Ей просто понравилось звукосочетание. Вообще водопад Виктория, конечно, планетарного значения объект…
Два года назад, в Замбии, мы познакомились с белым парнем, который там родился. Родители его, американцы, так любили Замбию, что приняли её гражданство. Родители давно умерли, а у парня паспорт гражданина Замбии, и он ни разу не был в Америке, потому что ему попросту не дают визу. Очень хороший парень, говорит на двадцати африканских наречиях, совершенно запутался в самоидентификации и живёт очень непростую жизнь, бедствует. И чёрным как бы не брат, и белым как бы не товарищ.
Ещё я видел, как англичане за завтраком подливают виски в овсяную кашу. Они сказали, что это шотландская традиция. Хорошие такие английские старички. После овсянки они повеселились с полчаса и пошли спать. Многообразен мир.
В Запорожье в гостинице встретился с Богданом Ступкой. Он страшно обрадовался, мы несколько лет знакомы; кстати, у него в театре, в Киеве, уже давно идёт спектакль «Дредноуты» на украинском языке и в исполнении актрисы.
Ступка снимается в Запорожье в новом фильме Бортко «Тарас Бульба». Играет, понятное дело, Тараса Бульбу. Съёмки проходят на острове Хортица.
Хортица – удивительное место. Не водопад Виктория, конечно, но очень красивое и значительное произведение природы. Мы приехали на съёмку, а там массовка была живописная, за лето все актёры загорели, похудели, запылились и стали настоящими казаками. Представьте моё удивление, когда из массовки ко мне кинулись люди и стали говорить, что им очень нравятся мои спектакли, книги. Мне было смешно и радостно, возникло ощущение, будто уже во времена Гоголя меня читали и смотрели на DVD. А потом казаки из своих кафтанов повытаскивали цифровые фотоаппараты, и ощущение стало вполне земным и сегодняшним, но не менее приятным. А один казак с синяком под глазом (который, по его словам, он получил в рукопашном бою с поляками) сказал, что тоже служил на Русском острове.
Вернулся из Питера с гастролей, которые прошли, можно сказать, отлично.
Было довольно много сторонних впечатлений. В частности, видел какое-то уж очень массовое празднование непонятного мне праздника Хэллоуин. Я прежде видел, как празднуется этот праздник, но не встречал такой массовости. Стало мне грустновато: давно, а может быть, и никогда я не видел вместе так много людей, которые отчаянно и даже обречённо хотят повеселиться, но не знают как. Видел много симпатичных и совсем молодых людей в остроумных и сложных костюмах или в самых простых и банальных, которые ждали праздника, веселья и радости, а в итоге просто очень сильно напились. Самой весёлой для всех костюмированных людей в этот день была прогулка по городу в надежде, что кто-то на них будет смотреть. Они шли радостные и охотились за взглядами. А потом просто толкались возле клубов, надеясь пройти охрану, и обречённо начинали пить прямо на улице. Грустное дело. Непонятный праздник. Хотя не исключаю, что кому-то было весело. Мне понравился только один эпизод. Ко мне подошла молодая красивая женщина, которая меня узнала, костюм у неё был очень простой: к платью она приделала хвост из воротника от старого пальто. Костюм, согласитесь, незамысловатый. Но она подошла ко мне и радостно предложила подержать её за хвост. Я подержал. Теперь могу сказать, что однажды держал женщину за хвост. Мне понравилось.
Побывал на празднике, который устраивали питерские мультипликаторы, или, можно сказать, аниматоры. Я пришёл на этот праздник после спектакля, так что многие аниматоры были уже сильно пьяны и самоотверженно танцевали. В своих танцах они похожи на своих же персонажей. Очень приятные и симпатичные люди, эти аниматоры-мультипликаторы. Меня познакомили с теми, которые делают «Смешариков», я искренне признался им, что я их фанат. Приятно признаваться в искреннем фанатизме. Некоторые засомневались, что я знаю их произведения, но я тут же привел несколько цитат и даже напел одну из песенок. И всем мультипликаторам предложил себя… Вдруг у них возникнет идея, чтобы я что-нибудь озвучил, я с удовольствием это сделаю. Во-первых, мне интересно, во-вторых, хочу наконец-то своим детям доставить радость собственным творчеством.
Ознакомительная версия.
