Ознакомительная версия.
– Можно сделать рок-концерт…
– Делали уже рейв. А где результат? Результата нет. Ну да, молодым прикольно, что с ними потусуется дядька постарше, политик, и что с того? Надо выходить, во-первых, на университеты. В каком бы положении они не находились, это все-таки элита молодежи. Во-вторых, на самые многочисленные молодежные группировки. Кто у нас сейчас есть? Я имею в виду, организованные, не просто там клубы по интересам – потусоваться, музыку послушать…
– Есть футбольные фанаты. Но их уже активно задействуют. «Динамо» – с ЛДПР…
– То есть фанаты каждой команды – с какой-то партией?
– Вряд ли. Слышал только про «Динамо»…
– Вот и узнай про остальных. Также – про скинхедов. Насколько они действительно многочисленны? Тем страшилкам в газетах я не верю – называют нереально огромные цифры… И, главное, надо сразу четко сказать: они нам нужны не как «пушечное мясо», мы не занимаемся уличной политикой, нам не нужна массовка, численность. Все, что нужно, это чтобы они нас послушали…
– А почему мы, кстати, не занимаемся уличной политикой? Выступили тогда на митинге левых – и все…
– Несколько причин… Но это для внутреннего потребления, между нами. Во-первых, поляна уже затоптана. Все выходят на улицу, а больше всего это любят «левые» силы – от которых мы должны, в общем, дистанцироваться. Во-вторых, нужны большие ресурсы – чтобы все это проводить в национальном масштабе. Даже если только в Москве – бесплатно выйдут десятки, в лучшем случае – сотни. А нам нужны тысячи. В-третьих, я во все это просто не верю. Я надеюсь, что мы и так можем объяснить людям, кто мы, чего хотим и так далее…* * *
Ждан – в прямом эфире на радио:
– …Прописка была нужна как инструмент тотального контроля над каждым человеком. Привязанность к месту – это последствия феодального строя…
Журналистка:
– Извините, я вас перебью… Но ведь существует опасность, что крупные города окажутся переполнены, а какие-то отдаленные деревни вообще перестанут существовать?
– А сейчас они не переполнены? А за взятки не прописывается двадцать человек в одной квартире? Не хватит школ, детских садов? Во-первых, это дело города – позаботиться о людях, постараться спланировать, каким будет прирост населения. Ведь, чем больше населения, тем больше и доходы города. Во-вторых, нужно развивать и другие города, чтобы не было ситуации, когда уровень жизни, например, в Москве несравнимо лучше, чем в других местах…
– Вы вот говорите об атавизмах советских времен. Но взять, допустим, ту же приватизацию. Она ведь, согласитесь, не принесла ожидаемых результатов. Может, поэтому люди и относятся так настороженно ко всяким нововведениям…
– Приватизации толком не было. Она еще должна быть проведена. Полная и окончательная. Не та, к которой мы привыкли. Без всяких ваучеров. Хватит, обожглись однажды. Людям надо понимать, что вместо ваучера, который тут же у тебя купят за три копейки, лучше получить нормальную работающую экономику. Получили ваучеры – и ладно. Кто-то вложил, кто-то не вложил – всё, забыли про это. Пусть приходит собственник со стороны, пусть из-за границы. Главное – чтобы он был эффективным. Чтобы создавал рабочие места, развивал экономику. У государства не должно остаться ничего, кроме оборонной промышленности, образования и медицины. Все железные дороги, все электричество – это должно быть частным…
– Извините, время нашего эфира подходит к концу… Я еще хотела бы спросить ваше мнение о демократах – о тех, кто пришли к власти в начале девяностых. Как вы оцениваете результаты их деятельности?
– Демократы – гремучая смесь людей искренних, недовольных тем, что было при СССР, желающих что-то реальное сделать, и жуликов, негодяев, стремившихся к власти. Первые были по-детски наивны, думали, что либерализация сразу решит все проблемы и мы будем жить хорошо. Смешно и наивно. Люди не понимали, что надо брать политическую власть, устанавливать контроль над всеми сферами – и только потом чего-то можно будет добиться…
– Спасибо. У нас в гостях был председатель Партии саморазвития личности Сергей Жданович.
* * *
Автобус Владивосток – Артем. Морозный солнечный день. За окном – заснеженные поля.
– Тебя не беспокоили вчера в гостинице? – спрашивает Ждан. – «Служба интимных услуг»…
– У меня телефон в номере не работает…
– А-а-а… А мне часов в двенадцать ночи позвонили. Тетка с голосом, как у приемщицы в химчистке. «Имеются очень красивые девочки. И очень недорого, мы ж понимаем – кризис… Счас у людей с деньгами не очень. «Минэт» всего пятьсот рублей»…
Между облезлыми пятиэтажками вырыта яма. Торчат трубы. У труб не спеша возятся несколько мужиков в телогрейках. В окнах домов – старики и старухи в зимних пальто и шапках.
– Кто здесь главный у вас? – спрашивает Ждан. – Кто может сказать, когда закончится ремонт и тепло будет восстановлено?
– К ним подойди. – Мужик машет рукой в сторону. Там у забора курит дядька. – Это бригадир. Только он тебе ничего не скажет. – Улыбается, сверкнув золотым зубом. – А я могу сказать, потому что мое дело маленькое. Все эти замены труб – так, для отвода глаз. Отопления нет, потому что Сафонов украл весь уголь, заготовленный на зиму. Яхту себе купил, говорят, «мерседес» бронированный…
– А кто такой Сафонов? – спрашивает Ждан.
– Как – кто? Вы что, не знаете? Это наш мэр…
* * *
Актовый зал училища. Отопления нет. Народ – в куртках и шубах. Изо ртов идет пар. В задних рядах – девчонки и пацаны из училища. Болтают, хихикают. Им положить на нас, московских хренов: зачем это они приперлись во Владик? Внимательно слушают, как и везде, пенсионеры и народ средних лет.
Мужик тянет руку. Черное пальто, каракулевый воротник. Я киваю. Он поднимается.
– Вот, уважаемый господин Жданович, скажите нам, пожалуйста, есть ли у вас внятная идеология? Потому что вы складно все говорите, но, если так посмотреть…
– Любая идеология себя скомпрометировала. Это – пустые слова, за которыми нет ничего, кроме стремления политиков перетянуть избирателя на свою сторону. Нам это не нужно. Нам нужно саморазвитие личности и, соответственно, всё, что этому помогает. Максимальная свобода в рамках допустимого, свобода предпринимательства, свобода бизнеса и так далее. Пусть человек работает, создает рабочие места и дает заработать другим. А государство пусть забирает у него налоги и пускает их на поддержку тех, кто сам заработать не может…
Еще мужик. Полушубок и шапка-ушанка. Выкрикивает с места:
– Вот вы все про свободу да про свободу. А когда по полгода зарплату не выплачивают, тут уже не до свободы…
Ждан:
– А зачем ждать по полгода?
– Как – зачем… А что делать?
– Действовать. Раз задержали зарплату – идти к начальству, требовать, устраивать пикеты, забастовки… Да что угодно! Любое действие лучше бездействия, и оно скорей что-то даст. Мы в советское время привыкли сидеть на жопе, выполнять на работе какой-то минимум, получать за это подачку от государства… Не платят зарплату – надо увольняться, искать что-то другое…
– А что тут найдешь, когда кругом безработица?
– А вы искали, пытались? Варианты есть всегда…
Мужик снимает шапку. Проводит рукой по прилипшим ко лбу волосам.
– Еще есть вопросы? – спрашиваю я. – Если нет, то желающие вступить в Партию саморазвития личности могут сделать это прямо сейчас. Нужен паспорт и вступительный взнос – он же годовой. Минимум – десять рублей, максимум – не ограничен.
Большая часть людей тянется к выходу. К столу подходят человек двадцать. Выстраиваются в очередь. Я записываю паспортные данные, забираю деньги, вписываю в бланк партбилета имя и фамилию. Они расписываются в ведомости. Среди пенсионеров и унылых пролетариев – две юные девушки.
Снаружи гостиница – обычная пятиэтажка-хрущоба. Сумрачный холл. Ждан и я – за столиком. Бар с разноцветными бутылками и светящейся рекламой импортного пива. А рядом – протертые советские диваны, стены с осыпавшейся штукатуркой, драная ковровая дорожка на полу.
У стойки бара – две проститутки. Потягивают через соломинки разноцветные коктейли. Когда мы вошли и сели, обе повернулись, оглядели нас.
На другой стороне стойки – стриженные налысо парни бандитского вида. Пьют водку.
Официантка приносит нам бутылку водки, два винегрета и нарезанный хлеб.
– Спасибо, – говорит Ждан. – А у вас отопление вообще не отключают?
– Нет, не помню, чтоб такое было.
– А вы здесь давно работаете?
– Полгода.
Официантка уходит.
Ждан разливает водку.
– Ну, за успех поездки!
Чокаемся, выпиваем.
Ждан:
– Знаешь, по-моему, все неплохо сегодня прошло. Вообще, для меня главная публика – не те, кто потом подходят, что-то говорят, поносят или восхищаются. Нет, обычный, средний человек – он скромный. Он, как правило, не подойдет. Он послушает и поедет домой. Но потом, может быть, сделает правильный выбор.
Ознакомительная версия.
