Ознакомительная версия.
Женщины вышли из машины и направились вслед за Хабибом. За высоким забором прятался двухэтажный дом с наружной лестницей и открытыми верандами на каждом этаже. По двору бегали дети разных возрастов. Перед домом располагалась открытая кухня под навесом, в ней суетились женщины и мужчины. Женщины раскатывали тесто, мужчины разделывали мясо, работа не прекратилась даже, когда Хабиб стал знакомить гостей со своей семьей. Оказалось, что на кухне собралась не вся семья, и постепенно из дома стали выходить другие родственники и дружелюбно здороваться с гостями. Вскоре все присутствующие стали собираться в доме за большим столом. Рассадив по местам всю родню, а их насчитывалось почти сорок человек, не считая детей, Хабиб встал, приложил руку к груди и громко произнес тост:
– Дорогие гости и семья, сегодня я хочу поднять этот бокал за женщину, которая научила меня самому главному в жизни человека – любви. Она научила меня прощать, научила меня терпению. И сделала она это не многочасовыми наставлениями, а собственным примером. Именно таким отцом я и пытаюсь стать для своих детей, воспитывая их собственным примером. Здоровья вам и долголетия, Агнес!
Осушив до дна бокал, он сел и показал жестом, что можно начинать обед. Послышались одобрительные возгласы.
Через полчаса в столовой царил невообразимый шум: дети играли в стороне, а взрослые наперебой рассказывали смешные истории за прошедшую неделю. Кто-то включил национальную музыку, и Хабиб, как хозяин дома, вышел первым в центр комнаты и стал танцевать. Следуя традиции, к нему присоединился старший сын, потом стали вставать другие члены семьи, и через пять минут за столом осталась только половина родственников, основная часть которых состояла из женщин.
– Обрати внимание, как на Востоке женщины относятся к мужчинам, – сказала Агнес Вассе на ухо.
– Как? – повернувшись к ней, спросила Васса.
– Они никогда не повысят на мужа голос. Что бы ни попросил муж сделать жену, она покорно выполнит его поручение. При детях они никогда не ругаются. Только оставшись с мужем наедине, она выскажет ему свои претензии.
– Забитые женщины Востока, – с сочувствием произнесла Васса.
– О! Я бы так не сказала, – усмехнулась Агнес. – Это глубоко ошибочное мнение. Женщина на Востоке почитаема и любима, только, в силу устоявшихся традиций, она добивается всего, что ей нужно, методами, отличными от методов европейской женщины.
– Это какими же? – спросила удивленно Васса.
– Утонченность, терпение, хитрость, умение найти нужный момент. Это целая наука.
В этот момент к Агнес подошла маленькая девочка и потянула ее на второй этаж. Васса поспешила за ними. Девочка провела их по узкому коридору к последней двери и убежала. Агнес осторожно открыла дверь и вошла в комнату, Васса последовала за ней. В отличие от других, эта комната была обставлена на европейский манер. На стенах висели портреты в красивых рамках, на полу лежал потертый персидский ковер. В центре комнаты друг против друга стояли диваны, в углу – большой письменный стол и книжный шкаф.
На глаза Агнес накатили слезы, и она начала метаться по комнате и рассматривать вещи. Ее особое внимание привлекли портреты, на них был запечатлен высокий красивый мужчина с огромными черными глазами и вьющимися волосами.
– Это Мухаммед! – вскричала Агнес и показала на портреты. – Эта комната обставлена точно так же, как я обставила его кабинет в нашем доме.
Она села на диван и стала медленно обводить комнату растерянным взглядом.
– Боже мой, как будто я попала в прошлое, на тридцать пять лет назад. Как хорошо, что мы сюда приехали, здесь я чувствую себя молодой.
Дверь комнаты открылась, и на пороге появился Хабиб, он прошел в комнату и сказал:
– Когда его увозили в клинику, он просил только одно, чтобы воссоздали его кабинет из сгоревшего дома. Он еще тогда надеялся вылечиться и вернуться. Хотите посмотреть ваши фотографии? Они в альбомах.
Агнес кивнула, и Хабиб подошел к шкафу, достал два альбома с фотографиями и сел в центр дивана. Женщины сели по обе стороны от него, и Хабиб стал пролистывать одну страницу за другой. Периодически Агнес вскрикивала от волнения и комментировала события, запечатленные на фото. От жары Вассу разморило, и она, облокотившись на высокий подлокотник дивана, задремала.
Посмотрев на нее, Хабиб спросил:
– Это ваша дочь?
– Нет. У меня сын, его зовут Александр.
– Защитник.
– А это моя родственница. Она из России.
– Она будет хорошей женой и матерью, – сказал Хабиб.
– Вы думаете?
– Поверьте мне, я хорошо разбираюсь в людях, а особенно в молодых девушках, – улыбнулся Хабиб и поспешил пояснить: – В нашем городе все знают: если хочешь найти жену своему сыну, посоветуйся с Хабибом.
– Невероятно, – усмехнулась Агнес.
– И Хабиб еще ни разу не ошибся. Говорю вам, она будет отличной женой.
Агнес улыбнулась, посмотрела на Вассу и произнесла:
– Я тоже так думаю.
Примерно через час Агнес разбудила Вассу. Спустившись вниз, они тепло попрощались со всей семьей и уехали в аэропорт.
Сильны любовь и слава смертных дней,
И красота сильна. Но смерть сильней.
Джон Китс
Медленно передвигаясь по дорожке перед клиникой, Агнес крепко держалась за руку Вассы, за ними шел медбрат, везя перед собой инвалидное кресло. Прошло уже три месяца после их возвращения из поездки в Тунис. Месяц назад состояние Агнес стало резко ухудшаться, появилась сильная одышка, ей стало трудно разговаривать, мучили сильные боли в груди, появились отеки на ногах. Передвигаться самостоятельно ей стало тяжело, и основную часть времени она проводила либо в кровати, либо в инвалидном кресле.
Преодолев расстояние от входной двери до первой скамейки, она с облегчением села и тихо произнесла:
– Сил совсем уже не осталось.
Васса села рядом на скамейку и вдохнула холодный зимний воздух. Обняв Агнес за плечи, она прижала ее к себе и нарочито бодро сказала:
– Сегодня великолепный солнечный день. Давайте им наслаждаться!
Агнес улыбнулась и прикрыла глаза, солнце согревало ее лицо ласковыми лучами, а легкий ветерок теребил волосы. После ухудшения ее состояния в палату никого не пускали, часы посещения были строго регламентированы, и Агнес катастрофически не хватало общения. После поездки в Тунис в ее сознании постоянно происходило осмысление всего пережитого. Ей хотелось поделиться своими мыслями, но вести продолжительную беседу она была уже не в силах, поэтому стала записывать свои мысли в блокнот.
На служебную парковку клиники въехала машина, и из нее вышел Алекс.
– Ваш сын приехал, – сказал медбрат.
Агнес подняла голову и увидела, как сын стремительно преодолевает расстояние между ними. Она заметила, что он шел уверенной походкой, такой же, как у его отца, длинные волосы развевались на ветру при ходьбе. Агнес махнула ему рукой и сказала Вассе:
– Он так похож на своего отца!
– А мне кажется, он больше похож на вас, – сказала Васса, и Агнес заметила, как быстро краснеют ее щеки.
– Думаю, вам нужно поговорить. Скажи ему о своих чувствах. Я больше не смогла сдерживать его пыл и обещала, что ты будешь сегодня в это время в клинике.
Подойдя к матери, Александр опустился перед ней на колени и, взяв ее руки, воскликнул:
– Привет, мама, я вчера был на генеральной репетиции твоей новой пьесы. Надо сказать, что это лучшее твое произведение.
– Я знала, что тебе понравится, – довольно произнесла Агнес.
– А почему мне ничего не сказали? – удивленно спросила Васса у Агнес.
– Ты еще успеешь посмотреть, – ответила Агнес, – ее будут показывать три месяца.
– Да ты совсем замерзла! Руки как ледышки, – воскликнул Алекс и стал согревать руки матери своим дыханием, потом обратился к медбрату: – Отвезите маму в ее комнату.
Мужчины помогли Агнес сесть в инвалидное кресло, и медбрат покатил его к зданию пансиона.
Александр повернулся к Вассе и предложил ей прогуляться. Когда они пошли по насыпной дорожке в маленький сквер, он деликатно начал разговор:
– Ты не задумывалась над тем, что будешь делать дальше?
Васса отрицательно помотала головой, от волнения у нее пересохло в горле.
– Мама просила меня позаботиться о тебе, но когда я спросил, что нужно от меня конкретно, она пожала плечами. Поэтому я и спрашиваю тебя, что ты планируешь делать в будущем. Ведь прогноз врачей неутешителен. Мама слабеет с каждым днем.
Собравшись с духом, Васса ответила:
– Если честно, то я пока не думала об этом. Мне трудно представить, что ее не будет больше в моей жизни. После смерти бабушки я осталась совсем одна, и Агнес заменила мне ее. Скажу больше, у меня никогда ни с кем не было таких доверительных отношений, как с ней. Так что я даже не могу себе представить, что я буду делать после того, как ее не станет.
Ознакомительная версия.
