Ознакомительная версия.
Моя улыбка стала похожей на довольный, хищный оскал. Да. Я не ошибся в Азамате.
Всё шло по плану.
Чёрная масса, появившаяся вдруг на горизонте, стремительно росла, заполняя собой небо.
«А вот и остальные», – сообщил я.
Некромант кашлянул и тихо спросил:
– Разве это не наши враги?
«Пока нет. У нас перемирие».
– Ясно. Работаете на них. Быстро же вы переметнулись.
«Мужик в шляпе объяснит, чей дух призывать. Быстро покончим с этим и заберём каждый своё».
– Ладно, – Азамат тряхнул головой и поправил козырёк кепки. – Но знайте, что мне ваша затея не нравится. В случае чего буду валить всё на вас.
Как и следовало ожидать, аякаши явился в компании своей рыжеволосой не то подруги, не то слуги. Их было всего двое, но и так уже слишком много в моей жизни. Ни за что не догадаетесь, чего мне больше всего хотелось в тот момент. Мне тогда хотелось, чтобы на месте этой парочки оказался обычный злобный демон, которому можно преспокойно надавать по щам. От него хотя бы примерно понятно, чего можно ждать. А вот чего ждать от Окады, я понять не мог. Этим-то он и был опасен. Из-за этого мне приходилось действовать максимально осторожно, не позволяя себе ни на шаг отойти от плана.
Что же касалось плана Окады, то внешне он был прост. Он всего лишь желал воскресить девушку, в которую был когда-то влюблён. Правда, сделать это предлагалось своеобразным – весьма и весьма своеобразным – способом: сначала некромант должен призвать её призрак, застрявший на Обратной стороне и поместить его в живую женщину. Мнение ни одной, ни другой при этом не учитывалось. Моя роль заключается в том, что мне выпало редкое (и, если учесть все события предыдущих дней, довольно сомнительное) счастье оказаться Проводником возлюбленной аякаши. Поэтому он так упорно искал меня и даже пытался убить, чтобы так или иначе отправить на Обратную сторону. Как только дух будет помещён в новое тело, я должен буду вывести женщину в материальный мир. Лично я считал этот план подозрительно простым.
Мой план состоял в том, чтобы получить звёздный шар. Гораздо проще, не правда ли?
Азамат под руководством Окады начал готовиться к призыву призрака. Они что-то обсуждали и чертили, мне не хотелось вникать в тонкости некромантии. В синих предрассветных сумерках было как-то совсем неуютно. В первый раз на Обратной стороне я не чувствовал холода; теперь же казалось, будто цвета тут бледны не сами по себе, а из-за покрывавшего всё инея. Вдобавок на небе появились тёмные, низкие, плотные тучи, начал накрапывать мелкий дождик. Я подошёл к светящейся клетке и посмотрел на сидевшую в ней пленницу. Она обхватила колени руками и смотрела в одну точку, временами передёргиваясь от пробиравшего её холода.
Сняв куртку, я поднял её перед собой и сказал:
– Меч.
– Что? – непонимающе спросила она, поднимая голову.
– Дыра в куртке. Это был меч. Меня пытались убить, – я протянул куртку ей. – Держи. Замёрзнешь.
– А тебе не всё равно?
– Есть немного. Тебя-то мы из тела вытряхнем, а вот простуду – вряд ли.
– Какой ты заботливый, прям слёзы наворачиваются, – проворчала она. Но куртку всё же накинула.
– Мы готовы! – крикнул мне Азамат. – Можем начинать.
«Приступайте», – ответил я.
– Когда я скажу, вам надо будет переместить принимающего внутрь сигила. После обмена должно пройти некоторое время, прежде чем… – он переглянулся с Окадой, – прежде чем она придёт в себя.
Азамат сделал это не специально, но его последние слова прозвучали как ирония.
Я недавно сказал, что жизнь – это перемены. Говоря «жизнь», я подразумевал вовсе не функционирование организма, а те процессы, которые происходят вокруг нас каждый день, каждую минуту, каждое мгновение. Всё меняется, из одного исходит другое. Каждое событие имеет свою причину, и оно же становится причиной для другого. Мы не в силах остановить этот вечный цикл превращений.
Однако очень часто, когда дело касается чего-то принадлежащего или близкого нам, мы не хотим, чтобы оно менялось. Мы боимся потерять вещи, которыми по-настоящему дорожим.
Что-то белое закружилось перед моим лицом. Резким движением я поймал его и, перевернув руку, разжал пальцы. На ладони лежал белый лепесток вишни, принесённый откуда-то ветром.
«А когда человек умирает, и опавший цветок касается земли, никто даже не вспомнит, на какой ветке он рос», – прозвучали у меня в голове слова безымянного шинигами.
«Пока ты был один, у тебя и души не было, – ответила на это Кария. – А теперь она хранится здесь. У меня, у твоих друзей…»
– Надо же, забыл такую важную вещь, – пробормотал я. – Слушай, как тебя зовут?
– Меня? – моя пленница немного опешила от неожиданного вопроса. – Нинель.
– Необычное имя.
Улыбнувшись и подмигнув ей, я снял Печать.
В ту же секунду раздался ошарашенный вопль Окады. В отличие от Азамата он мог видеть меня, и то, что он видел, ему явно не нравилось.
– Что ты делаешь?! Не смей! – завизжал аякаши.
– Эй, чувак! Я тут кое-чего допёр, – я засунул правую руку в карман, одновременно прихватив большим пальцем рукоять кинжала, засунутого за ремень. – Я немного ошибался, когда считал, что об этой женщине никто не вспомнит. Да, она никому не была нужна – ни здесь, ни где-то ещё. Но, понимаешь, пока я нёс её сюда… нет, когда я впервые встретил её – тогда-то у неё и появилась душа. И её душа – душа Нинель – принадлежит мне. А я очень не люблю, когда кто-то тянет лапы к моей собственности! Ни хрена ты не получишь, понял?
Аякаши пришёл в ярость. Стена злых духов у него за спиной заколыхалась подобно беспокойному чёрному морю. Морю кипящей смолы. Сотни щупалец, извиваясь и нещадно лупя по земле, вытянулись из него.
– Смертный… – прошипел он. – Как ты посмел обмануть меня?
Я вытащил из-за пояса кинжал и направил его на Окаду.
– Ну чё, смахнёмся ещё разок?
Он зло рассмеялся. Не успел никто и глазом моргнуть, как из спины Окады вырвались две толстенные цепи. Одна из них плотно обмотала и подняла в воздух Азамата, вторая протянулась дальше и подхватила ещё кого-то. Когда цепь вернулась обратно, в ней болтался оглушённый Олег. Этот идиот решил проследить за Азаматом – мы не заметили его, и он попался! Чёрт! Всё пошло не так, совсем не так! На такой поворот я не рассчитывал!
– У тебя сутки, чтобы решить, на чьей ты стороне, смертный, – заявил Окада. – Подумай получше и сделай правильный выбор.
– А что тут думать? – ответил я. – Ты не слышал? Не трожь мою собственность!
С этими словами я бросился на него, едва успевая избегать щупалец и осознавая, в общем-то, что не смогу его ранить. Мне надо было только немного отвлечь Окаду, так что я послал заклинание разрушения в самую гущу его духов. Чёрная масса всколыхнулась сильнее чем обычно, часть её даже расплескалась, начав испаряться, стоило им отделиться от своего хозяина. Воспользовавшись этим, я ударил его костяшками пальцев под ключицу, а затем рубанул ребром ладони чуть выше локтя. Левая рука Окады безвольно повисла. Пока он был занят ею, я обогнул его и несколько раз полоснул кинжалом.
– Дурак! – ещё громче взревел аякаши, держась за парализованную руку. – Будешь продолжать портить мне одежду? Учти, теперь твои друзья – одно целое со мной. Пытаясь убить меня, ты в первую очередь ранишь их! Кумико, держи его и девчонку.
– Обломись. У меня есть сюрприз для тебя… – нащупав на амулете нить, я дёрнул за неё, срывая сургучовую пломбу и разом высвобождая всё оставшееся в нём волшебство. – Свиток Калиостро «Акцессия Алаэ»!
Многие скажут: «Фи! Героя окружили враги, а он взял – и улетел! Как банально, такое может быть только в третьесортном фэнтези!» Ну и чёрт с ними. Я не собирался подыхать только из-за того, что буду выглядеть банальным. В конце концов, если вы оказываетесь окружены готовыми покалечить вас людьми, никто не будет смотреть, насколько шаблонны ваши действия. Главное здесь одно – выжить.
К тому же «Акцессия Алаэ» ни капли не похожа на романтические крылья героев фэнтези. Не скажу, что это что-то плохое или запрещённое, но приятного в нём мало.
По спине будто прошлись раскалёнными прутьями, когда на коже стали появляться буквы и слова; она даже лопнула в нескольких местах. Тёплая кровь потекла к пояснице, пропитывая одежду. Едва я успел об этом подумать, как здоровенные кожистые крылья разорвали рубашку в клочья. Ветер понёс меня за собой, я подхватил ошалевшую от всего происходящего Нинель, и мы взмыли в небо. Нам следовало убраться отсюда как можно дальше.
Пока Окада не заметил ничего действительно важного.
Дождь лил как из ведра. Тяжёлые капли с силой ударялись о кожу, разбивались и оседали на ней мелкими холодными точками. Тонкими ручейками вода стекала по груди и животу, собираясь в лужицу. Судя по тому, что лужа натекла немалая, дождь шёл уже давно. Я стряхнул с лица воду и медленно открыл глаза.
Ознакомительная версия.
