Воином Хагар был неплохим, хотя звезд с неба и не хватал. Зато он умел держать глаза и уши открытыми, и не забывал анализировать то, что видел и слышал.
«Все эти мысли», мелькнуло где-то на самом краешке сознания, «всё это, чтобы не думать о крови».
Кровь – дело привычное. Для воина. Кровь врага. Но когда он узнал о тайне деревни, и пришел сюда – ха, пришел! Прискакал, прилетел, на добрые сутки опережая посланцев церкви! Да, так вот, тогда пришлось проливать другую кровь, кровь этих самых крестьян. Идиоты. Что им стоило уступить?!
Они закрылись в своей деревенской жизни, как в раковине, они веками – веками! – хранили свой секрет, они сделали из него религию и оказалось, они готовы умирать, защищая свою святыню. Смешно. Что может десяток воорущенных вилами увальней против профессионального мечника?
«Загнать его в гору, и добить, конда он свалится от усталости».
Не дождутся.
И всё-таки, убивать их было жалко, слишком легко, слишком глупо они умирали.
Зато теперь он знает, где находится пещера, и никто на целом свете не сможет его остановить. Он возьмет меч в руки – и станет богом.
О мече Хагар узнал, подслушав разговор епископа, в охране которого состоял с командиром одного из поисковых отрядов. В последнее время церковь стала активнее искоренять крамолу, и отрядов этих рассыпалось по дорогам Империи – и не сосчитаешь. На меч же, как он понял, бравые вояки наткнулись случайно, и решили всё сделать «правильно». То есть, доложить наверх начальству.
Через час Хагар уже отправился в путь.
Вот и приметная скала, всё как говорил перед смертью мельник. Не думать о крови. До меча – рукой подать. До меча и до новой жизни стражника Хагара. Императора Хагара.
Погоня пыхтела ниже по склону, со своими дурацкими вилами и – что гораздо хуже – с охотничьими луками. Как бы примитивны ни были эти устройства, но человека без кольчуги всяко одолеют. Кольчугу пришлось снять, когда лошадь Хагара сломала ногу, и стало ясно, что придется побегать.
Чего эти крестьяне не понимают, так это своей выгоды. Он, Хагар, станет хорошим императором. Лучшим. Он сам из крестьян, он знает что и как. Он снизит налоги, ослабит власть духовенства и местных баронов. Он… он даже не накажет жителей этой деревни.
Еще Хагар – как и большинство стражников – не раз посещал собрания «недовольных», да что там – все горожане посещали. Сейчас «недовольные» размножились, так что скоро Император отдаст приказ, и их начнут вешать. Всё как всегда. Однако здравые идеи, на взгляд Хагара, в учении этих смешных людей присутствовали. Свобода. Равенство. Братство. Право, это будет лучшая из всех когда-либо существовавших Империй.
А кровь… что же. Кровь будет основанием, чтобы, значит, прочнее. Чтобы на века. Не зря же замешивают на крови цемент для фундамента храмов. Скользя на осыпающемся под ногами щебне, будущий император усмехнулся на бегу. Выходит, это был знак. Выходит… так было нужно. Хорошо.
Вот и пещера. Треугольный и какой-то кривой, что ли, вход, сразу видно, здесь поработала природа, а не человеческая рука. Внутрь! Выносливости Хагару было не занимать, так что заколотившееся вдруг сердце лишь отчасти имело отношение к пробежке по горам. Он вбежал в пещеру, и замер, в двух шагах от своего трофея.
Меч лежал на каменном – столе? Нет, просто неровность пола в пещере, шутка природы, сформировала почти прямоугольной формы подставку, на которую, согласно легенде, и пристроил, давным-давно, своё оружие покидающий этот мир бог. Просто – оставил, и пошел дальше, ибо богов, как известно, понять невозможно.
И да, это было ОРУЖИЕ. Одного взгляда на клинок было достаточно, чтобы поверить – им действительно можно разрушать горы, как и утверждалось в легендах.
Поднявший этот меч – сравняется с богами. Хагар согнулся, опираясь ладонями о колени и тяжело закашлялся. Поднявший этот меч.
Чертова железка была добрых десяти метров длиной.
Снаружи, у входа в пещеру, зашуршал гравий. Приближалась погоня.
Чужие: Обжираловка
(Aliens: All you can eat)
Прекрасна и тиха техасская ночь. Трещат цикады, пряно пахнут южные растения. Молодой месяц освещает серебрянным светом поросшие лесом холмы, низину, по которой течет ручей, семейку оленей у ручья, да покосившуюся ограду ранчо старого Гарри. Кажется, все застыло и Мироздание будет вечно любоваться на эту красоту… Впрочем, нет, на эту ночь у Мироздания иные планы.
Вот одна из звезд мигнула, и разбрасывая искры, устремилась к земле по немыслимой траектории. Пилот летательного апарата явно считает, что тормоза придумали трусы, впрочем, гораздо более вероятно, что пилот просто мертв. Перечеркнув небо огненной полосой, звездный пришелец врезается в склон соседнего холма, однако, вопреки ожиданиям, взрыва не происходит. Неведомые инженеры сделали хорошую работу, и, хотя сейчас этот продукт высоких технологий больше похож на банку из-под кока-колы, с которой поиграл питбуль, но он цел… в смысле, представлен одним куском металла, а не разбросан в радиусе десяти миль.
Падение осталось незамеченным. Чтобы разбудить старого Гарри, надо выпалить у него под ухом из дробовика, да и прочие жители округи не привыкли беспокоиться по пустякам. В техасской глубинке живут с достоинством. Лишь Чиви, терьер старого Гарри, проснулся, и, бесшумно выскользнув из-под дома, где он спал, потрусил к месту падения.
Между тем, как ни удивительно, в обломках есть уцелевшие. Слышны шорохи, скрип, и вот, наконец, распахивается, от сильного удара изнутри, входной люк аппарата. Однако, появившееся на пороге существо не является человеком, более оно напоминает ящера. Издавая тихое рычание, оно водит по сторонам лобастой башкой, принюхиваясь. Справа и слева от него проскальзывают четыре создания поменьше, эти напоминают не в меру юрких осьминогов. Тут существо приседает, и, покрыв одним прыжком добрых пять метров, покидает космический корабль. А в дверном проеме уже маячит вторая туша…
Стремительно и почти бесшумно, пришельцы направляются на юг, расходясь веером, но безошибочно двигаясь в сторону человеческого жилья.
* * *
Первому «осьминогу» и повезло первым – на его пути должно было оказаться ранчо старого Гарри. Должно, но так и не оказалось – терьер Чиви перехватил его метрах в ста от дома своего хозяина.
Если уж о Гарри соседи редко отзывались лестно, то его терьер, как правило, упоминался в сопровождении эпитетов мистического толка. Этот чертов терьер. Последовавшая схватка показала полное преимущество челюстей над присосками – через десять секунд «осьминог» сидел на дереве и возмущенно шипел на облаивающего его пса. Это могло продолжаться довольно долго – в прошлом месяце Чиви заграл на дерево молодого кугуара… так вот, он вернулся домой через неделю, с огрызком хвоста в зубах.
* * *
Роб Малрой обожал охоту. Вот и сейчас, сорокалетний владелец малого бизнеса из Хьюстона бодро топал через лес, в сопровождении своего пятнадцатилетнего сына Томми – Роб решил, что пришла пора приобщить оболтуса к прелестям истинно мужской забавы.
– Вот здесь он обгрыз ветки, – говорит Роб. – Как ты думаешь, давно он тут прошел?
– Минут пятнадцать, – равнодушно отвечает тинейджер, покачивая головой в такт музыке – отец так и не сумел убедить мальчишку снять плеер.
– Молодец, сын! – восклицает Роб.
– Дерьмо еще дымится, – флегматично продолжает Томми, указывая пальцем в сторону вещественного доказательства, гораздо более заметного, чем какая-то обгрызенная веточка. Роб, который эту кучу улик попросту проглядел, сконфуженно молчит. Затем, в основном, чтобы скрыть смущение, отец достает из кармана фляжку, и от души к ней прикладывается. Подумав, протягивает ее сыну – пора, пора парню приобщаться к мужским забавам.
Они появились одновременно – два «осьминога» и «ящер». Первому осьминогу не посчастливилось – Роб повернулся, услышав шорох, и, когда тварь на него кинулась, выстрелил навскидку. На калибре оружия в Техасе экономить не принято, так что атакующий просто разлетается на куски. Зато второй «осьминог» намертво приклеивается к лицу Томми – через несколько секунд парень теряет сознание.
Роб в это время корчится, прижатый к земле тушей ящера – тот, как и «осьминог» с Томми, тоже проделывает с его лицом не вполне понятные манипуляции. Затем пришельцы продолжают свой путь, оставив за собой находящихся без сознания людей.
* * *
Ностальгия. Всего три года Джеки не был в родных краях, но, оказывается, успел порядком соскучиться. Сейчас, покинув рейсовый автобус, молодой человек оживленно вертел головой, и улыбался воспоминаниям. Вот здесь они гоняли на байках. А здесь решили проверить, действует ли их кунфу против соседского бычка… Не подействовало. Зато бычок не умел лазить по деревьям… А здесь жила… Кстати, вот и она.
