Ознакомительная версия.
Евгений стремительно одолел оставшиеся несколько ступенек лестницы, затем скорым шагом, не обращая никакого внимания на производимый им шум, направился к окну.
– Осторожней! Тише же! – зашипел Николай, а про себя подумал: «Сейчас ты, сволочуга, затихнешь. Насовсем затухнешь и протухнешь, сука!»
Евгений был уже у окна, когда Николай приступил к осуществлению решающего этапа задуманного плана, проделав все необходимые действия быстро и без заминки.
– Где он? – обернулся к нему Евгений.
– Кто? – усмехнулся Николай. – И почему – он? Она! Да, она как раз и смотрит на тебя сейчас.
Николай чуть подал вперёд вооружённую револьвером руку и выстрелил, почти не целясь. Бандит рухнул на чердачный хлам, произведя при этом довольно много шума.
– Женя, что там такое? – крикнул Пал Палыч.
– Всё нормально, – отозвался Николай, стараясь говорить так же, как и Женя, – быстро, не очень разборчиво и гнусовато.
Сейчас Пал Палыч бросится сюда, наверх, и схлопочет свою порцайку свинца. Даже если он вооружён, даже если с пушкой наизготовку сунется сюда – всё одно, всё равно Николай опередит его.
Однако Пал Палыч оказался не так прост. Что-то его, вероятно, насторожило.
– Что произошло? Кто стрелял? – спрашивал он, не двигаясь, судя по всему, с места.
– Я. Всё нормально, – по-прежнему голосом конвульсирующего в данную минуту среди пыльной утвари Евгения ответил Николай.
– Спускайся! – распорядился Пал Палыч.
Спускаться? Николай левой рукой почесал в затылке. Действительно, необходимо спуститься на первый этаж и довести дело до конца, отправив вслед за одним и второго. Однако – опасно. Вот если бы сначала гранатой шороху наделать. Швырнуть её в люк и посмотреть, что получится в итоге.
– Эй! В чём дело? – недовольным голосом говорил внизу Пал Палыч. – Ты объяснишь или нет, в конце концов? Что происходит?
«А вот это тебе архангелы уже объяснят», – мысленно прорычал Николай и вдруг обратил внимание на то, что Пал Палыч сердится. Не возмущается, не негодует, а именно сердится, выражает недовольство. И обращается он, по-видимому, к Евгению. Следовательно, надо действовать. Время работает против.
Николай подкрался к люку и осторожно выглянул, держа оружие наготове. Выглянул и в ту же секунду бросился лицом в пыль и смрад. Оказалось, Пал Палыч держал люк на мушке. Результат – два хлопка «ТТ» с глушителем. Николай посмотрел назад и вверх и обнаружил свеже-голубые дырки в крыше. В эту минуту звякнул алюминиевый бидон слева от него. Ох-хо-хо! Ещё несколько попыток, и Пал Палыч его достанет. Николай принялся тихонько смещаться, почти что ползком, вправо.
– Ответишь! Не уйдёшь! – пригрозил Пал Палыч и снова дважды выстрелил.
Николай вскрикнул, потом застонал, закряхтел, хотя пули прошли не менее чем в метре от него. Пускай противник думает, что зацепил его. А через полминуты он затихнет и будет ждать появления врага. Он будет лежать лицом ко входу, изготовясь к стрельбе и прикрыв веки. Тот сунется наверх и незамедлительно получит своё. Уничтожить Пал Палыча и бежать! А другого выхода у него нет. В прямом и переносном смысле.
Можно, конечно, выскочить через окно и… умереть посреди двора, получив пулю в затылок или спину. Даже если ноги не окажутся переломанными в результате прыжка.
Пал Палыч забираться на чердак не спешил, и Николая начали обуревать тревожные чувства. А если Пал Палыч, против его ожиданий, не поднимется сюда? Зачем ему это надо? То, что Евгений мёртв, он наверняка уже догадался. Убедиться, что и Николай мёртв? Или поговорить, если ранен?
Однако враг или терпелив, или нелюбопытен. Сидит мышкой в норке и даже не шуршит. Что ж получается? Кто кого? Но у Пал Палыча, необходимо честно признать, перспектив добиться успеха больше. Например, он пускает красного петуха, то бишь поджигает хозблок.
Николай живо представил, как будет страдать от удушья, и рука его невольно потянулась к горлу. Уж лучше выскочить под пули и погибнуть на свежем воздухе. Хотя бы для того, чтобы не лежать потом в гробу обугленным и скрюченным, словно коряга причудливой формы.
Замка на двери не было, и Лариса решила, что Подлесный уже здесь. Каково же было её удивление, когда вместо Дмитрия она увидела совершенно незнакомого мужчину среднего возраста, сидевшего у левой стены на табурете.
– Простите, а кто вы такой? – удивлённо вытаращилась Лариса, остановившись у порога.
Мужчина некоторое время молчал, внимательно её рассматривая, а затем нехотя произнёс:
– Гость хозяйки.
– Вы? Вы – гость хозяйки? – Лариса оценивающе окинула «гостя хозяйки» взглядом. Отчего-то она не поверила, что этот мрачный брюнет, держащий руку за пазухой, является гостем Бояркиной. – Но почему вы здесь, а не в доме? И разве хозяйка тут?
– Вы, как будто, не верите мне? – равнодушно произнёс Пал Палыч. – Кстати, вы-то кто?
– Тоже гостья. А вы почему шёпотом говорите?
– Я не шёпотом говорю. Просто не вижу оснований верещать.
Лариса и Пал Палыч смотрели друг на друга и думали, как им поступить. Ларису тревожило то, что правая рука брюнета находится за отворотом пиджака, таким образом, словно он там пистолет прячет. Да и вообще от «гостя Бояркиной» веяло опасностью – холодный цепкий взгляд тёмных глаз, манера говорить и что-то ещё, определению не поддающееся. Может быть, смотаться, пока не поздно?
И, тем не менее, она спросила:
– Что у вас там?
Пал Палыч скосился на свою правую руку, а затем уже ответил:
– Сердце прихватило.
И Лариса окончательно поняла, что там у незнакомца пистолет. Оружие, во всяком случае, какое-то. Лариса вспомнила о Борисе и в ту же секунду увидела, что вход на чердак открыт.
Пал Палыч, от внимания которого не ускользнуло данное обстоятельство, усмехнулся и спросил:
– Кстати, что вас с ним связывает? – И Пал Палыч кивнул в сторону лестницы.
– Отнюдь не то, что вы думаете. – Лариса стала осторожно пятиться к двери.
– Не двигаться! – по-прежнему негромким голосом проговорил Пал Палыч и направил на Ларису ствол пистолета, после чего поднялся на ноги, подошёл к женщине и бесцеремонно ухватил её за футболку-маечку. – А ну иди сюда! – приказал он и резко потянул Ларису к себе.
– Что вы себе позволяете?! – вскрикнула Лариса и дёрнулась назад. Правая грудь её выскочила наружу.
– У него неплохой вкус, – заметил Пал Палыч с усмешкой. Выпускать из руки одежду Ларисы он и не думал. – Пошли, шалава, навестим твоего приятеля.
– Какого ещё приятеля? Оставьте меня! Отпустите! Джентльмены так не поступают! Что за обращение с дамами?!
Лариса ещё продолжала кричать, однако Пал Палыч её уже не слушал. Возле лестницы он прошипел ей в ухо:
– Одно лишнее движение, и ты – труп с голыми титьками. Поняла, шалава?
Лариса, наконец, осознала всю серьёзность своего положения и замолчала. Надо что-то предпринимать, что-то делать надо, а не визжать, как баба. Холодная сталь огнестрельного оружия болезненно тычется в шею за ухом, на горло давит предплечье левой руки злодея, а в нос шибает смрадом дыхания гнилозубого пожилого мужика. «Свежее дыхание облегчает понимание», – мелькнуло в голове.
Но не в свежести дыхания дело. Она стала заложницей? Этот мужик решил прятаться за нею? Прикрываться ею? А от кого? От Бориса? От Бориса, который безоружен?
– В нас будет кто-то стрелять? – спросила Лариса.
– Посмотрим.
– Кто?
– А ты не знаешь? И вообще глохни. Поднимайся молча.
– Но мне неудобно! Вы же задушите меня!
– Не ори. Если твой приятель не застрелит тебя, то ты останешься жить, – сообщил Ларисе Пал Палыч.
Приятель? Этот тип воюет с Дмитрием? Однако увидела она не Подлесного, а Бориса, целящегося в неё из револьвера. Лариса зажмурилась. Но выстрела не последовало. Потому, наверное, подумала она, что голова захватившего её типа не достигла линии револьверного огня. Если злодей поднимется ещё на одну ступеньку, то Борис расстреляет их обоих. Если бы на месте Бориса действительно был Подлесный, то ещё можно было бы рассчитывать на иной исход. А так…
– Что там? – задал вопрос Пал Палыч, ткнув женщину пистолетом в затылок.
Что ему ответить? Лариса лихорадочно искала выход из положения.
– Там какой-то мужик в меня целится! – наконец выкрикнула она.
– Какой-то? А ты его не знаешь?
– Откуда?! – Лариса старалась быть убедительной, понимая, что от этого, возможно, зависит её жизнь. – Первый раз его вижу! Здоровый такой.
– Врёшь! – не очень уверенно заявил Пал Палыч. – О всех его телодвижениях докладывай. Иначе, сама понимаешь…
– Но он не двигается.
– Где он?
– Слева. Метра три.
– Стоит или лежит?
– Лежит.
– Ещё слово, и мозги твои вылетят, Ларисочка! – прошипел Борис.
Ознакомительная версия.
