Ознакомительная версия.
– Ну, ты загнул! – возразил Гр. – Я провёл достаточно времени на эхвынских дорогах, чтобы понять их, и скажу тебе так: для эхвынца промчаться по ним равносильно хорошей выпивке. Не имеет значения, с пылью они или без! Дави на газ и наслаждайся. При чём тут грязь? Дороги – это цивилизация, прогресс! Человечество должно развиваться, несмотря на пыль.
– Я не против дорог, я за их чистоту, – уточнил Нанаец и вскричал: – Как это «при чём»? Грязь накапливается не только на дороге! Она накапливается в душах! Об этом я и толкую. Да, согласен, эхвынцы – счастливый народ, им повезло, у них есть банановые леса, в которых люди восстанавливают внутреннюю чистоту. Сделают пару глубоких вдохов, и порядок! Пыли как не бывало. Однако нельзя забывать о дорогах. Прогресс должен быть чистым, иначе всё заржавеет.
– Откуда ты знаешь? – Гр вздрогнул при упоминании о банановых лесах.
– О чём? О банановых лесах? Не раз заходил в связи с тем, что надо было понять, какое действие пыль оказывает на заповедные леса. Так что видел, дышал, на себе испытал, выходил как заново рождённый.
– Мне тоже довелось… – сделав многозначительный вид, произнёс Гр, впрочем, уязвлённый в самое сердце последним заявлением собеседника.
– Я был уверен, что это золотой фонд!
– Правильно думал, – одобрил Нанаец. – Это и есть фонд, он дороже любых алмазов, Фонд Чистоты называется. Пока такие леса живы, эхвынцам ничто не страшно, однако дорог становится всё больше, кое-где они вплотную приблизились к банановым лесам. Нельзя допустить, чтобы в них проникла грязь.
Ло поднялась на ноги, собрала циновки, в беспорядке разбросанные на дне телеги, и с чувством брезгливости вытряхнула их. Тут же образовалось большое облако пыли, которое ненадолго закрыло кибитку и сидящую вблизи неё компанию. Все принялись чихать и отряхиваться. Подождав, пока пыль уляжется, Ло аккуратно расстелила циновки, вернув их на место, и спросила у Нанайца:
– Как же справиться с целой страной? Её же не вытряхнешь на балконе!
– Резонно! – усмехнулся Нанаец. – Ответ здесь!
– Он достал уже знакомый всем флакончик и потряс им перед глазами зачарованных слушателей. – Средство для всеобщей дезинфекции! Пока в ограниченном количестве, для эксперимента, но это не важно. Одна капля способна творить чудеса. Вы в этом убедились.
Все посмотрели на уши Гр, а Нанаец продолжал:
– Вообразите: летят над Эх-Вынией самолёты и разбрызгивают ДЗ! Вместе с дорогами дезинфицируются машины, в результате чего экономится время, затраченное на их мытьё! Двойная выгода! Автомойки можно будет заменить клубами по интересам или устроить одну грандиозную площадку, с которой под музыку в небо поднимутся стаи воздушных змеев!
Он обвёл торжествующим взглядом собравшихся, ожидая восторгов, но ему никто не ответил. Семейство притихло, думая каждый о своём. Стоя у телеги, Ло размышляла о заветном. Кажется, она нашла то, что давно искала. Флакончик! От его содержимого исходил восхитительный запах свежести, который улавливался даже на расстоянии. Подумав, что, если в средство добавить каплю растопленного шоколада, можно получить долгожданный парфюм, способный затмить воспоминания о городской, Ло мялась и выжидала момент, чтобы попросить ДЗ у Нанайца. Гр в этот момент прикидывал, сколько понадобится концентрата, чтобы на деньги, полученные от дезинфекции дорог, купить два вагона колонизаторских ботинок, например? Выходило, что не так уж и много, если учесть, что после одной процедуры его уши уменьшились вдвое. У него закружилась голова от возбуждения, и он прилёг на песок, опасаясь выдать своё состояние. Вяз мечтал о гербарии: о том, как наколет бабочек на кактус и брызнет на них раствором, а после будет наблюдать, как уменьшаются их крылья.
– А почему ты был без перчаток там, в сквере? Дома-то понятно, мы тоже снимаем, но на улице? – вдруг спросил Гр, вспомнив о волнующем его вопросе.
– Жарко! Да и намокнут они во время дезинфекции, – пояснил экспериментатор. – Я так и сказал на границе, что они мне не нужны. Пограничники посовещались с кем-то по телефону, долго разговаривали, объясняли кому-то, с какой целью я въезжаю в страну, ну, и пропустили меня. Дали разрешение быть без перчаток.
Гр был сражён. Вот что значит настоящая мечта! Вот какие она даёт привилегии! Жить без волнений за перчатки. Такое даже не приснится… Нанаец посмотрел на небо, усыпанное звёздами, нашёл среди них Полярную звезду, улыбнулся ей как старому другу, и неожиданно признался, видимо, поддавшись очарованию минуты:
– Мечтаю слетать в Увстралию! Никогда там не был, хочу посмотреть на кенгуру, как они прыгают, опираясь на хвост. Забавно! – Он стеснительно, по-детски улыбнулся и потрогал уши Гр. – Ну вот, а ты переживал. Через пару дней будут как у младенца. Я тебе отолью немного ДЗ, промоешь, если что, а мне пора.
– Как «пора»? Куда? – забеспокоились Гр и Ло. – На улице ночь! Можно заблудиться!
– Пора, пора! – уверенно повторил Нанаец. – Заблудиться? Ну что вы! С Полярной звездой не заблудишься. Пока светит, надо обследовать ваш кактусовый лес, вдруг пробивать дорогу придётся, чтобы везти раствор с севера! А с утра пораньше двинусь на запад, проверю, что там творится.
Он достал из рюкзака крохотный пластмассовый флакончик, припасённый на всякий случай, щедро плеснул в него чудодейственного средства и протянул драгоценный дар Ло, которая пристально наблюдала за всеми действиями гостя, радостная от того, что ей не пришлось унижаться. Затем проверил, застёгнут ли рюкзак, и встал. Из кармана джинсов вывалился компас, Гр успел подхватить его и на секунду замер, разглядывая дрожащую красную стрелку, потом провёл мизинцем по стеклу, понюхал прибор и решительно попросил:
– Подари! А я тебе взамен пару носков, всё равно Вязу малы стали.
– Зачем мне чужие носки? – удивился Нанаец. – А компас возьми, может, пригодится. У меня ещё есть, не переживай, да я и по звёздам нахожу дорогу, так что доберусь. На обратном пути загляну, ждите!
Он подмигнул Вязу, козырнул Ло, похлопал по плечу Гр, сказал всем «до свидания» и быстро зашагал не оглядываясь в тёплую тёмную ночь. Рядом с телегой стало тихо. Было слышно, как где-то закашлялся эхвынец, заблудившийся после очередного праздника, и следом за этим послышался мягкий шорох – звук проползшей мимо ящерицы…
В кибитке поселилась мечта. Её присутствие ощущалось во всём: в том, как радостно трепетали тростниковые стены на ветру, в том, как сноровисто Ло убиралась в телеге, в том, как кипела вода в чайнике и хлопала крышка чемодана, когда Гр доставал из него флакончик с ДЗ. Гр отобрал флакончик у Ло, увидев, что жена пытается влить растопленный шоколад в концентрат.
– Никаких духов! – категорическим тоном заявил он в ответ на крики о волшебном парфюме. – До тех пор, пока мы с Нанайцем не проложим трубопровод!
– «Мы»? – язвительно переспросила супруга.
– Представь себе, «мы». Одна команда, так Нанаец сказал. Вместе будем рубить дорогу.
Ло в сомнении покачала головой, но отстала. Она была озабочена более конкретными проблемами: деньги, полученные за уроки танцев, таяли как мякоть ананаса на солнце, поэтому не меньше мужа была заинтересована в скором возвращении экспериментатора.
День шёл за днём, неделя за неделей, а путешественник не появлялся. Гр затосковал. Не снимая халата, он валялся на соломе, мешая жене наводить чистоту в телеге. Проходимец перестал читать газеты, не навещал городской сквер, не приставал к Ло, чтобы она купила мяса, не следил за Вязом, который всё чаще убегал по ночам в пустыню. Одним словом, жизнь стала невыносимой. Гр непрерывно мечтал. Он впервые осознал, что это занятие требует много сил. Так много, что после тяжёлых мечтаний их, этих самых сил, не хватало ни на что другое. Мысль об Увстралии жгла его душу, а пластмассовый флакончик в чемодане не давал покоя. Днём и ночью Гр думал о ДЗ, изнуряя себя надеждами на встречу с Нанайцем.
Он представлял, как двинется вместе с ним по дорогам, которые тотчас прогнутся, приветствуя своих покорителей. Ему не очень нравилось, что дороги прогнуться и перед Нанайцем, но как сделать так, чтобы его рядом не было, он пока не знал. Мысль о подчинении эхвынских трасс возбуждала Гр, заставляя мечтать о скором успехе. Его воображение, не готовое к подобной конкретной работе, не приученное к фантазиям, забастовало, отказываясь рисовать картину счастья. И Гр запил. Сидя на краю телеги, он с тоской глядел на пустыню, отмечая про себя, что началась осень, что Вяз пошёл в школу, что Ло выдернула первый ананас из грядки, а в небе появились перелётные птицы. Он давно знал, зачем эхвынцы встают на обочины дорог, зажмуриваются и закрывают уши. По их примеру он попробовал несколько раз вызвать в своей душе ощущение праздника, но кроме отвращения ничего не почувствовал.
Ло тоже тосковала. Ожидая Нанайца, она сделала в кибитке ремонт: обклеила тростник дешёвенькими бобоями и побелила натянутый над стенами тент. Ей очень хотелось, чтобы путешественник задержался, чтобы оценил её заботу о нём! Чтобы между ним и Гр завязалась настоящая дружба, и чтобы по трубопроводу, о котором говорил Нанаец, потекло наконец дезинфицирующее чудо-средство. Вот когда она сможет заняться первой линией собственных духов! Может быть, и волшебное дерево не потребуется.
Ознакомительная версия.
