Ознакомительная версия.
– Ксюша – юбочка из плюша… Ты вырос удивительным эгоистом. Скоро придет Марина, ты ее не дождешься? Мог бы хотя бы привет передать.
– Передавай привет.
Петя в этот момент отца ненавидел. Таких моментов было много, но Петя прекрасно понимал, что изменить ничего не может.
Он оставил отца осваивать новые технологии и поехал домой. Да, Ксюша была права – теперь ее дом был его домом. Во всяком случае, там его ждали.
* * *
– Дорогие друзья! Вот мы уже выпили, закусили и пора переходить к нашей праздничной программе! Готовы? Да? Не слышу! Вот что я недавно узнал. Оказывается, представители разных профессий по-разному умеют любить. Повар любит горячо! Подсказывайте! Ну, дружно! Пожарный? Как? Правильно – пламенно. Фотограф – моментально. Кондитер? Как? Ну конечно, сладко! Бухгалтер расчетливо. Врач – смертельно, адвокат – красноречиво, спринтер – стремительно. А теперь давайте узнаем, как наши молодые любят друг друга! Вот вам яблоко искушения. В нем – шпажки. Вынимайте по одной и говорите друг другу, как вы будете друг друга любить! Кто больше скажет, тот больше любит! Гости, поддержим молодых! Можете подсказывать! Давайте так – прекрасные женщины подсказывают невесте, а мужчины – жениху! Начали!
Не в микрофон:
– Мама невесты, что случилось? Что я сказал? Когда? Про врачей? Что я сказал про врачей? Что врач любит смертельно? Это же шутка. Понимаете? Нет, я ничего такого не имел в виду. Кто врач? Жена двоюродного племянника? И что? Обиделась? Ушла плакать в туалет? Как я мог? Но это же шутка! Нет, я не считаю, что врачи – убийцы! Нет, оборотни бывают не только в погонах. Это я опять шучу. Мама невесты… Да, пошутил. Кто в погонах? Как раз двоюродный племянник! Вы тоже мечтали выйти замуж за военного? Хорошо, я очень вас понимаю. Форма и все такое. Нет, мне не нравятся военные. Не в том смысле. Нет, я не гей. Просто сказал, что вас понимаю. Почему все актеры – геи? Да, я актер, профессиональный, между прочим. Да, и в театре играл. Вы мне срываете программу. Хорошо, я больше не буду говорить ни про врачей, ни про военных. Да, и шутить буду осторожно. Какое сейчас время? Что опасно? Кто услышит? Мама невесты, у нас свадьба! Идите на место. Вам скоро поздравление зачитывать. Да, можно по открытке. Можно два стихотворения. Что, сами написали? Хорошо, я скажу специально об этом. Когда зачитывать? После Путина. Мама невесты, вам плохо? Воды дайте кто-нибудь. Это шутка – видеообращение президента. Очень распространено на свадьбах. Да, берется нарезка из выступлений президента, как будто он обращается к молодым. Всем нравится. Никаких претензий не было. Нет, президент в суд на вас не подаст. Почему не смешно? Все смеются. Да, Медведев тоже есть. И Стас Михайлов. Кого вы хотите? Чубайса? Вот кого-кого, а Чубайса нет. Ну что, Путина оставляем? Нет, все на законных основаниях! Мама невесты, идите на свое место! Молодые не знают столько прилагательных, и яблоко давно кончилось! Девушка! Да, вы! Перекур будет, я вам обещаю. Потом накуритесь. Отведите маму невесты на место! Спасибо! Нет, я не Валентин, а Леонид. Да, Валентин было бы круче, согласен. Нет, у меня нет лука со стрелами. Куда вы несете бутылку из-под кока-колы? Что? Там виски? Кто не дает пить? Двоюродная тетя говорит, что вам рано? Понятно. Тогда идите, курите.
* * *
Елена Ивановна была при параде. Петя не знал, как она к нему относится. Наверное, хорошо. Сырниками кормит и рубашки гладит. Но ходит, как будто не у себя дома, по стеночке в ванную пробирается.
Елена Ивановна не знала, как относиться к Пете. Никак не могла разобраться в собственных чувствах. Вроде бы приличный молодой человек. Немного инфантильный, но сейчас ведь молодежь вся такая. Конечно, лишь бы Ксюше было хорошо. Вот она захотела замуж, и Петя согласился. Значит, хороший мальчик, честный, порядочный. Но ведь как тяжело в одном доме жить. Все-таки мужчина. Ксюше все равно, она и не замечает неудобств, а то, что Елене Ивановне пришлось свое полотенце и косметику из ванной в комнату перенести, – это как? Да и хлопот стало много – надо же и погладить, и приготовить. Ксюша ведь думает, что порошок стиральный сам собой в машинке оказывается, а это ведь тоже деньги. Петя ничего на хозяйство не дает – Елена Ивановна уж выкручивается, как может. А если в месяц посчитать – хлеб, молоко, мясо. Да те же яйца! Наверное, надо ему намекнуть как-нибудь потактичнее, а то ведь сам не додумается. Или Ксюше сказать? Та вообще не поймет, о чем речь. А может, подождать, пока распишутся? А то вдруг из-за нее свадьба разладится, и что тогда? Ксюша матери этого не простит. Конечно, плохо, что Ксюша жениха в дом привела и он согласился. По уму-то надо было, чтобы невеста к жениху уходила. А как его спросишь про квартиру? Неудобно. Нет, не о таком зяте мечтала Елена Ивановна. Но где другого взять? Если уж Ксюша себе в голову что-то втемяшила, то бесполезно убеждать. Но хоть какие-то деньги он мог бы давать – на тот же творог. Она ведь на рынке берет, не в магазине. Да ладно творог, картошка-то тоже подорожала! И по вечерам… Как же неловко по вечерам… Заснуть невозможно. Стены ведь – гипсокартон. Дунешь – развалятся. Ремонт еще пятнадцать лет назад делали. Все же слышно! А им хоть бы хны. Ну да, молодые, взрослые. А ей каково за стенкой лежать? Может, поговорить аккуратно с Ксюшей да спросить – как они после свадьбы жить собираются? Неужели у них? Места-то мало – квартира хоть и трехкомнатная, но метров всего ничего! Да еще Люба почти прописалась – как приехала, так и не уезжает. Не выгонишь же – сестра родная. А потом, она и деньгами помогает. Вот у Любы откуда деньги? Принесла вчера кусок говядины, точно с рынка. А на что купила? Все же жалуется, что нет. Но и сахар покупает, и муку. Молча – ее просить не надо. Сама все видит. А если ребенок появится, то куда его? Нет, Ксюша не такая, с ребенком не будет спешить. Или будет? Родит, как говорится, «отстреляется», чтобы Петя никуда не делся? А ведь может деться. Молодой еще. Ох, наплачется еще Ксюха. Но ведь где-то Петя жил до этого? Ничего ведь не известно. Только то, что отец в институте преподает. Да бабка в деревне. Так ведь тоже нельзя замуж выходить, когда ничего не знаешь. А он молчит и улыбается. Даже не понятно, что думает, что у него на уме. Да и Ксюха хороша. Что ей вдруг в загс приспичило? Молодая, красивая. Куда торопиться? И не похоже, чтобы любовь была уж какая-то. Да и не беременная вроде. Это ж сколько денег на свадьбу надо? Они ведь в ресторан захотят, и Ксюха о платье с детства мечтает. Петя о деньгах не заикался даже. Кто платить-то будет? Это ж надо выбрать, посчитать, купить, заказать… Люди вон за год начинают готовиться… Надо бы хоть с родственниками познакомиться. Лишь бы люди хорошие оказались. А если нет? Как же с ними общаться?
Состояние страха и паники для Елены Ивановны, вырастившей единственную дочь без мужа, было естественным. Она в равной степени боялась третьей мировой войны, ожидающихся заморозков на выходные, появления у дочери жениха и вспышки краснухи, о которой услышала в новостях. Елена Ивановна не спала ночами, думая, убирать ли в шкаф теплые сапоги или еще погодить, в каком салоне покупать свадебное платье, правильно ли она поступила, не сделав дочери прививку от краснухи в детстве, и стоило ли купить еще муки и сахара на случай повышения цен. Эти мысли одолевали ее ежедневно, еженощно. С появлением в их доме Пети Елена Ивановна совсем перестала спать, переживая по поводу того, как дочка выйдет замуж или не выйдет замуж, если Петя ее бросит, или выйдет, но неудачно, или выйдет удачно, а потом начнутся проблемы. И что делать тогда?
С родителями Пети Елена Ивановна не была знакома. И это беспокоило ее больше других многочисленных проблем. Почему Петя их скрывает? Не то чтобы скрывает, но очень неохотно о них рассказывает. Она спрашивала, можно сказать, напрямую, и Петя сообщил, что была баба Роза, которая умерла, и есть баба Дуся. Папа да, преподаватель. Да, с мамой тоже все хорошо. Познакомиться? Да, обязательно. Конечно…
Елена Ивановна проворочалась до пяти утра – а вдруг она не понравится сватьям, или они ей не понравятся, или Ксюша не понравится, или еще что-нибудь? А где устроить встречу? Дома или в ресторане? А что надеть? Почему Ксюша молчит, как воды в рот набрала? И кто должен организовать встречу – она или та сторона? А может, подождать и пусть будет, как будет? Нет, это дело Пети. Но он тоже не спешит. Но и не отказывается. И что это значит? Конечно, будь у Елены Ивановны муж, то было бы легче. Ей хотя бы было на кого переложить ответственность и заботы. Да хотя бы поговорить было с кем! Но мужа не имелось, равно как брата, крестного или другого мужчины, на плечо которого Елена Ивановна могла бы опереться. И она в пять утра заливалась безутешными слезами – ведь это она виновата в том, что Ксюшу некому повести к алтарю. К какому алтарю? Это только в кино к алтарю водят. Ну хотя бы в загс. И ее саму поддерживать под локоток. Тост произнести, в конце концов. Да хотя бы ради приличия. У Ксюши-то, получается, никого и нет – только она и тетка. И некому заступиться, с зятем по-мужски поговорить. Если бы можно было вернуть все назад, она бы ни за что так не сделала. Хотя нет, сделала бы. Есть ведь Ксюша. И это – самое главное в ее, Елены, загубленной жизни.
Ознакомительная версия.
